Марк Фиттер - Ветеран

— Ветка… — отметила жена, продолжая жаться к моей руке. — А мне показалось, что белочка.

Белочка может всякому привидится. Особенно ночью, когда уходишь с относительно открытого пространства в густой лес. На самом деле это и лесом-то назвать нельзя, скорее так, лесополоса глубиной от силы метров двести, которую перерубает старая железная дорога, а за нею ещё полосочка кустаря в метров пятьдесят, а там уж и посёлок.

Однако добраться до него мы так и не смогли. Стоило нам пройти метров пятьдесят, как меня прихватило. Давление скакануло или ещё что, да только я как шёл, так и начал заваливаться, благо хоть нож машинально в ножны пихнул, чтобы руку не порезать. Юленька поддержала, умничка моя, иначе бы я так лицом в осеннюю грязь и прилёг.

— Лёшенька, дорогой, что такое, опять плохо? — обеспокоенно закопошилась жена, пытаясь меня пристроить в полусидячее положение у ближайшего дерева.

— Не знаю… Милая… — с тяжелой отдышкой прохрипел я, откинув голову назад и смотря в небо, словно сквозь высокие ветви сосен, что закрывали его. Однако сияния там так и не было. По крайней мере я его так и не увидел.

— Дышать? Сердце прихватило, что? — волновалась Юля, расстегнув куртку на мне и стянув с меня рюкзак. — Лёшенька, где там что?

— Спрей… В Маленькой… — только и смог подсказать.

Вообще, ещё после первой командировки, я ввёл себе правило, всегда носить с собою аптечку, а лучше две, со всем необходимым. Постепенно мой рюкзак и заполнился разными ништяками, но началось именно с медицинского комплекта. Сейчас вот жена достала из среднего отделения небольшой зеленый пенал со строгой и красивой надписью «Mil-Tec First Aid Kit», там внутри лежали все таблетки и набор для экстренной реанимации и приведения в чувство. Там же лежала и небольшой флакончик Нитроспрея. Всего один пшик, глоток воды из фляги, что так же была в рюкзаке и вот я уже не лежу едва дышащим телом, а вполне себе отдыхаю, сидя под деревом.

— Это всё твои поездки! — начала распаляться Юленька. Сейчас она опять будет выговаривать за рабочие командировки, потом начнет про моё подорванное здоровье, припомнит мне как меня госпитализировали. Затем переключится на то, что я дурак такой, в двадцать пять лет, хочу её без детей оставить, а если и с детьми, то с больными, потому что сердце не лечится.

— Да дорогая, — устало согласился я, не желая с ней спорить. Это поначалу я мог ещё с нею ругаться, но потом это все выливалось в обиду, порой даже в долгую, а оно мне не надо. Проще так, дать ей выговорится, она сама быстро отойдет и смирится.

— Да какое «да»?! — не типично взревела она и тут же закашлялась, так же оседая на землю. Настал мой черед ей помогать. — Всё! Довёл меня! Со всеми этими твоими Сириями и Карабахами, я сама скоро сердечницей стану!

— Малыш, ты так не шути, — напрягся я, тут же подхватывая её и усаживая на себя. Я-то ладно, в рабочих черных джинсах, мне запачкаться не страшно, а вот женушка моя в красивом пальто. Мне же потом и выговор сделает, за то, что не удержал и то, что она испачкалась по моей вине. — Сердечко?

— Угу… — только и смогла ответить она, так же тяжко задышав. Ладно я, со мною всё понятно, фибриляция предсердий на фоне излишних нагрузок, всего раза четыре случалось такое, что нужно было мне заливаться Нитроспреем, но вот с Юленькой-то что.

ЭКГ у меня на руках нет, посмотреть, что у нее там, я не могу, так что выбор не велик. Возможно, это просто ей так поплохело на фоне того, что у меня приступ случился, а может и что посерьезней.

