Александр Изотов - Рабство Кольца

— И-и-и? — Гномозека был в нетерпении.

— Ну, это… — вдруг подал голос Бобр, — Ядрён батон, я Оркосу вломил нехило так.

Я не стал шикать на Бобра, потому что знал, что в тяжелейших ситуациях его длинный язык, бывало, спасал всю нашу компанию.

— Вломил? — переспросил ректор.

— Ну, почти вломил! Мне просто этот помешал, другой…

— Вайт, — кивнул Тегрий.

— Да не-е-е… — Боря отмахнулся с самым небрежным видом, — Куда ему. Блин, ну как же этого, умного самого? А, Герыч?

Я, уловив идею Бобра, щёлкнул пальцами:

— Ты про этого, который у них мозг операции?

— Да, тот умный чувак среди них выделялся, — подал голос Кент, — Уж если даже я, не последний человек в…

Его прервал возмущённый крик:

— ВЕДУН — МОЗГ ОПЕРАЦИИ?! — взревел ректор, аж покраснев от злости, — Самый умный?!

Мы всей командой уставились на него с победной улыбкой, и я тихо сказал:

— А про Ведуна мы ведь не говорили, господин Гендель.

Гномозека чуть отступил в сторону, прихватив свой молот. Тегрий и Молчарь переглянулись, а потом отступили в другую сторону, подозрительно уставившись на ректора.

— Погоди-ка, — Тегрий нервно потёр нос и шмыгнул, — Если этот ненастоящий, то тогда кого мы?..

— Ох, твою ж тупиковую жилу, — Молчарь со страхом покосился в сторону лестницы.

— Ты, крошка батонская, — зло бросил мне Дворфич, а потом обиженно добавил, — Ведун — идиот, он вообще тебя убить хотел.

По его лицу пошли всполохи, а борода стала мерцать — то серая, то появляются белые полосы, будто ректор мелирование себе забабахал. Судя по всему, контролировать преображение в такой ситуации было трудно.

— Ничего личного, — огрызнулся я.

Мы уже выстроились, обнажив оружие. Я с серпом, Биби с рогаткой, Бобр с булавой, Кент с бутыльком. Блонди обернулась в львицу, а Лекарь позади приподнял руки, будто приготовился петь. Фонза рядом с ним крепко держала копьецо, в другой руке у неё был зажат свиток.

А ведь несмотря на малый уровень, мы уже были силой. И я заметил страх в глазах псевдо-Гномозеки, ведь легко раскидать всех нас не получится.

— Надо спешить, Гармаша поднимать, — взволнованно проворчал Тегрий, — Я ошибся, видать, спьяну-то…

— Ой, Палыч, ты когда трезвый-то был? — с усмешкой бросил Молчарь, потом добавил, — Время ещё есть.

Один из мохнатиков что-то пролаял, и исчез на лестнице, бодро перескакивая по ступенькам с алебардой наперевес.

— А что с ректором? — спросил я.

Мне стало понятно, что план Вайта по преображению очень даже удался.

— То же, что и с тобой!!! — закричал Дворфич, а потом метнул молот.

Только не в нас, а в осколок.

Время будто замедлилось, я увидел эту сцену словно со всех сторон — из глаз своей команды. Вращаясь, тяжеленная кувалда рассекала воздух в помещении, приближаясь к моргающему осколку.

Я узнал, что хочет сделать Бобр, ещё до того, как тот прыгнул навстречу снаряду. Мне не удалось остановить его — раздался оглушительный грохот, и Боря в обнимку с молотом полетел на пол.

К счастью, его отбросило мимо осколка, только нога танка задела каменную чашу. Но он свалился в углу и больше не шевелился.

К нему сразу скакнула Блонди, чтобы лизнуть в ухо.

— Я так подозреваю, наш танк сделал своё дело, — со вздохом подытожил Лекарь.

