Алексей Шмаков - Хранитель Рода Государева

— Я готова отблагодарить своего спасителя. — раздался томный голос над моим ухом.

От подобного поворота событий я даже подавился. Откашлявшись, повернул голову и увидел Дашу, завёрнутую лишь в одно полотенце.

Она смотрела на меня точно, так же как на еду полчаса назад. Голодный взгляд, готового в любой момент впиться зубами в свою добычу хищника. И добычей Даши в данном случае был я.

Не став долго думать, она бросилась мне на шею, начав страстно целовать.

Вот теперь я по-настоящему понял слова Азизы насчёт гормонального взрыва. У девчонки просто едет крыша от вмешательства целителя. Сейчас наделает глупостей, а потом будет жалеть об этом всю жизнь.

Перед глазами у меня сразу появилась разъярённая Настя, которая превращает Дашу в кровавую кашу.

— Ты, что совсем с ума сошла? — с трудом, оторвав от себя девчонку, спросил я.

Полчаса назад она даже на ногах не могла стоять, а теперь мне с трудом удаётся удержать её на расстоянии вытянутой руки от себя.

— Я должна! Нет, я хочу отблагодарить тебя и сделать это сама, не полагаясь на отца! — не оставляя свои попытки вновь кинуться на меня, прошептала Даша.

Делал она это с придыханием, стараясь произносить каждое слово максимально страстно. Но больше это походило на разговор астматика. Общался я в своё время с одним астматиком, поэтому знаю, что говорю. Когда у него начинался приступ, один в один Даша сейчас.

Походу дела она смыслит в любовных делах, ещё меньше, чем я.

— Успокойся. В тебе сейчас говорят взбунтовавшиеся, после вмешательства целителя гормоны. На самом деле ты не хочешь этого.

— Очень хочу! Ты даже не представляешь, насколько я хочу этого Серёжа.

На мгновение Даша ослабила свой натиск, лишь для того, чтобы скинуть полотенце, представ передо мной обнажённой.

Хоть она и была миниатюрнее Насти, но совершенно точно не уступала ей формами, да и тело было практически таким же идеальным.

Естественно, реакция моего организма не заставила себя долго ждать и это увидела Даша.

— Да и ты тоже хочешь. Так зачем отказывать, если мы оба этого хотим.

Каким-то образом она изловчилась и мои руки, что секунду назад держали Дашу на безопасном расстоянии оказались на её груди. В ладони упёрлись тугие вишенки сосков, а пальцы против моей воли начали сжиматься, что вырвало стон из губ девчонки.

— Ты совсем дура! Этого не будет! — заорал я, с трудом отталкивая от себя эту нимфоманку.

— Ну почему-у-у? — всё так же томно спросила Даша, собираясь идти в новую атаку.

— Потому что он уже помолвлен. — раздался голос отца, заставивший девчонку резко остановиться, а после в панике броситься в санузел.

Я даже не услышал, как он зашёл, полностью сосредоточившись на том, как устоять от соблазна. Но теперь можно выдохнуть.

— Спасибо. Ты спас меня от этой маньячки.

— Думаю, лет через пять ты будешь проклинать меня за это. Да и себе мозг вынесешь тем, что отказался от подобного предложения. — произнёс отец с сожалением смотря, на закрывшуюся за девчонкой дверь.

— Через пять лет, вполне возможно, но сейчас я действительно тебе благодарен.

— Нас приглашают на ужин. — ничего не ответив сказал отец. — Что бы там ни произошло, верь мне. Просто верь.

И что это всё значит? Мне всё больше и больше не нравится это место и дела, творящиеся здесь.

Хлопнув меня по плечу, отец подошёл к двери в санузел и начал поторапливать Дашу. Оставлять девчонку одну никто не собирался. Теперь, пока мы не передадим её с рук на руки Нестеровичу она будет находиться под нашим постоянным наблюдением.

Вот только девчонка послала отца по одному очень запутанному адресу. Разрыдалась и заявила, что никуда не собирается идти, тем более вместе с нами.

Отец, недолго думая, сорвал дверь с петель и вытащил брыкающуюся девчонку за шкирку. Хорошо, что она уже успела одеться.

— Сама пойдёшь, или тащить тебя? — спросил он у дёргающейся Даши.

К моему удивлению, она не орала, не визжала и даже перестала плакать. Её лицо исказилось от ярости и она явно была готова убивать.

Вот только отец даже не обращал внимания на её попытки освободиться. Я ощущал, что он сейчас использует свой дар. Но понять, что именно делает, не мог. Как бы ни пыжился. Могу сказать лишь одно, техника отца не давала девчонке воспользоваться её даром. Прямо как и мне, когда мы двигались по старому городу. Но что это за техника? Ни он ни дед, никогда не говорили и мне о чём-то подобном.

— Значит — тащить. Что же. Ты сама это решила. — пожал плечами отец.

Несколько кровавых жгутов обхватили запястья и лодыжки Даши, лишая её возможности колотить отца. Сейчас она могла лишь изображать из себя выброшенную на берег рыбу и то лишь до того момента, как отец оторвал кусок простыни и засунул его ей в рот.

Закинув девчонку к себе на плечо, отец пошёл на выход из комнаты. Я двинулся следом за ним.

— Вы остаётесь здесь. Сейчас вас покормят и можете отдыхать. — обратился отец к дружинникам.

За дверью стояли Айболит и Леший, куда делся Читер, никто не знал. Но с ним определённо не случится ничего плохого. Этот товарищ сможет вылезти из любой задницы, даже не запачкавшись.

— Не положено. — произнёс хмурый Леший.

— Ты сам прекрасно знаешь, если коллекционер захочет нас убить ни ты ни я не сможем помешать его бабам.

Да кто же он такой, этот коллекционер, что отец говорит подобное?

— Но я всё же могу попробовать. — стоял на своём Леший.

Айболит вообще не предпринимал участие в этом разговоре, с опаской смотря на связанную Дашу, которая мычала что-то грозное. По крайней мере, она сама наверняка так думала.

— Попробуешь, но в другой раз. Это приказ. — сказал отец и пошёл к ожидающему нас Данияру.

Проходя мимо Лешего, похлопал его по плечу. Хороший он мужик, но с отцом не поспоришь.

Особняк Курмангалиевых оказался раза в два больше нашего поместья и больше походил на музей современного искусства. На стенах висели какие-то сюрреалистические картины. Стояли пьедесталы с нелепыми статуями и инсталляциями.

Пока мы шли к обеденному залу, где и должен состояться ужин, я постоянно глазел по сторонам, удивляясь вкусам хозяина дома.

Но ещё сильнее я удивился, когда оказался в обеденном зале. За просто огромным столом сидело человек сто и мужчина среди них был лишь один — хозяин этого дома.

Ещё на подходе к обеденному залу я слышал гомон множества голосов. Стоило нам появиться, как все разговоры моментально стихли. На нас устремились взгляды всех присутствующих здесь женщин. От ровесниц хозяина дома до девочек не старше нашей Оли и пары крох лет пяти.

Были слышны лишь торопливые шаги слуг, расставлявших только принесённые блюда.