Ян Бадевский - Клан Когтей

— Не слышала о таком, — покачала головой Арина.

— Мало кто слышал, — отмахнулся Такеши.

«Вектор» прижался к обочине и заглушил двигатель.

Экстренный протокол — это вшитая в бортовой компьютер программа. Дремлющая. Связанная с общенациональной транспортно-коммуникационной системой, управляемой мощной нейросетью. Если нейросеть решает устранить опасную ситуацию на дороге, применив экстренный протокол, автопилот безропотно передаст все права на управление машиной. Как вы понимаете, код лицензирован. Человек не может купить машину и перепрошить бортовой компьютер, отказавшись от софта с экстренным протоколом. Это противозаконно.

— Ручное управление? — робко спросила Арина.

— Уже нет, — сенсей имел отстраненный вид, но я понимал, что он просчитывает разные варианты.

— «Цифрокор», — предложил я.

— Вот сам и попробуй, — огрызнулся корректировщик. — Нам заблокировали все системы, а навигатор вырубили.

Понятно, чьи уши торчат.

Нейросеть подчиняется правительству страны. Следовательно, протоколом может воспользоваться Приказ тайных дел.

— Ты — Вездесущий.

— Рю, мы застряли в груде металлолома. Смирись.

И тут внутри меня прозвучал голос:

Всем, кто сидит в машине. Не делать резких движений, не применять магических техник, не трогать артефакты. У вас есть оружие — нам это известно. Сейчас девушка аккуратно возьмет два ствола, выйдет наружу и положит их на капот. Вернется внутрь. Даем на это минуту. Не подчинитесь — уничтожим.

Прямой ментальный контакт.

Без гаджетов и других усилителей.

Голос, пусть и беззвучный, я узнал. Василий Тьма собственной персоной. Бессмысленный и беспощадный.

Наставник оборачивается к нам.

— Ваше мнение, дамы и господа?

— Это Тьма, — я пожимаю плечами. — Он не шутит.

— Мы не знаем, сколько их, — добавила Арина. — Чем они вооружены. Я бы подчинилась.

— Подпустим их поближе, — согласился сенсей. — За пределами машины есть пространство для маневра.

Выразительно смотрим на бодигарда.

— Ладно, — сдалась боевая монашка. — Я иду.

Получив от меня «Танатос», Арина присовокупила к жертвоприношению свою пушку и медленно начала вылезать из салона. Печка уже не работала, и я был не в восторге от происходящего. Мимо с протяжным гулом промчался дальнобойщик. Фары у нас не горят, приборная панель не подает признаков жизни. Салон быстро остывает. Я пытаюсь рассмотреть машину экспедиторов — где-то же они припарковались. И не могу. «Телезрение» тоже включать нельзя. Отвратительно.

Арина вернулась в салон.

Зло хлопнула дверью.

В моей голове вновь прозвучал голос:

Спасибо за сотрудничество. Оставайтесь на прежних местах. Сергей, я разрешаю тебе включить «телезрение», чтобы увидеть кое-что. Я это делаю во избежание ненужного кровопролития.

Ага, для них я всё еще Сергей.

Осматриваюсь с помощью «телезрения». Фантастическая любезность, но коли предлагают…

Нас крепко обложили.

В километре прямо по курсу обнаруживается долгожданная служебная машина с засевшими внутри экспедиторами. Тьма и неизвестный мне мужик с потухшим взором. О, вот это весело. Корректировщик. Правительственный, пригревшийся под крылышком императора. Думаю, Знаток, не ниже. Действовать он еще не начал, так что воздержусь от поспешных оценок.

А что сзади?

Там у нас вторая легковушка. И еще четверо приказных. Стихийники и обычные люди. В равной пропорции. Зато веет от тачки нехорошо — какими-то крепкими аурами искусственного происхождения. Служебные легковушки выглядят невзрачно, окрашены в серебристый металлик и не производят впечатления скоростных монстров. Впрочем, со спецслужбами ничего нельзя утверждать наверняка.

Ах да, забыл упомянуть про микроавтобус со спецназовцами внутри. Низкоранговые одаренные с артефакторными штурмовыми винтовками. И лицами, не обезображенными интеллектом.

Апофеоз пейзажа — тихо жужжащие пропеллерами дроны, коих я насчитал пять. Дроны кружили над нами аки коршуны, удерживая высоту не ниже ста метров. Я прощупал их на астральном плане и совсем не удивился стихийным щитам, генерируемым хитрыми вставками. А еще — наведенными на нас крупнокалиберными пулеметами и ракетными турелями. Подозреваю, что там и ножевые ракеты в арсенале имеются.

Возвращаюсь в себя.

— Ну? — тронул меня за плечо сенсей. — Что ты там увидел?

Вкратце отчитываюсь.

— Допрыгались, — резюмирует Такеши-сан.

Уверен, вы оценили огневой потенциал Приказа. И поняли, что я не блефовал, когда говорил об уничтожении. Если поняли, кивни. Я хорошо вижу тебя через ретранслятор нашего корректировщика.

Вот дерьмо.

— Такеши-сан, — тихо произнес я. — Что такое ретранслятор?

— Легенда, — неохотно признал учитель. — Говорят, что отдельные спецслужбы нанимают корректировщиков. А ретрансляторы позволяют этим говнюкам видеть нашими глазами. Преобразуют «телезрение» в видеопоток.

Я киваю.

Тьме и Хараде одновременно.

— Это не легенда, — возражает Арина. — у Патриархов есть такие штуки.

— Вы же не берете на работу корректировщиков, — не поверил Сыроежкин.

— Есть допросы, — сухо парировала девушка. — Жесткие дознания с применением пыток. Еретика могут заставить с помощью «телезрения» выдать своих сообщников. А видеозаписи послужат доказательством вины.

— Умиляет, — фыркнул Харада.

Тьма вновь заговорил:

Инструкции такие. Сейчас появится наш человек, он заберет стволы. Вы ему не препятствуете. Далее нейросеть берет управление «Вектором» на себя. Ваша задача, Сергей, — не дёргаться и не создавать проблем. Автомобиль доставят на одну из военных баз под Красноярском. Если понял меня, кивни.

Выполняю приказ.

Снова — томительное ожидание.

Через десять минут замечаю фигуру, затянутую в камуфляж, приближающуюся к нам сзади. Спецназовец. Вооруженный. Штурмовая винтовка на уровне глаз, точка лазерного прицела шарит по окнам автомобиля. Двигается на полусогнутых ногах, крайне осторожно, не спешит. Огибает тачку, не поворачиваясь к нам спиной.

Замечаю еще две фигуры.

Прикрытие.

Спецназовец делает свободной рукой какие-то знаки. Тихо переговаривается с начальством. Я вижу в ухе этого чувака отросток беспроводной гарнитуры.

Винтовка опускается и укладывается на капот. Наблюдаю, как упырь неспешно снимает со спины тактический рюкзак, расстегивает основное отделение и упаковывает наши стволы. Проверив предохранители.

Рюкзак — на плечи.

Винтовку — в руки.

Через пять минут остаемся в гордом одиночестве.

Оживает двигатель, «Вектор» плавно трогается с места, выруливает на полосу и разгоняется до сотки. Конечно, мы ведь едем по платной магистрали. Сцепление зашибись, снежинки не оседают на полотно. Без понятия, что с ними происходит. Таяние или аннигиляция. Дорожники закатали под асфальт нечто, успешно справляющееся с заносами. Снегоуборочная техника по таким трассам не катается, между прочим.