И тут же Биби выпустила в ректора камень, а Кент метнул бутылёк. Но лже-Гномозеку окутал прозрачный щит, камень бессильно отскочил, зелье же просто зависло, чтобы затем медленно перекочевать в руку гному.

— Адский щит, — округлив глаза, прошептал Тегрий, — Откуда такая магия?

Вайт-Гномозека даже не посмотрел в его сторону.

— Вечно от тебя одни проблемы, Чеканова крошка, — зло проворчал он, с интересом глядя на зелье в руке.

На лице оборотня не осталось ничего от нашего ректора, лишь отдалённое сходство брата. Да и борода уже почти утратила серый цвет, отливая белым.

Тегрий полез за пазуху, но Вайт тут же метнул бутылёк в него, и наш куратор окаменел.

Молчарь, ошарашенно глянув на Тегрия, в сердцах крикнул:

— Сдавайся, Вайт! — он потряс топором, — Обещаю, судить будем по гномьим законам.

— Да это ж ещё хуже, — засмеялся тот, — Я не собираюсь помирать в заброшенной шахте.

Его прозрачный щит стал помаргивать, и Молчарь чуть согнул колени, готовясь к атаке.

Насколько я понял, скоро Гендель станет уязвимым.

— Не спеши, — с ехидной улыбкой Вайт сомкнул ладони, а потом присел и упёр их в пол.

— Да твою ж тупико-о-ову-у-у-ю-ю… — слова Молчаря начали растягиваться, он будто бы застыл в прыжке, распрямляю толчковую ногу.

Я ощутил, как что-то неуловимо изменилось в помещении. Нужно было действовать, но, когда я сам попробовал рвануть к Вайту, то сообразил, что это за магия.

Двигаться было очень трудно — воздух стал как желе, через которое надо было двигать руки и ноги. Вот я и пытался протиснуться вперёд, тужась изо всех сил.

Рядом львица зависла в прыжке, на её морде было написано недоумение. Она явно не понимала, почему обычно стремительный полёт превратился в долгое планирование.

А Вайт спокойно прошёл ко мне, потом схватил меня за руку и потащил к каменной чаше — моё тело послушно полетело за ним, как воздушный шарик. Он говорил со мной, и мне казалось, будто я слушаю ускоренную перемотку.

— Лучшие свитки на тебя потратил, Чеканов отпрыск, — ворчал он, — Весь адский арсенал! За это теперь только казнь, это точно…

Я пытался сопротивляться, дёргать рукой, но сам безвольной куклой завис в воздухе. Вайт спокойно подтянул меня к каменной чаше, потом взял мою ладонь, раскрыл её, и протянул к осколку.

Меня охватил страх, я попробовал дёрнуться назад. Не вышло — рука Генделя была словно тиски, и у меня получалось только медленно барахтаться. Я не весил ничего, словно пушинка.

— Ты — ключ, Гончар, — смеялся Вайт, — Ты сам ещё не понял, но нужно лишь твоё присутствие. И тогда песня появится…

Он сомкнул мой кулак на осколке, старательно сгибая мне пальцы, и в помещении стало темно. Лишь светились слабой аурой преподы, да Кент с Фонзой.

Кожей я чувствовал обычный кусочек металла, чуть прохладный, но сразу нагревшийся от тепла моего тела. И в этот же момент до меня дошло, что я не чувствую в себе магии.

— Только невероятно сильный ма-а-аг сможет… Тьфу, тоже мне! — проворчал Гендель, махнув головой в сторону застывших Тегрия и Молчаря, — Да мозги надо просто иметь.

Потом Вайт потащил меня, лёгкого как перышко, в тот угол, где валялся Боря. Другая часть помещения была занята моей командой.

— Адская магия хороша, — качал головой гном, — Но коротка. И цена за её использование слишком дорогая.

Вот он подтащил меня, отпустил, оставив медленно бултыхаться в воздухе. Я, глядя на него, стал разгибать пальцы, чтобы выбросить осколок.