Сергей Эрленеков - Стрелок 2. Обитатели Междумирья

Особое, почетное место, в музее сокровищ, навечно занял один экспонат, как образец этого самого курьеза. Это была сидушка от унитаза с крышкой, драгоценными камнями и причудливой гравировкой, Рассказывать про нее можно долго. Вместо этого лучше привести ее описание с памятной таблички:

«Устройство сантехническое. Материал: Золото, магические накопители среднего уровня (на основе бриллиантов) 100 шт. Покрыто рунической чеканкой. Артефакт Легендарного уровня. Функции: массаж, подогрев, увлажнение, исцеление, очистка. Выкуплено у команды авантюриста Хвата Лысого за тысячу (1.000) золотых. Была похищена у Князя Гротритиэля IX из Дома Распускающейся Орхидеи».

Было непонятно, как команда простых городских воров выжила в эльфийском лесу, как она нашла там эльфийское поселение, а в этом поселении отыскала дворец князя? Но еще более непонятно, то это то, каким образом они нашли эльфийскую канализацию? Эльфы вообще к той теме, что какают они не бабочками, и писают не радугой, относились очень трепетно. Поэтому к маскировке канализации относились очень серьезно. После чего сам лично Хват Лысый, как самый маленький и субтильный, пролез по канализационной трубе в санузел аристократа. Кроме сидушки от унитаза он прихватил мифриловую чесалку для пяток, бриллиантовый наконечник для клизмы, зачарованный на мягкость и климат контроль банный халат из паучьего шелка с вышивкой золотыми нитями, мыльницу в виде жемчужной раковины из Лунного Серебра. А еще Цветочный шампунь во флаконе из цельной друзы горного хрусталя и особое кольцо, которое как кляп вставлялось в рот, видимо, чтобы тот, или та, кому засовывали кольцо, не прикусил ненароком то, что вставляли потом в кольцо. Кольцо было сделано из корня трех тысячелетнего меллорна. И стоило оно дороже Легендарной сидушки от унитаза. Все экспонаты были выкуплены у этой команды за общую суму в десяток тысяч золотых, и выствлены на самом видном месте музейного зала. Но потом, еще очень долго Хват караулил повелителя у входа в Цитадель, и просил убрать табличку, так как ржач от этого Экспоната, был слышен от самого входа в музей, но Степан был неумолим.

Провинция только начала работать, а прибыль уже зашкаливает за все мыслимые пределы. Даже наркотиками не так выгодно торговать, как приключениями. Особенно парню понравилось скупать иномирные растения, а потом высаживать их, в качестве эксперимента, в пределах провинции. Для настройки биомов под новых обитателей были приведены к присяге пленные эльфы, насильно, правда, приведены. Но это не мешало ушастым в работе ландшафтными дизайнерами. Оставив развитие нового участка его государства на профессионалов, Степан решил заняться основным своим делом. А основное дело у него теперь было одно, по крайней мере, до тех пор, пока он не получит запредельную силу, с которой он сможет отбиться от большинства противников. Крепить пространственные рубежи. Хотя в глубине души он и понимал, что слишком большого могущества не бывает. Чем больше силы он получал, тем более мощные противники ему могли встретиться. Но все же, сила таких противников, ограничивалась их редкостью. Да и прокачка на высоких уровнях уже не могла идти только от убийства. Точнее совсем перестала идти. Теперь ему надо было развиваться только за счет достижений и системных наград. А для получения достижений и наград приходится рисковать по-крупному. Потому сейчас парень занимался усовершенствованием своего домена.

