Алексей Ар - Четверо и один

— Не отец, — зло оскалился Чет. — Я ему руки оторву, усилю, сука, колебания всех частиц тела! Чтоб неповадно было… Я не подопытный кролик!

Михаил прислушался к себе. Родственных чувств к Т'хару он не испытывал. И правда не изменила мнение о Старике, скорее запутала все. Что делать с новыми знаниями Михаил покамест не знал.

— Нашли время! — Шатен пинком свалил в пепел искалеченного морга. — Мы проводим вас до Коптилки.

— Восстановим заряд. — Лаони обняла Мика и Чета. Они, в свою очередь, подхватили Ора. — Объединяю.

Спасительный наплыв энергии. Не раздумывая пустив бэрги на лечение, димпы чуть потеснили смерть. Неуловимым порывом вернулись доспехи.

— Актуально. — Высокий преобразился. Его тело сокрыла броня — четкие прямые линии, острые углы — боевая машина смерти.

— Громоздко. — Плащ любителя огня сверкнул жизнью. На вид плотная ткань одеяния заискрилась язычками пламени, обволокла хозяина и сотворила огненную скульптуру.

— Вперед! — Брюнет воинственно взмахнул молотом, шипы которого мерно пульсировали белым.

Головы и тела, хруст и вопли — на протяжении тридцати метров.

Чет увяз. Срикошетила о его латы пуля, клиники срезали прядь волос, нацелились в шею копья… Приклад «Малютки Санди» расстроил планы копьеносцев. Довольно улыбаясь, Ор взял на прицел далекого стрелка-офицера… И рухнул от подсечки.

— Извини, вы рядом стояли. — Михаил кулаком обезвредил повергнутого врага.

— Откуда их столько?! — Лаони посохом отогнала пяток моргов. Лезвия скользнули ей по груди, бедрам, ногам. — Я не могу…

— Держись сестренка! — Молот со свистом рассек воздух. — Спуур, они группируются на левом фланге!

— Я занят… — Шатен пытался выбраться из рукотворного костра. Фанатики-самоубийцы ему никогда не нравились, а тут их сонм.

— Массой возьмут! — Чет попятился.

Перед ним кипело море зеленокожих; левый фланг хооровской армии усилился экспоненциально. «Беда. — Четрн уловил странный горький запах. — Химия или…»

Посреди моргской толпы расцвел фиолетовый куст молний. Радиальная взрывная волна мгновенно рассеяла солдат в пыль. Дрогнула, пошла волнами равнина; к небу устремились комья земли, точно сотня плугов рванулась от эпицентра взрыва к каждой точке сорокаметрового кольца.

— Стразор, — выдохнул Михаил.

Стоя в центре черного пустынного круга, Чистильщик удивленно оглядывался, словно, не понимая, чего он тут натворил. Пауза длилась недолго. Устроив на плече боевой топор, он с ухмылкой побрел к моргам. Когда до врага оставалось метра три, фигуру Стразора сокрыло дымчатое защитное поле.

И закипел бой.

— О левом фланге можем забыть! — Брюнет раскрутил молот. Повернулся, сметя с дороги троих врагов. — За мной!

— Выдерните меня! — Чет барахтался в переплетении окровавленных рук. Тела Зеленых укрывали его по грудь.

Ориентируясь на сияние Тиг-Лога, Михаил вернулся. Ухватил родственника и быстро понял, что не в силах, парируя выпады солдат, тянуть золотой груз. Тонкое пение клинков споткнулось о доспехи.

— Плюнь на них! — Четрн дернулся. К нему летели копья.

— Давай сцепку. — Высокий уцепился за Михаила. Тот протянул свободную руку Чету…

Общий рывок перевел троицу в горизонталь. Сознавая, что медлительность обойдется крайне дорого, они вскочили, рванулись к Вратам… и кувырком полетели в траву.

Над ними распустилась фиолетовая сеть лучей. Дождь останков, ливень из неопределенных фрагментов — природа гибла в буре вакуумных разрывов.

— Хватит! — Чет ползком одолел метра два. На пути всколыхнулась стена пламени. — Еще один, ахун…

Раскаленный воздух пролетал мимо рта. Настройщик на пальцах объяснил Ору и Шатену, куда им следует пройти вместе со своими талантами.

— Тоннель! — Лаони саданула Защитника в плечо.

— Сделано.

Восемнадцать метров спокойствия; Михаил преодолел их и не заметил. Попытки врага сломать Щит бессмысленны. И огненный танец вокруг островка спокойствия столь же незначим. Восемнадцать метров надежды на благополучный исход.

— Улыбаться рано, — выразительно глянула Лаони на Настройщика. Сияние Врат омыло ее и так нестерпимо белую мантию. — Осталось немного…

Собирая боль и кровь, димпы поднялись над равниной — лестницу им заменили тела моргов, что фанатично гибли, стремясь оправдать доверие Хоора.

— На пробу! — Чет пинком отправил Зеленого в купол Вечности. — Мы нагоним.

— Юморист… — Михаил поскользнулся на багрово-черном месиве. — Блевану ведь…

Он не договорил. Равнина вспучилась черным фонтаном. Грохот достиг холмов. Когда чернота немного рассеялась, сквозь комья опадавшей земли выплеснулось пламя; ядовитое шипение наполнило пространство.

— Время умирать, Творение Ада! — громогласно объявила демонесса.

— Коллега, а не свалить ли вам? — усмехнулся Шатен. Видя, что противник не внемлет совету, рявкнул: — Пошла вон!

— Совет, конечно, хороший. — Михаил напряженно следил за Орой. — Если я двинусь, она нападет.

— Она в любом случае атакует. — Лаони стиснула посох.

— Может у тебя найдется одно крохотное заклинание? — тихо спросил Чет.

— Я только что дралась с армией…

— Во имя Бала! — Ора качнулась вперед и замерла окутанная холодным вихрем; лед и пламя вступили в борьбу.

— Идите куда шли, — раздался новый голос за спинами димпов. — Тварь оставьте мне.

Михаил поспешно обернулся. Ему вдруг показалось, что он вернулся на Крисанию, в объятия Северного океана. Перед ним стояла впечатляющая женщина — красотка, упакованная в платье из снега. Белые волосы, серебряные глаза, матовое холеное лицо — королева льда в недобром настрое.

— Ух ты. — Чет зябко передернул плечами. Кулак Лаони вывел его из транса.

— Привет, Азейра. — Высокий поскреб молотом доспехи на спине. — Рад, что заглянула.

Рев демонессы коснулся неба. Температура вокруг нее упала до абсолютного нуля.

— Уходим! — Боясь надеяться, Лаони первой активировала Силу.

Страх и радость; боль, улыбка, гнев; тоска и надежда — Врата спутали чувства. Нигде и никогда — точка без минут и метров. Нереальная туманная бесконечность. Четверо висели, стояли, медленно вальсировали, сидели, падали — состояние не определить. Им казалось, что они сидели на сугробах бытия за пластиковым столом действительности.

«Ты прекращай таким словами кидаться», — хмыкнул Чет. Мысль, скорее всего, адресовалась Лаони.

Сжигаемый непомерной энергией Михаил слабо ориентировался в происходящем. Он был Лаони и Четом, иногда, под настроение, — Ором.

Бесконечный сон, бесконечная явь.

«Мик, соберись! — вспыхнула огнем мысль. Лаони решилась на ментальную обработку брата. — Ты выбился из ритма. Успокойся, здесь нет страха и боли».