Александр Якубович - Безликие: первая охота

— Вот тут и был тайник с контрабандой! — заключил Юнкер. Видите, наш обладатель десятого размера повздорил с хозяином, выломал дверь, разбил стену… А потом… Ты курсант записывай! Записывай! Потом начисто перепишешь все, как вернемся в участок…

Я послушно строчил все, что надиктовывал Юнкер. Про выломанную дверь, разбитую, предположительно, кувалдой, стену, что и было мешающим жильцам шумом, про неизвестный химикат…

— Так, ну надо в районку звонить, пусть присылают людей, проверить, что это за дрянь. Ты винтовку сложил? — спросил у меня старший офицер.

Я только кивнул в ответ, мол, да, все собрано и готово.

— Вот и славно! Так, бойцы! — обратился он к рядовым, — дождетесь визита из районного управления. Ефрейтор Негор остается за старшего. Курсанта забираю с собой, пусть подготовит бумаги. Ну, все! Кейн, пойдем!

Команды были розданы, картина места преступления ясна. В доках было достаточно серьезных производств, да и Наусс работал на заводе, судя по всему. Пусть с этой химией разбираются вышестоящие чины.

Вот только из головы все не шли следы на черном, направленные в одну сторону. Может, нападавший схватил Наусса сзади? Но тогда его следы должны были быть дальше от двери, за спиной хозяина квартиры… А тут…

Не найдя логического объяснения произошедшему, я подхватил мешок с обломками винтовки и тихо звякнувшей внутри стальной перчаткой, и засеменил следом за старшим офицером Юнкером. Впереди была уйма бумажной работы, а если дело поднимается до района — то копии надо было сделать и для них.

Авторское примечание: Кто не поставил лайк — тот редиска:)

1287 год новой эры, четвертый месяц Шумун, 24 число, 20 часов 22 минуты, Королевство Сонша, город Агион, третий полицейский участок северо-западного округа

— Кейн, ну что ты там возишься?! — послышалось из коридора.

— Господин ефрейтор! Делаю копии для районного управления!

— Так шевелись! Ты должен был уйти еще два часа назад!

Да знаю я, что должен был уйти, но что поделать, если Юнкер спихнул на мои плечи кучу бумажной работы, а сам ефрейтор Негор не спешил мне помочь с этим завалом? И чего он ко мне прицепился? Ждет, чтобы я ушел, чтобы тоже пойти домой?

— Господин ефрейтор! Я задержусь! Отмечусь у ночного дежурного! — крикнул я начальнику.

На секунду в дверь просунулась голова Негора. Ефрейтор оценил масштаб завала, мой внешний вид и степень усталости, а потом, видимо, плюнув на все, сказал:

— Я тебе пропуск оставлю у дежурного, чтобы комендант пустил в казарму… Давай уже, закругляйся.

Я только тупо кивнул в ответ, продолжая выводить буквы отчета.

Торопиться в академию смысла не было никакого. Рисс сегодня тоже был на практике, говорил, может в ночную оставят, так что оставаться один на один с Гринном и его быками мне совершенно не улыбалось.

Незаметно наступила ночь. Двухэтажное здание третьего участка притихло. Задержанных сегодня не было, камеры пустовали. Моя каморка была на втором этаже, а на первом сидел дежурный. Если поступил вызов, то наряд уехал на служебном фургончике, если нет — ребята отдыхали в специальной комнате рядом с постом. То есть сейчас на весь этаж я был совершенно один.

Так, с бумагами я вроде покончил, завтра будет, что показать Юнкеру. Отзыв с места практики не только от ефрейтора, но и от старшего офицера очень важен — это было частью контроля по итогам курса и даже если я сдаю все предметы на «отлично», но заваливаю практику в участке, королевской стипендии мне не видать, как своих ушей.

Основная сложность была в том, что после приезда районных ефрейтор Негор сделал еще несколько важных пометок. Например, что следы обрываются в той самой комнате, что входных отверстий от пуль в мебели, стенах, полу или потолке обнаружено не было — то есть оружием воспользоваться не смогли или не успели — ну и еще, по мелочам. Это-то и стало причиной моей задержки: протоколы пришлось переписывать наново, с учетом новой информации.

Ладно, теперь надо заняться тем, что я притащил с собой, а именно подробной описью вывезенных из квартиры предметов. Начнем.

Сначала я достал винтовку, точнее, ее приклад. Оружие старое, скорее всего — времен войны с токонцами. Следы механических повреждений, следы черной грязи. Пусть последняя и засохла, но я старался не вымазать руки. Получалось плохо.

Пришла очередь ствола. Повреждено цевье, погнут затворный механизм. Просматривается гильза патрона — винтовка была заряжена, но произошло заклинивание или осечка. На стволе — ламхитанское клеймо, винтовка заграничного производства.

«Что вижу, то и пишу, любую мелочь», — вспомнил я наставления ефрейтора в плане заполнения отчетов. Мое дело не искать важное, а записывать все, что вижу. А что важно или не важно, разберутся сыщики или старшие по званию.

Закончив опись и отложив разломленное напополам оружие в сторону, я принялся пересчитывать патроны, что достал вместе со старой коробкой из тайника под шкафом. Два десятка винтовочных боеприпасов, следы коррозии, следовательно, старые. Возможно, их возраст и стал причиной осечки — все же порох за столько лет мог потерять свои свойства и просто не детонировать. Я даже ветошь описал, в которой винтовка хранилась! И бирки повесил, само собой.

Настала очередь самого странного лота моей «коллекции». Латной перчатки. Нужно ли ее вообще описывать? Как она относится к этому делу? И что скажет господин Юнкер, если в стройную картину произошедшего внезапно ворвется антикварный раритет?

Я еще раз покрутил латную перчатку в руках. Вроде, никакой ценности она не представляет. Просто кусок старого вороненого железа, не более. Вот, даже у основания трещины, правда, никаких следов коррозии, будто кто-то чуть ли не раз в неделю прочищал эти маленькие бороздочки, не давая металлу окислиться слишком сильно. Для верности я послюнявил палец и убрал с основания несколько пятен странной черной жижи. Да, все так и есть. Если сначала я подумал, что перчатка вся была измазана в черном, то сейчас стало понятно, что это ее собственный цвет. А вот именно грязи на ней было не так и много: только на манжете и немного на кончиках пальцев.

В каком-то хулиганском порыве я закатал правый рукав кителя и напялил перчатку на правую руку. Удивительно, но кусок доспеха лег на ладонь, как будто его делали специально под меня. Удобно, ничего не мешает и даже пальцы по длине подходят. Пару раз сжав и разжав кулак, я покрутил перчаткой перед лицом. Идеально подогнанные сочленения, никакого лязга или скрежета, перчатка двигалась как хорошо смазанный механизм.

Жили же когда-то люди! Решали вопросы честной сталью, с мечом или булавой в руках, встречаясь лицом к лицу… И это на самом деле был чей-то доспех, какого-нибудь аристократа или дружинника, который шел за своего сюзерена в бой, полностью уверенный в собственных силах. Я пару раз взмахнул рукой. Вес доспеха распределялся равномерно по всей длине руки, так что движения сковывались не слишком сильно. Эх! Была бы у меня такая вещица там, во время драки с Гринном и его бугаями… Один удар — минус половина зубов! Никакой кастет не нужен!