Алексей Шмаков - Хранитель Рода Государева

На улице уже давно стемнело, а свет в комнате никто не включил. Поэтому находились мы сейчас в полной темноте. Я лежал на чём-то мягком, а рядом, прижавшись ко мне, лежала Настя, постоянно извиняясь и периодически всхлипывая.

Да, что же она сегодня весь день ревёт и ревёт! Ну, подрались с кем не бывает. Как будто мы с ней и до этого момента не дрались.

Голова немного кружилась, а это значит, что кровь ещё не до конца восстановилась.

— Серёженька, миленький прости меня! — вновь всхлипнула Настя.

— Да простил уже давно. Простил! Даже за то, что ударила меня, когда я хотел тебя поцеловать. — сказал я.

Настя резко замолчала. Видимо, соображая, что ей сейчас делать. Если снова решит подраться, вырублю её сразу не церемонясь. У меня сейчас нет ни сил, ни желания снова махать кулаками.

— Ты правда хотел меня поцеловать? — спросила Настя и я почувствовал её горячее дыхание на своей щеке, а вместе с ним уловил и запах алкоголя.

Она, что пока я находился в отключке, заливала горе вином? И где спрашивается, раздобыла его? Вроде была всего одна бутылка. Что-то я сомневаюсь, что Настя после нашей драки вообще выходила из комнаты.

— Да, правда! Правда! Выплеснули немного эмоции, успокоились. Вот и всё.

— Прости! Я испугалась! Это нападение, потом новости о смерти тёти и нападении на брата. Да ещё и отец заявился со словами, что я должна быть к тебе благосклонна и не отказывать. — начала тараторить Настя, сама даже не замечая, что с каждым словом она всё плотнее и плотнее вжимается в меня.

Я почувствовал, как её нос уткнулся мне в щеку и повернулся, наши губы встретились. На этот раз Настя не стала меня бить, сама проявив инициативу.

Раздался звук пришедшего сообщения, но сейчас мне явно было не до этого. Снова этот чёртов телефон умудрился уцелеть!

Только сейчас я понял, что Настя действительно мне дико нравится. Но из-за специфики наших отношений, я никогда не воспринимал её, как объект сексуального влечения. Даже после того, как узнал о нашей помолвке. Хотя женитьба сама собой подразумевает секс, даже в таких политических браках. Детей другим способом не сделаешь.

И вот сейчас я по полной осознал, каким дураком был раньше. Когда в моих объятиях была эта хрупкая девчонка, которая при желании с лёгкостью сможет скрутить меня в бараний рог.

— Ты, правда, на меня не сердишься? — положив свою прелестную головку мне на грудь, спросила Настя.

— Как я вообще могу на тебя сердиться, после всего, что произошло между нами. Да, я теперь на тебя молиться должен, поставив твою фотографию вместо иконы.

— Тогда давай сделаем эту фотографию, чтобы ты совершенно точно это делал. — сказав это Настя, села.

Обе руки она положила на мою грудь, открывая мне потрясающее зрелище своего обнажённого тела.

На подобную икону я точно готов буду молиться, хотя полностью разделяю религиозные взгляды императрицы.

Я потянулся за телефоном, чтобы сделать фотографию, раз Настя не против, то почему я должен отказаться от этого. Буду смотреть на её фотографию и вспоминать сегодняшний день, пока нахожусь в Афганистане.

«Забыла сказать. В ближайших пару дней воздержись от близких физических контактов. И обмена биологическими жидкостями. Возможны непредвиденные побочные действия, нового функционала».

— Уже всё? — спросила Настя, секунд через десять, после того как я взял телефон.

Не дождавшись моего ответа, она прижалась ко мне, требуя продолжения банкета.

У меня же в голове сейчас крутилось лишь сообщение от Даяны. Какие к чертям непредвиденные побочные действия? У них, что есть предвиденные? И почему она мне ничего об этом не рассказала? Я же не зря, задавал ей вопросы!

Вот же гадство!

Но своё негодование я выскажу после того, как ещё раз нарушу этот запоздалый запрет и ещё пару раз обменяюсь с Настей биологическими жидкостями.

Вроде презервативы ещё должны были остаться и почему отец дал мне всего одну пачку?!

Через день приехала вся моя семья и отец огорошил меня новостями, что мы вылетам через несколько часов. Случилось явно что-то непредвиденное, но отец мне ничего не стал рассказывать. Сразу по прибытии он отправился в кабинет императора, из которого последний не выходил со вчерашнего обеда.

Оля тут же узнала у меня, как себя вела Настя. Не обижала ли она меня? Заверил сестрёнку, что Настя вела себя как сущий ангел и мы уже помирились. В доказательство своих слов я обнял Настю и поцеловал её, у всех на глазах.

Оля была полностью удовлетворена, хоть и сказала, что это отвратительно, имея в виду наш поцелуй. В её возрасте я наверняка относился к этому примерно так же.

Удовлетворёнными остались все, кто видел наш поцелуй. А помимо Оли это были мои родители, императрица, несколько человек прислуги и прикормленный императорской семьёй журналист, который тут же сделал несколько снимков. Наверняка уже завтра это фото будет размещено на первых полосах главных печатных изданий империи.

Но это и было так запланировано. На следующий день после нашего примирения, мы с Настей наконец выбрались из её комнаты и тут же были удостоены аудиенции от императорской четы, которые как раз обедали.

Вот за обедом нас и попросились немного попозировать на камеру. Для всей империи наша помолвка состоялась. О нападении на нашу усадьбу в прессу не утекло и слова. Нужны были кадры с нашими счастливыми лицами, поцелуями и всем прочим.

Фото счастливых гостей и наших родственников должны были сделать без нашего участия.

Ещё император сказал, что после моего возвращения из командировки, а в присутствии жены и дочери поездку в Афганистан он называл именно так, я получу новое задание.

Теперь уже, как официальный жених Великой Княжны Анастасии и будущий зять императора.

В наше с отцом отсутствие. Присматривать за императором оставался дед и подчиняющийся только ему отряд наёмников — Кровавые Вороны. Очень оригинальное они себе выбрали название, неправда?

Вообще, этот отряд промышлял в основном в Европе, снискав себе славу одного из лучших наёмников, специализирующихся на защите людей. До прошлого года они на протяжении пяти лет охраняли человека, нападения на которого совершались с завидной регулярностью, едва ли не каждый месяц. Главу католической церкви папу Бенедикта шестнадцатого. Который, едва ли не единственный из высших иерархов церкви, умер собственной смертью. Если, конечно, разрыв сердца от чрезмерного злоупотребления любовными утехами сразу с пятью элитными проститутками можно так назвать.

Именно благодаря Кровавому Ворону этот папа смог пробыть на своём посту так долго. До этого папы сменялись едва ли не каждый год. А бывало и по два и по три раза.