Сергей Извольский - Драго. Том 2 [СИ]

— При планировании успевания всех своих дел держи в уме, что завтра вечером мы с тобой должны присутствовать на благотворительном вечере в особняке сэра Джона Холдена.

— А что нам там делать?

— Я не знаю.

— Чувствую в словах твоих недосказанность я, — перешел я на манеру речи мастера Йоды.

— Мне бы… — выделила это «мне бы» интонацией Николетта, — очень хотелось, чтобы ты сопровождал меня на благотворительном вечере в качестве моего кавалера.

Вот как. Неожиданно. Хотя… неожиданно, но в принципе, ожидаемо. Учитывая, что Доминика играет в одну только ей ведомую игру. При этом умело — определенно умело, двигая фигурки по полю.

— Для меня это будет большой честью, сеньорита, — вслух сообщил я Николетте, после чего она ожидаемо зарделась еще сильнее.

— Есть еще кое-что.

— Что?

— Как сказала сеньора Романо, когда ты станешь варлордом, ты подпишешь контракт на мою охрану. А еще ты уже зачислен в службу внутренней безопасности корпорации на должность старшего оперативного специалиста. И в твоих обязанностях значится статус моего личного телохранителя. Тебе, кстати, уже пришло сообщение на ассистант.

— Ты прочитала? — глянул я на личный и персонифицированный ассистант, который на время вылазки оставлял здесь.

— Нет, мне сеньора Романо об этом сказала, а звуки оповещений твоего ассистанта я слышала. Он такой один, от отдела кадров. Перепутать сложно.

Комментировать ничего не стал, только вздохнул. Не сразу поняв, в чем дело, но потом ка-а-ак поняв.

То есть теперь, получается, с получением мною задания на личную охрану, или Николетта должна постоянно сидеть дома, чтобы я мог решать свои дела, либо же она должна постоянно ходить со мной.

Интересное кино.

Но был во всем этом еще один, весьма интересный момент.

— Служба внутренней безопасности, значит, — не особо скрывая удивления, протянул я.

— Что такое? — почувствовала мое удивление Николетта. — Ты чем-то… озадачен?

— Да. Тем, что это служба внутренней безопасности корпорации.

Причем не просто служба внутренней безопасности. Охранники на входе, так-то, тоже СВБ корпорации.

Озадачен я был тем, что получил назначение в оперативный департамент, причем старшим специалистом. А это уже очень серьезно. Потому что оперативный департамент, насколько я знаю иерархию корпорации — это неприкасаемые опричники и эскадроны смерти в одном флаконе.

— Я озадачен тем, что назначен в оперативный департамент, причем старшим специалистом. Это же какими нужно обладать связями…

— Сеньора Романо — оперативный советник руководителя службы внутренней безопасности африканского направления. Оперативный департамент филиала «Занзибар» находится в ее прямом и непосредственном подчинении.

«Йобушки-воробушки» — подсказал, едва не закурлыкав от крайнего изумления, внутренний голос.

С его удивлением я был полностью согласен. Сегодня просто вечер удивительных, вот до глубины души удивительных, историй.

— Теперь все ясно… — протянул я задумчиво, начиная осознавать, что являюсь фигурой в игре Доминике, но поле игры, как оказывается, выше на порядок чем то, которое я себе представлял.

Оперативный советник руководителя службы внутренней безопасности африканского направления — Доминика ведь, по должности, вполне могла присутствовать на памятном и для меня, и для всей корпорации Некромикон совещании в Хургаде.

Вдруг ощутив эмоции Николетты, я перевел на нее взгляд.

То, что я задумался о насущных проблемах, и практически пропустил мимо ушей информацию о том, что я теперь ее кавалер, явно задело девушку за живое.

Я хорошо почувствовал тщательно, и с трудом скрываемую, не очень успешно правда, обиду. Также хорошо почувствовал тщательно и также с трудом скрываемые, и также не очень успешно, привязанность и надежду. И какое-то… наивное слепое доверие, я бы даже сказал.

«Мы в ответе за тех, кого приручили»

И опять глаза на мокром месте, да что ж такое.

Шагнув ближе, я снова взял Николетту «живой рукой», активируя возможность мыслеречи.

— Не волнуйся и не переживай. Слушай меня и сеньору Романо, и проблем больше не будет, — вслух произнес я.

«Делай с этого момента все так, как нужно сеньоре Романо. За исключением тех случаев, когда я скажу обратное. И все будет отлично, ни одна акула тебя никогда больше не обидит»

Это я уже произнес параллельно тем словам, которые говорил вслух.

— Хорошо, как скажешь.

«Я все поняла»

Николетта, молодец какая, также высказалась параллельно — и мысленно, и вслух. Очень способная юная дама. Вот очень способная. Интересно что будет, когда она еще и стихии коснется.

«А если ты будешь меня слушаться, то вскоре станешь той акулой, которая сама кого-хочешь может обидеть»

«Хорошо»

— Хорошо, — эхом ответа Николетта вслух. — Массимо…

— Да?

— А зачем ты избил Келли-Хьюза?

— Кого избил? А, этого…

Я уже, если честно, и забыл о том полупокере, которого немного поучил вежливости в туалете.

— Ники, — неожиданно для себя использовал я уменьшительно-ласкательное имя.

— Макс, — неожиданно для меня (и для себя) также по-иному назвала меня Николетта.

— Ники, ты ведь знаешь, что это мир жесток и несправедлив?

— Знаю, — кивнула, поджав губы, девушка. — Теперь знаю, более чем хорошо, — с горечью произнесла она.

— Этот мир несправедлив. И этот мир делится на тех, кого можно, и на тех, кого нельзя. Знаешь, в одной деревушке жил Джон, который всю жизнь строил дома и ковал мечи. Но стоило ему один раз уединиться с овцой за сараем, и никто и никогда больше не назвал его ни строителем, ни кузнецом.

Николетта — святая душа, даже не поняла, о чем вообще речь. Пришлось объяснять:

— Стоило Джону однажды уединиться с овцой в укромном месте и вступить с ней в противную природе половую связь, и быть при этом замеченным, как после этого никто никогда не называл Джона ни строителем, ни кузнецом. А называли его…

— Я поняла, — прервала меня вновь зардевшаяся Николетта.

— Мир жесток и несправедлив, а корпоративный мир жесток и несправедлив на несколько порядков больше. И если бы я не объяснил этому педику, в чем он не прав… В будущем я мог бы стать кем угодно, пусть даже спасителем вселенной, но в корпоративной памяти навсегда остался бы бегунком, который по щелчку может принести два мохито. Я показал, что меня не можно, меня нельзя. Понимаешь?

— Да. А откуда ты знаешь, что Келли-Хьюз гомосексуалист?

— А откуда я знаю? — удивился я. — Я не знал.

— Ну ты же сказал, что он педик.

Вообще-то я хотел сказать не педик, а другое слово, созвучное с три-два-раз, но вовремя удержался.

— В русском языке педик — это не половая ориентация, а характеристика состояния души. Педиков душой, так скажем, полно и среди гетеросексуалов.