Сейчас его домен был больше похож на большой шар для боулинга. Да, сфера пока еще довольно хрупкая, и у нее на поверхности всего четыре выхода. Или входа, это смотря кто смотрит, и откуда. Когда домен достиг пятнадцатого уровня материала, хватило на все, но нет предела совершенству. Сейчас Степана перестала устраивать просто сферическая форма. Да, на первый все неплохо, но пушечные ядра, со временем, уступили лидерство коническим снарядам. Ему этого было не нужно, но повысить проникающую способность своей каменной пули он очень хотел. После небольшого раздумья, домен стал менять свою форму. Нет, внутреннее пространство осталось прежним, но вот оболочка стала истончаться, а шарик домена начал отращивать шипы. Четыре толстых клиновидных шипа, которые внутри имели длинный штурмовой коридор. То есть, по задумке Степана, домен при подлете к вражеской сфере, вонзался в нее одним из своих шипов, а потом по коридору к противнику перемещалась вся королевская рать. Точнее, гарнизон пространственного домена. Конструкцию коридора все еще стоило продумать, но сейчас домен был похож на огромный сюррикен, с четырьмя клиновидными лучами и сферическим утолщением в центре. Но когда Степан оказался внутри пространственной конструкции, то первое что пришло в голову: «Как же здесь темно!». Все огромное внутреннее пространство сейчас освещалось только прожекторами Цитадели. А это не порядок.

Матвей Семёныч прикрутил к потолку последнюю гайку. До войны он работал электриком в колхозе. Вешал лампочки на столбы. Мир изменился, появилась магия, эта странная Система в голове, а он все также вешал лампочки. Висел он сейчас на километровой высоте в летающей корзине. По-другому он эту конструкцию назвать не мог. Хорошо хоть не на метле. Он прикручивал к гладкому потолку этой циклопической пещеры небольшое искусственное солнце, крепящееся на длинном металлическом стержне. Всего прикручено было ровно тысяча таких небольших магических светильников. Но небольшие то, они небольшие, а светят так, что приходилось работать в солнечных очках. Он вспоминал, как все это происходило. Сначала, когда пропал свет, все перепугались, даже запаниковали. Но ненадолго. Сначала включились прожектора, а потом их Предводитель, храни его Система, приволок откуда-то те светящиеся камни. Кажется, он новую пещеру открыл, а в ней те камни добыл. Потом над камнями поколдовал, и стали те превращаться в такие вот шары на длинной ножке. Когда немцы разгромили их колхоз «Красный Коммунар», он даже предполагать не мог, что со своей старухой попадет в сказку.

А уж когда добровольцев в место дюже опасное набирать стали, как мог старый дебошир и непоседа такое пропустить. Старуха только вздохнула и стала собирать нехитрые пожитки. Так уж повелось, куда иголка, туда и нитка. Почитай лет пятьдесят вместе, некоторые и не живут столько. Но это все мелочи, Степан Петрович пообещал, что когда светильники повесят, он их с бабкой в какую то капсулу засунет, и выйдут они из нее молодыми и здоровыми. За такое можно и поработать, и не важно, что под ногами километровая бездна. Бородатый, невысокий мужичок в зачерненных очках-консервах, довольно прищурился, глядя на свою работу. Щербатый рот расплылся в довольной ухмылке. Еще несколько светильников и все, но уже и сейчас было видно, что всю огромную пещеру сейчас заливает ослепительно белый «настоящий» солнечный свет. Дед Матвей еще не понимал, стряхивая пепел с самокрутки на находящуюся внизу Цитадель, как много дает солнечный свет для обитателей внутреннего домена. Но внезапно он навел свой, купленный недавно в лавке артефактный сорокакратный полевой бинокль на крышу Цитадели, и чуть не подавился «козьей ножкой» [3] «Козья ножка» — способ скручивания махорки в папиросную бумагу, но чаще никотин содержащую смесь заворачивали в кусок газеты. И да, махорка — это не табак. Точнее не классический табак. Махорка (лат. Nicotiána rústica) — вид травянистых растений из подрода Деревенский табак (Rustica) рода Табак семейства Паслёновых. Слово «махорка» происходит от названия голландского города Амерсфорт, славившегося своей табачной промышленностью в XVIII веке. В России и сопредельных странах и государствах махорку выращивают в южных районах и в средней полосе, но в меньших количествах, чем табак обыкновенный. В Латинской Америке используют название «мапачо» для обозначения как самой махорки, так и папирос без фильтра. Приготовленный махорочный табак, скрученный в валики, называется «masatos». . На самой крыше огромной пирамиды лежали четыре полностью обнаженных женщины, на деревянных шезлонгах. Он, конечно, себя одернул, но последние десять лампы он прикручивал намного дольше, чем предыдущую сотню, так как выше его слабых мужских сил было оторваться он вольготно раскинувшихся на лежанках красавиц.