Андрей Ефремов - Дотянуться до звёзд

— Логично, продолжай, — не стал спорить я.

— Наш род славится природной предрасположенностью к метаморфозам тела, это ты знаешь. Но вряд ли ты залезал в глубины родовой памяти и изучал информацию об основателе рода Осе.

— Нет, об этом я ничего не знаю, — честно ответил я.

— Основателя рода звали Азазель. В легендах Земли упоминается его имя, так что ты наверняка понял, что он побывал на твоей планете и набрал неплохую силу.

— За счёт жизней людей, — скрежетнув зубами, произнёс я.

— Да, за счёт жизней людей, — совершенно спокойно ответил Данталиан. — Это наша природа, Неон, и у вас есть очень хорошая поговорка, что против природы не попрёшь. Так вот. Азазель специализировался на обмане, если говорить привычным тебе языком, это был его основной скилл. И он очень сильно в этом преуспел. По возвращении на Ферн он получил большую силу, и Владыка даровал ему право основать род и приблизил к себе. Азазель обладал невероятно редким умением абсолютная копия, и даже Владыка не мог распознать обман. На этом Азазель и прогорел. Он перегнул палку, перевоплотившись во Владыку, и когда обман вскрылся, его казнили, не предоставив возможности передать столь редкое и очень неудобное для власть имущих умение своим родичам.

— И ты хочешь, чтобы я изучил это умение, когда проникну в первохрам, — подытожил я.

— Да. Ведь ты попытаешься нарушить астральную связь между Ферном и Землёй. Не отрицай, я хорошо тебя узнал, Неон. Если пообещаешь, что изучишь это умение, я буду и дальше добровольно помогать тебе.

— В чём твоя выгода? Мне кажется, что ты не слишком жалуешь свою семью, которая на тебя забила, — не став опровергать его выводы, спросил я. Парнишка оказался вовсе не так глуп, как я думал.

— Шутишь? Да после твоей прокачки и с таким умением я вызову на бой старшего брата и займу место главы рода. А если ты поубиваешь кучу демонов и потом это свяжут с родом Осе, то нам всем не жить.

Вот теперь всё встало на свои места, подумал я. Вот теперь я узнаю Данталиана. Как обычно, на первый план вышла личная выгода. А я уж на секунду подумал, что он защищает своих родичей.

— Хорошо, Данталиан. Если мне представится возможность, я изучу это умение. Но ты должен понимать, никаких гарантий я дать не могу.

— Мне этого достаточно, — гораздо более весёлым голосом ответил демон.

Если честно, то мне абсолютно плевать, что будет происходить в мире Ферн, после того как мы его покинем. Главное, чтобы демоны перестали появляться на Земле, а у себя дома пусть хоть устроят армагеддон.

— Я помогу тебе, — неожиданно подал голос Асмаэль. — Способ нарушить планы демонов есть.

А вот это очень хорошая новость, как же я рассчитывал, что ангел сможет мне в этом помочь, но боялся первым заговорить на эту тему.

— Не вмешивайся, пернатый, это не твоё дело, — настроение Данталиана резко изменилось на противоположное. Он выкрикнул эту фразу с невероятной ненавистью, но Асмаэлю было на это плевать.

— Неон, Саша упоминал, что правитель демонов уничтожил пространственную привязку прежнего Властелина к миру Ферн, но он не понимал, о чём говорит. Если это именно то устройство, о котором я думаю, то уничтожить его практически невозможно.

— Так что же он сделал? — не до конца понимая, к чему клонит ангел, спросил я.

— Он стёр пространственные координаты, которые устройство транслировало по узконаправленному лучу в определённую точку. Попасть в этот мир можно было только оттуда, но теперь это стало невозможно. Но устройство можно перенастроить, чтобы…

— Ты не посмеешь! — взревел Данталиан, перебив Асмаэля, но я уже понял, что хочет сказать ангел.

— Ещё как посмею, враг, вы заплатите за миллионы исковерканных судеб, как смертных, так и ангелов. Неон перенаправит вектор луча, а когда мы окажемся на Земле, я передам эту информацию нашим полководцам. Они зальют вашу планету очищающим светом, а потом, используя Ферн как плацдарм в мирах инферно, мы распространимся повсюду и заставим вас соблюдать законы Творцов. Вам нельзя вмешиваться в дела смертных. Если вы забыли это, ангелы напомнят.

Данталиан не нашёл, что на это ответить. Промолчал и я, хотя эта идея мне очень понравилась. Если ангелы вторгнутся на Ферн, то демонам будет точно не до Земли. Как говорится, враг моего врага — мой друг. Ангелы оказались не столь миролюбивы и всепрощающи, как описывалось в религиозных учениях, и, честно сказать, мне это даже нравится. Демонов ждёт очень серьёзная встряска, и я приложу все свои силы, чтобы воплотить план Асмаэля в жизнь.

Удар, треск сминаемого хитина, неприятное стрекотание умирающего инсекта на грани ультразвука, но уже через секунду место павшего кузнечика занимает другой, и всё начинается по новой. Сейчас, через шесть часов непрекращающейся рубки, мне уже не до фехтовальных изысков. Налитые свинцом мышцы с огромным трудом удерживают в руках оружие, а острые конечности инсектов всё чаще проникают между стыками брони и наносят травмы различной степени тяжести.

Кузнечики напали сразу, как я немного углубился в их подземелье, и не ослабили натиск до сих пор. Меня буквально захлестнуло живое море хаотически изменённых монстров, и выжить удаётся лишь за счёт высокого показателя характеристики броня. Как Саша, не имея при себе оружия, умудрился выжить в этой мясорубке, для меня остаётся загадкой.

Удар хитиновой лапой по шлему выбил из головы посторонние мысли, оставив лишь стремление растерзать врагов. Мечи вспыхнули в моих руках, активация гнева хаоса на клинке Асмаэля, и смертельная карусель продолжилась с новой силой.

Через час я понял, что окончательно выдохся, но передышки мне никто давать не собирался. Поэтому, обернувшись пардом, помчался обратно по узкому коридору до наполовину заваленной камнями развилки, на которой полчаса назад приметил узкий лаз, возле которого цепкий взгляд разглядел еле заметный символ, нарисованный когда-то Сашей. Демону протиснуться в него не получится, а вот для парда он в самый раз. Теперь я понял, почему даже очень сильные демоны не любят связываться с инсектами. Эти твари нападают всем роем и не остановятся, пока не убьют всех, кто вторгся в их владения.

Саша предупреждал меня о такой особенности инсектов и тщательно проинструктировал на этот счёт. Он нарисовал мне символы, что оставлял на стенах этого лабиринта, и рассказал, что они обозначают. Высокий показатель восприятия позволил подсознанию отмечать каждый увиденный символ, и когда организм запросил передышку, эта информация всплыла в памяти, позволив быстро отыскать убежище. Как только мозг оценил внешнюю обстановку как относительно безопасную, подал сигнал на отключение сознания, и я провалился в тревожный сон.