Игорь Павлов - Принц Шеннийский

Я невольно скривился. Сбоку раздался чей–то сдержанный смешок.

– Целая гордость, побитое тело, – с некоторым сожалением произнес я и уловил нотку уважения в карих глазах короля.

– Не желаете ли пройтись? – Оживился вдруг Корн, делая полуреверанс в сторону боковой арки с нависшими над ней уродливыми статуями.

Кивнул и пошел за ним. Вся толпа двинулась следом. Рыцари в красных мундирах и плащах, из–под которых торчат ножны со шпагами. Судя по украшениям на руках и кителях – эти ребята элитный отряд, а то и боевые маги. У меня нет шансов. Бежать не куда. Лорд готовил похищение заблаговременно, это не спонтанный порыв. Тут уж точно нет сомнений.

– О вам понравились мои статуи! – улыбнулся Корн, когда мы подошли к арке. – Знаете, недавно стал увлекаться натурализмом. Красная смола очень дорогое удовольствие. Она добывается в валькийских джунглях из древних деревьев, к которым лесные шлюхи трепетно относятся. Даже культивируют, представляете себе?

– Ага, – буркнул я, проходя под аркой.

Дальше раскинулся широкий коридор и статуи по сторонам. В замках обычно рыцарские доспехи, собранные в фигуры, а у этого какие–то кричащие, корчащиеся мужики да бабы.

– Реалистично, не правда ли, мой принц? – продолжил лорд. – Дело в том, что это настоящие люди. В основном непокорные лорды или главари разных банд. Вон там вальки, слева, третья фигура. Дохнут они не сразу. Там есть дырочки для воздуха. Потом мои мастера закупоривают отверстия. Красная смола бальзамирует хорошо, так что тела не разлагаются.

Я не сразу понял о чем он, потому как речь лилась так непринужденно и легко. Едва сдержался от проявления видимых эмоций. Но все же вздрогнул, когда король резко рассмеялся.

– Принцев империи у меня в коллекции еще нет! – продолжил ржать лорд–садист. – Ой, я пошутил, мой великий лорд. Эта смерть не достойна вас. Только в бою! Только с мечом в руке, ну или в глотке!

Слова к сдавленному горлу не лезли. Не знаю, как сумел идти ровным шагом, минуя последние экспонаты восковой галереи Корна. Это так мерзко и жутко.

– Вы ведь к Туллию пришли? – серьезным голосом вдруг произнес лорд. – Знаете, эти маги такие несговорчивые.

– Да, – проблеял я, стараясь засунуть страх поглубже. Но выходило плохо. Мерзопакостная тошнота пульсировала у гланд.

– Знаете, мой великий лорд и бывший ненавистный враг, я рад, что вы посетили меня в такое неспокойное время.

Мы переместились в следующий зал. Этот был с низкими потолками, пустой, зловещий по–своему и освещаемый факелами.

– Время действительно неспокойное, – улыбнулся я неулыбающейся кривой мордой. – И похоже скоро всем будет вообще неспокойно…Хм, давайте на чистоту, лорд Корн. Что вы хотите?

– А вы знаете, зачем вас искал Туллий?

– Признаться, нет, – машинально ответил я, поглядывая на сопровождение.

Оно было напряжено не меньше меня. Только король был весел и учтив.

– Тварь по имени Туллий предал своего хозяина, – выпалил злобно Корн и остановился у большой железной двери.

Последовал его примеру. Неужели приплыли, прямо в пыточную. Король растянулся в улыбке и продолжил елейным голоском:

– Предательство самый страшный проступок, вам ли не знать. Крыса прибежала просить нашей помощи, и мы помогли ей, ха–ха–ха! Как умеем… Прошу!

Дверь распахнулась будто сама. Синее свечение ударило в глаза. Лорд позади мягко подтолкнул вперед. Зрение стало быстро привыкать. Очутился в длинной комнате, по стенам которой стояли большие аквариумы, размером в человеческий рост. Какая –то магическая ширма окутывала их, но внутри каждого что–то было.

– Вы знаете, чем славится Жгучий океан? – протянул лорд, и у меня не осталось сомнений, что в этих аквариумах.

Кивнул.

Страх сковал меня с новой силой. Там ведь не что иное, как кислота. В рабских городах на востоке, где есть берега этого океана, практикуется наказание для рабов. Если единожды окунуть в такую воду раба, с него слезет кожа. Если макнуть второй раз – верхние слои мяса, третий – сползут жилы. Эта кислота растворяет плоть слоями и не пытается вступать в реакцию дальше, если тело уже вынули из такой воды. Жуткая казнь для беглых рабов.

– Через Вестерию нам поставляют сию чудодейственную воду, – мягко произнес лорд и повел меня к одному из аквариумов.

Пошел туда, как завороженный. Стоит ли сопротивляться? Но в голове уже мелькают мысли, не разбить ли один такой, чтобы жгучая вода хлынула на всех. Без боя сдаваться не намерен.

Ширма спала, будто туманная пелена рассеялась, и мое сознание отказалось принимать то, что я там увидел.

– У меня, знаете ли, мой принц, великолепные алхимики. После многолетних испытаний они сумели добиться нужной концентрации. Ведь жизнь, она священна. Я где–то это слышал. Вы согласны, что лучше жалкая жизнь, чем геройская смерть?

– Не в таком случае, – выдавил я. Ком задавил горло. Это был даже не хрип, а сдавленный сип.

Передо мной в аквариуме плавали человеческие органы, переплетенные кровяными каналами. Все бы ничего, но вся эта органическая система жила, пульсировала, дышала и соединялась с живой головой, что была закреплена сверху на платформочке, выше уровня кислоты. Эта голова смотрела на нас полутуманным взглядом.

– О Великие, – вырвалось из меня. – Почему? Это… оно… еще… живет?!

– Туллий, – усмехнулся лорд. – Это не оно, это маг Туллий! Не обижайте его! А живет, ну… хм, наука не стоит на месте, мы боремся за его никчемную жизнь.

– Это ведь вы сделали…

– Ой, да, – осекся лорд. – Вы меня подловили. Но это научное достижение. Сколько умов всех времен пытались отделить тело от души. Маги, колдуны, ведьмы, некроманты – все, все, все деятели науки так или иначе затрагивали данную тему.

– Это извращение, – выпалил я. – Он живой…

– И даже слышит нас. О! Если вы обратили внимание стены противоположных резервуаров зеркальны. Туллий иногда любит полюбоваться собой… таким произведением искусства. Ведь это зрелищно, оно завораживает. Жаль, что дохнут такие вот экспонаты, все же психика человеческая слаба, ой слаба. Вы согласны?

Я не ответил. А больной на голову король двинулся дальше, в следующую комнату. В мыслях промелькнули жуткие картинки, как моя кожа начинает отделяться от тела, превращаясь в кисель, затем плавится мясо, обнажая бьющееся сердце. А следом оно начинает выплывать из–под моей грудной клетки в след за расплетающимся клубком кишок…

– Не желаете со мной отужинать, мой принц? – предложил король, указывая на стол, усыпанный яствами, которые мне сейчас в горло не полезут.

Но я кивнул и послушно присел на мягкий стул, который мне предложили. Корн прошел дальше и сел в конце, напротив. Сопровождение расселось по обе стороны стола.