Алексей Ар - Четверо и один

— Не вздумай…

Четрн медленно поднялся на ноги и зафиксировал цели. Разряд опалил ему волосы, но он не заметил этого. Первая самоходка свечой унеслась в небо, за ней последовали аэродеструкторы… Барготы, размытыми от скорости тенями, присоединились к технике. Небо потемнело.

— Сдурел?! — Михаил сшиб друга на камни. Лучи ливиртов сверкнули поверху — точно крупноячеистая сеть на миг укрыла димпов.

— Я не люблю намекать.

Михаил вынужденно согласился с другом. Барготы торопливо отступали, не помышляя о контратаке. Четрн выиграл родственникам немного времени.

— План. — Защитник обессилено прислонился к уцелевшему куску стены.

— Мы останемся здесь, будем ждать, сколько потребуется, — отрезал Чет.

— Спокойнее, братишка, никто не против.

— Нервы. — Курьер глубоко вздохнул. — Кто-нибудь знает сколько длится возрождение? Я как-то не умирал…

— Сутки. — Ор неуловимо сгорбился. — Всегда сутки.

— Сколько ты раз… ну… туда? — Михаил посмотрел вверх.

— Дважды.

— Значит, ты либо старше нас, либо тебе фатально не везет, — прищурился Четрн.

— Старше. Мне 417. Вчера исполнилось.

— Поздравляем, — усмехнулся Михаил. Он внимательно осмотрел далекий барготский лагерь. — Плевое дело, сутки мы протянем… Если к плохим ребятам не подойдет подмога.

— Оптимист… — Четрн совладал с болью, вновь обретя контроль над чувствами. — Как только они бросятся, нам хана. Одними ливиртами не отобьемся… Необходима серьезная огневая мощь, чтобы, прям, пробирала… Самоходки, братцы.

— И что с ними? — Михаил привстал. Подбитые самоходные орудия располагались от форта метрах в ста. Часть из них дымилась грудой металлолома…

— Гляди, у той пушечки башня выглядит на редкость целой, — продолжил Четрн. — Займем ее и вдарим по ублюдкам, по самое не балуйся…

— Кто пойдет? — спросил Михаил. Никто не ответил.

Четрн неловко потупился: он должен остаться, чтобы встретить Лаони и первым обнять ее после воскрешения… Михаил переключил внимание на Ора. У Защитника мотивы проще — ему не нравилось умирать.

— Кинем жребий.

— На чем?

— На банках. Выставим на кромку стены, чью собьют, тому идти.

— Типа банки судьбы? — уточнил Четрн.

— Именно. — Михаил отобрал три консервные упаковки, тщательно пометил их и быстро выставил на самую высокую точку завалов.

Ор, не теряя времени, вознамерился перекусить. От волнения, пусть и тщательно скрываемого, у сына четырех племен всегда разыгрывался аппетит. Он запил порцию мясного желе глотком воды из фляги и тихо сказал:

— Воды мало.

— После Лаони амуниция осталась, — вскинулся Чет. — И фляга… Но она, наверное, захочет пить…

— Потерпим. — Михаил забрал у Ора банку с ложкой. — Моя очередь.

Они сидели, ели и молча сверлили взглядами три жребия на стене. Мир словно вымер.

— Чет, — окликнул Михаил. — Сделай врагам ручкой. Может они пальнут по тебе…

Курьер на секунду задумался, сплюнул и резко распрямился, золотым огнем увенчав развалы крепости.

— Эй, криворукие!

Ударил луч. Рухнув на камни, Четрн тряхнул головой, выплюнул мелкий песок и поинтересовался:

— Кому повезло?

— Мог бы догадаться. — Михаил занялся осмотром винтовки.

— Слушай сюда, — деловито начал объяснять Курьер. — Сейчас они успокоятся, и ты отправишься. В самоходке первым делом проверь сохранность орудия и боеприпасов, но ничего не трогай. На стрельбу у тебя будет минут пятнадцать, так что действуй по возможности быстро. Мы прикроем, но… сам понимаешь.

— Да, папочка, — кивнул Михаил. Всполохи выстрелов с позиций врага участились. — Они психанули, это надолго.

Стрельба прекратилась через час.

— Иди, — подтолкнул родню Ор.

Михаил сполз на плац и устремился к боковой стене. Тишина… С лохматого края воронки посыпалась галька. Настройщик стряхнул песок, наметил следующее укрытие и переметнулся к нему. В бедро неприятно врезался гигантский ролик — остаток гусеничного хода орудия. Неясный гул заставил димпа прижаться к земле. Вокруг лишь намеки на укрытие…

Гул усилился, формируя характерный звук двигателей аэродеструктора.

Спасение нашлось под козырьком спрессованного грунта над продолговатой ямой с трупом. Упав на мертвеца, Настройщик ударом руки подрубил земляной навес и замер под гнетом дерна. Теперь не двигаться, не дышать… Вонь подавляла.

Михаил выбрался на относительно свежий воздух и надсадно вдохнул. Тошнота милосердно отступила. Расслабляться рано, необходимо ползти — через остатки тел, куски металла и жирную грязь, напитанную следами боя.

— Вот и ты, милая, — прошептал Михаил, забираясь под брюхо военной машины. Переведя дыхание, он оценил обстановку. Ему необходимо придумать способ, как незамеченным пробраться в орудийную башню. Форма башни напоминала растянутый по вертикали человеческий череп, в затылочной части располагался люк — ныне открытый.

Михаил высунул голову под открытое небо, убедился, что люк действительно открыт и вернулся в укрытие. Подъем по скобам-лестнице займет секунд пять — сущий подарок для внимательного врага. Но другого пути нет — вход только один и он на десятиметровой высоте.

Стараясь не думать о последствиях принятого решения, Михаил приготовился, сосчитал до трех и прыгнул.

— Руками хватайся! Шевелись… — Четрн от волнения привстал. — У него винтовка зацепилась… Ахун! Все, он внутри.

Михаил распластался на холодном полу. Воздух пах смазкой, кровью и горелой плотью. Вдоль кромки люка ветер гонял желтоватые крупинки песка. Надо бы встать, оглядеться, но тело враз лишилось сил.

— Собрался… — Единым усилием Михаил принял вертикальное положение. На лицо легли голубоватые отблески работавших экранов. Электроника орудия жива.

Пристроив ливирт в кресле водителя, Михаил осмотрел пульт управления — ту часть, что согласно надписям, отвечала за стрельбу. Ничего нового: дисплей прицела, обзорные экраны и знакомые сенсорные круги наводки. Он изучил надтреснутый экран скан-системы. Равнина смерти, коллективная могила — вид ее уже привычен. Барготский лагерь — четкая и ясная картинка, повествовавшая о размеренной солдатской жизни. Драка откладывалась.

Настройщик устроился в кресле стрелка. Просидел минут семь — восемь и вскочил. Неизвестность скручивала, рвала нервы: слишком тихо было там, где полагалось грохотать бою.

— Я спокоен. — Михаил вновь изучил пульт. Интересный вопрос — может ли тот, кого техника пактов почитает за родного, работать с техникой барготов? Недолго думая, Михаил ткнул открытой пятерней в правое рулевое углубление… Энергетический разряд отбросил его к стене.

Несколько секунд он пытался увидеть хоть что-то в нахлынувшей мгле.