Андрей Стригин - Холодный рай

Мужчина с залысинами кривится, глаза краснеют, судорожно глотает слюну, с удивлением оглядывает своих товарищей.

— Они могут, — кивает бородатый, взгляд стекленеет.

— Тфу! — сплёвывает интеллигентного вида мужчина с окладистой бородкой, вероятно аспирант, а быть может — профессор. — Защити нас боже, от бесовских отродий, злого глаза да любой заразы, — неистово крестится и Виктор понимает, он явно не профессор.

— Ножи у нас есть, — сдвигает брови бородатый мужчина.

— К морю надо идти, — предлагает совсем юный паренёк, — может, корабль какой заметит.

— Нет ни каких кораблей, — несильно бьёт его по затылку парень в белой панаме.

— А ты сам то, откуда? — уставился на Виктора бородатый мужчина.

— Из Севастополя.

— Нет, мне это не интересно. С какой экспедиции, где ваш лагерь?

— Я без экспедиции, морем занесло сюда. Обосновался у моря, дом построил.

— Дом? — удивляется мужчина с залысинами.

— Можно сказать и так, — уверенно говорит Виктор. — Кстати, в море рыба ловится и морских котиков однажды видел, если поискать, можем их найти где-нибудь на берегу в скалах.

— Слюнки потекли, — мужчина с залысинами кидает взгляд на бородача.

— Утра вечера мудренее, — недовольно изрекает тот. — А сейчас, милости прошу, к нашему шалашу, — продолжает сыпать он пословицами.

— Я от людоедов одну девицу спрятал за Голубянкой, в поноре, рядом тур с деревянным крестом.

— Не близко, — жуёт губы бородач. — Алик, сходи с ним, — обращается он к парню в белой панаме, — нож не забудь.

— Всегда с собой, — Алик выудил кривой тесак, а у Виктора от зависти загораются глаза.

— Вот что, — слегка замялся бородач, но пересиливает себя и вытягивает финку с длинным лезвием, — спасибо за нашего друга, вовремя подоспел, — он протягивает нож, зная какое это сейчас сокровище.

— Да я за такой подарок жизнью тебе буду обязан, — растроганно произносит Виктор, млея от вида сверкающей стали.

— Никогда так не говори, — хмурится бородач. — Это мы тебе обязаны, человеческая жизнь ценнее всякой… железяки. К тому же, у меня одна финка есть. А тебе эта пригодится, ты правильный мужчина.

— А что, собаки часто нападают? — интересуется Виктор у Алика, когда они в хорошем темпе уходят из долины.

— Первый раз, присматривались к нам, косточки от голубей таскали, мы даже камнями их не отгоняли. Неожиданно как-то… хотели даже приручить, — пожимает плечами Алик.

— Всё когда-нибудь происходит в первый раз, — Виктор не удержавшись, финкой, резким взмахом срезает толстый стебель. — Думается мне… человеческого мяса отведали… не приручишь их теперь.

— Жаль, я пса одного заприметил… теперь придётся с ними воевать.

— Чем быстрее их изведём, тем лучше. Щенки появятся, в будущем будет нешуточная проблема, — соглашается Виктор.

— А ты знаешь, — оживляется Алик, поправляя растопыренной пятернёй бесформенную белую панаму, — мустанги объявились, а ведь их вроде как всех отстреляли.

— Значит не всех, — радуется Виктор. — Где видели?

— У Большого Бузулука. Кстати, мы эту пещеру как холодильник используем. Жаль, если уйдём к морю, лишаться такого морозильника.

— У моря тоже есть ледяная пещера. Я увеличительную линзу изо льда сделал, — не удержавшись, похвастался Виктор.

— Есть такой способ, — кивает Алик, — правда ни разу не пробовали. И как, получилось?

— Нормально вышло, огонь есть.

— А ты один там?

— Со мной женщина.

— Хорошенькая?

— Моя жена, — хмурится Виктор, ему не очень понравился вопрос, заданный с виду бесшабашным парнем.

— Повезло, — Алик повёл острым подбородком, взмахивая козлиной бородкой, — А у нас лишь Алёнка — врач, мелкая Света — недавно школу закончила и суровая Виолетта Степановна, к ней ни на какой козе не подкатишься. Но вроде, с Павлом Сергеевичем у них что-то наклёвывается.

— Это с бородатым?

— Да. Мужик он классный, хотя не без странностей.

— А ты? — усмехнувшись про себя, спрашивает Виктор.

— Что я? — не понимает парень.

— Ты классный?

— Я? — Алик на миг задумывается. — Наполовину, — искренне говорит он.

— Что так? — откровенно улыбается Виктор.

— Я бы тебе эту финку в жизнь не подарил, — Алик кидает завистливый взгляд на острый нож, — ты даже представить не сможешь, из какой стали он сделан, военные разработки, — округляет он глаза.

— Действительно со странностями, — Виктор с удовольствием вспоминает бородача.

— Слушай, а ты из лука умеешь стрелять? — Алик останавливает рукой Виктора и вытягивает тощую шею с большим кадыком, смотрит куда-то за высокую траву.

— Учусь, — буркнул Виктор. — Ты что-то увидел?

— Фазан что ли?

— Где?

— Неужели не видишь. Точно фазан! Климат поменялся вот и прилетел.

— Вижу, — с азартом произносит Виктор. — С пяти метров точно попаду, — он вкладывает стрелу в лук и опускается на четвереньки.

— На пять метров не подпустит, отсюда стрелять надо, — опускается рядом Алик.

— Эх, была не была! — азарт, словно волна, будоражит тело, отдаваясь кончиках пальцев. Виктор чётко видит птицу, прекрасный упитанный петух деловито бегает между высокими прядями травы и не подозревает, что на него совершается покушение.

— Поторопись, сейчас взлетит, — свистящим шёпотом требует Алик, дуя прямо в ухо.

— С такого расстояния я никогда не стрелял, — словно оправдываясь, говорит Виктор и до предела отводит стрелу, на мгновение замирает, словно пунктиром прокладывает путь до несчастной птицы, легко разжимает пальцы. Свист, стрела уверенно срывается и вонзается прямо в шею фазану.

— Вот это да, — вскакивает Алик, — а говорил, плохо стреляешь!

— Я шутил! — смеётся Виктор, перебрасывает лук через плечо. — Вот Нина обрадуется, от рыбы уже тошнит.

Едва они направляются к своему трофею, как колыхнулась трава, показывается морда одичавшего пса. Воровато глянув на застывших от неожиданности людей, он, а вернее она, явственно виднеются на отвисшем пузе набухшие соски, сварливо рыкнула, поспешно хватает птицу и скрывается в густой траве.

— Ах ты, ах ты… сволочь!!! — завопил Алик, бросая свою панаму вслед наглой собаке.

— Конкурентка грёбанная, — со злостью сплёвывает Виктор, раздражение и злость душит сознание и обида, — стрела хорошая была.

— Сейчас догоню!

— Не дёргайся, — Виктор хватает его за рукав, — а вдруг там целая стая.

— Не похоже, она щенков кормит.

— Щенков? — Виктор на мгновение задумывается. — Пошли, — решительно говорит он.

Путь собаки хорошо отпечатался в густой траве, стебли разошлись в разные стороны, образую очевидную тропу, вероятно, она не раз шастала по эти зарослям.

Затем трава мельчает, и на пути появляются груды каменных осколков и словно вырастают по сторонам остроконечные скалы. У их подножья застыла осыпь из мелких камней, наступишь, и она сдвинется, увлекая людей к чёрному провалу пропасти.