Елена Звездная - Темная империя. Книга вторая [publisher: SelfPub]

Голова закружилась, кровь потекла сильнее.

В следующее мгновение реальный мир обрушился на меня запахами, цветами, шумом, стуком копыт, пением птиц и требовательным:

– Найри, Найри, ты меня слышишь? – Алех повторно встряхнул меня за плечи.

Я непонимающе взглянула на него, затем на свои руки в крови, платок, тоже окровавленный, прикоснулась к носу указательным пальцем и прошептала:

– Ашшата.

И кровь остановилась в тот же миг. А по моим венам, артериям, мышцам, заструилось то, на что я уже не надеялась – магия. Моя магия. Родная, привычная, по которой я безумно соскучилась. Магия исцеления…

– Найри? – недоуменно позвал старший Шилли.

Я молча вытерла кровь с пальцев, и почувствовала уже подзабытое раздражение – рядом больной. Повернулась к Алеху, наклонилась, прикоснулась к его ноге, и раздражение усилилось – повязка была не достаточно тугая, кость сместилась.

– Герман, дай нож, – сухо приказала я.

Он протянул молча, рукояткой вперед, я схватила, затем поднявшись с сидения, переложила ногу Алеха так, чтобы она была вытянута, и начала резать бинты практически на ощупь.

– Найрина… – братья не мешали, но и вели себя напряженно.

Ничего не отвечая, я дорезала бинты, обнажила кожу, затем наложила обе ладони. Треск вставших на место костей, вспышка боли, которую я погасила без усилий, и процесс естественного заживления, усиленный мной в сотни раз.

– Пошевели пальцами, – снова приказ, но теперь я закрыла глаза, глядя иным зрением и на иное – нервные волокна.

Алех повиновался.

Я улыбнулась, отчетливо видя, что исцеление прошло успешно.

– Найри, – старший Шилли убрал ногу с сидения, встал, перенес вес с ноги на ногу, – к тебе вернулась магия.

– Да, – прошептала я, медленно опускаясь. – Да…

В душе росло нечто волшебное, удовлетворенное осознанием существующей справедливости. Что-то исполненное гордости. Значит профессор Лориес и профессор Девенур правы в своей идеологии и проповедовании идеи о том, что магия вернется к достойным. Сегодня был тяжелый день. Безумно, бесконечно, удручающе тяжелый – но я справилась.

И магия вернулась!

Значит, я достойна.

Поверить не могу… просто не могу поверить…

Огляделась, мы не отъехали еще от городского парка, а стоило его пересечь и…

– Возвращайтесь домой, – я торопливо покинула двуколку.

– Ннайри! – воскликнул Алех.

– Все хорошо, – я улыбалась, действительно улыбалась и чувствовала себя безмерно счастливой, – возвращайтесь, я попозже приду.

– Сама? – возмутился Герман.

– Сама, – ощущение собственной силы переполняло.

И помахав братьям на прощание, я устремилась к ближайшему входу в городской парк, восстанавливая собственные силы, снимая стресс и горечь, после увиденного в парке поцелуя лорда Эллохара с теми… женщинами. И боль уходила, выливалась, оставляя свет высшего предназначения в душе. Оставляя приверженность идее, этике, морали, мировоззрению.

И единственное, что пугало меня, стремительно идущую по мощенным плитой дорожкам, это ощущение, что я стала сильнее. Значительно сильнее, чем была.

Еще шаг… раздражение. Легкое, словно ножом по стеклу или тарелке, вынуждающее сжать зубы. Остановилась, огляделась – под деревом лежал мужчина. И сила потянулась, исследуя.

Ножевое ранение.

Повреждена шея, основной удар на трахеальный треугольник, рассечена грудино-ключично-сосцевидная мышца, длина лезвия не менее ладони. Больной – мужчина средних лет, крепкого телосложения, без признаков алкогольного опьянения, но легкая дымка в головном мозге, явный признак наркотического воздействия. Удар нанесла женщина. На лезвии в момент удара были остатки губного блеска, соответственно он присутствует и в ране. В данный момент острая кровопотеря, смертельный исход с вероятностью в 90 %.

Стазис наложила неосознанно, игнорируя четкое осознание, что спасти раненного практически невозможно – смерть наступит в результате геморрагического шока спустя пятнадцать минут после снятия стазиса. Но все равно сплела каркас, подняла мужчину, разместила в энергетической конструкции и потянула за собой, значительно ускорив шаг.

В лечебнице меня встретили гробовым молчанием. Но несмотря на то, что никто, ни целители, ни санитары не произнес ни слова, в холл городской лечебницы все выходили и выходили целители, потрясенно взирая на меня, и на левитируемого мной больного.

Затем появился Лориес.

Взгляд на меня, кивок, с видом признания моих заслуг и моего дара, после импульс силы, обращенный к пострадавшему.

– Смертельный исход с вероятностью в 90 %, – констатировал профессор. – В операционную его, Сайрен, ассистируете. Даннес, Эгуаш, потребуется экстренное переливание крови.

Передала управление левитируемым объектом профессору, и поспешила переодеться.

Операция длилась два часа. Этап восстановления проводила я, под четким контролем профессора Девенура. Силы действительно стало больше, значительно больше, но отчаянно не хватало знаний.

– Состояние больного стабильное, – сообщил Лориес, когда мы закончили. – Сайрен, через час еще одна операция.

– Ясно, – ответила я, снимая окровавленный халат. – Я в детское отделение.

По лестнице не шла – бежала, с единственной мыслью «У меня больше никто не умрет! Никто!». Вбежала в детскую палату. Двадцать четыре пациента, двое – в состоянии клинической смерти. Сжала зубы, сделала вдох – знаний по строению головного мозга катастрофически мало, но позволить клинической смерти перейти в биологическую я не собиралась.

Третье королевство. Сарда

Городская лечебница

– Чт-то она делает? – голос всадника Мрака звучал шипяще-приглушенно. – Они мои!

Хеарин ничего не ответила – вампирша устала настолько, что сначала смотрела на целительницу с откровенной злостью всю операцию по спасению одной никчемной жизни, а едва поднялись в детское отделение, попросту задремала в уголке. У нее больше не было сил возмущаться, жаловаться Страху, или пытаться связаться с магистром Смерти. Она хотела спать. Просто спать. Лечь и…

Шипение, легкое смещение граней реальности и появившийся Ссагрус прошипел:

– Там было две самки!

Адептка Варнаи сочувственно похлопала жутчайшее создание глубин Мрака по сверкающей тьмой чешуе, сообразила, что он мягкий и теплый, и плюнув на подсознательный страх перед порождениями Тьмы, обвила гибкое тело руками, подтянулась, и устроившись на замершем от такой наглости змее, вырубилась.

– Эээ… – протянул шокированный Ссаргус.

Вампиры Хаоса были для него едой, вкусной, сочной, энергетически усвояемой едой, и вообще любимым блюдом. А еще они его боялись, все поголовно, и стандартно валились на ноги, почитая частью богини Тьмы, а тут…