Я уже окончательно пришел в себя к этому моменту, так что, быстро сложив аптечку назад, поднялся, так и не дав женушке коснуться земли. Ох и не любит она у меня на плечах кататься, но что поделать, на руках через лес я её не понесу. Закинув жену на плечи, аккуратно подхватил рюкзак на локоть, придерживая этой же рукой Юлю за плечо. Во второй руке фонарик. Прям эвакуация пострадавшего с поля боя, всё как по учебнику. Только это подходит грубым мужикам в броне, которые не боятся упасть в случае чего. Мне же с такой небольшой и легкой ношей на плечах, пришлось идти аккуратно. Казалось бы, всего метров сто с лишним оставалось до железки, однако тропа все шла и шла через ночной лес.

Уже и Юленька очухалась, начав ёрзать и поставить её на землю. Делать нечего, пришлось опускать. Говорю же, не любит она у меня на плечах кататься, высоты боится, видите ли, хотя с моих метра семидесяти шести, её падать не больно будет.

— Всё, хватит, кругами меня тут носишь! — недовольно проворчала Юля, словно не она пару минут назад загибалась с приступом.

— Какими нахрен кругами? — усомнился я, отряхивая штаны.

— А вот так, — хмыкнула она, достав телефон и включив его. — Нифига себе… Уже час ночи! Ты меня тут сколько носил?

— Да не пизд… Да ну на, — удивился я, сверившись по своему телефону. На экранчике рядом с смешной надписью «Уже …. А ты не трениш!» на фоне человека в военной форме, виднелось красиво «01:12».

— У меня ж дети не кормлены! — вдруг вспомнила Юля, и забыв про страх темноты, чуть было не ринулась вперёд по тропке. — Давай быстрее домой, надо ещё Бони выгулять!

Бони это наш кролик, которого я подарил лет пять назад ещё на свадьбу. Помимо кроля есть ещё кошка, которую зовут Рони, именно к этим детям моя жена так спешит домой, вот только упускает парочку фактов. Во-первых, я при всем желании не мог бы блуждать четыре часа с нею на плечах. Нет, с физической подготовкой у меня все вполне неплохо, но не настолько, чтобы пять десятков кило с мизинцем, таскать на горбу. Позвоночнику наступила бы задница уже через час. Во-вторых, банально негде здесь столько блуждать. Десять шагов вперёд и уже видно железку, а за ней огни поселка, вот только… Куда я не светил фонарём, пока моя женушка выговаривала мне за то, какой я безжалостный и не забочусь о детях, нигде ни железки, ни огней поселка.

— Кабзда, — только и проговорил я, недовольно поморщившись. — Малыш, стихни пожалуйста, дай подумать.

— Ты меня ещё и затыкаешь?! — начала распаляться Юля, уже явно злясь.

— Молчать, — пришлось рыкнуть на неё. По серьёзному рыкнуть. Шутки кончаются. Не нравится мне складывающаяся ситуация. — Лес не наш, так что уткнулась и дала мне подумать, не заставляй кричать на тебя.

— Да ты… — насупилась Юленька, но замолчала. Может обиделась, а может и сама начала догадываться, что что-то не так.

— Да. Я, — строго ответил, светя фонарём то на тропу, то на деревья.

Отличия от «родной» тропки были минимальны, но были. От пляжа до железки проход короткий, по правую руку от неё на отдалении была горка, здесь же она отсутствовала. Помимо этого, там были только сосны и мелкие ели, а тут уже во всю вековые ёлки стоят. Густо так, сосен по минимуму, лиственных и вовсе не видно. Ох чует моя жопа, что далековато мы учесали. Вот уж что, а окрестности посёлка я уже знаю. Уж сколько по ним в антитерроре отбегал, выискивая заброшенных к нам диверсантов, а иногда и тех, кто решил казенный металл потырить. Всё в радиусе километров пяти примерно, облазил. Однако учитывая откуда мы шли, не пересекая при этом железку и не выходя к старой целлюлозной фабрике, то выбор не велик, ушли на запад, а там… А там дачный посёлок в четырех километрах и тропка через рабочий железнодорожный переезд шла.