Сергей Извольский - Драго. Том 2 [СИ]

«Я сильная. Я справлюсь», — сказала сама себе Николетта, выходя вслед за ним. Оба неасапианта у двери, пропуская ее вперед, почтительно поклонились.

«Я только оценю обстановку, и сразу уйду отсюда порталом» — решила она, еще ненадолго отсрочив бегство портальным артефактом.

Едва подумав об этом, со следующим шагом она оказалась на линии дверного проема. И вдруг получила сильнейший разряд парализатора, который заставил ее согнуться. Ноги подкосились, от жуткой боли потемнело в глазах, дыхание перехватило. Николетта, застыв как изваяние, начала падать, бессильно наблюдая как приближается паркет пола.

Не упала — неасапианты ее подхватили. Действуя теперь безо всякой предупредительности. И у Николетты не было даже сил крикнуть, когда ее руки вывихнуло в плечах. В этот же момент в лицо словно дохнуло стылым ветром. Одновременно со щелчком на запястьях Николетта почувствовала, что ее отсекло от стихийной энергии.

Ей надели блокирующие магию браслеты.

Николетта снова была обычным человеком. Стихийную силу, клубящуюся вокруг предплечий, отсекло моментально. Произошедшее оказалось настолько обидно, что Николетта практически не чувствовала боли. Кроме того, она сгорала от стыда — ей как вживую представился укоризненный взгляд Массимо. Николетта вспомнила, как он с укоризной ее отчитывал, когда она совершала ошибки.

«Помни, если сомневаешься — лучше действовать, а не бездействовать».

Стало настолько стыдно и обидно, что Николетте хотелось взвыть. Но получилось лишь негромко зашипеть, когда неасапианты заученными движениями взяли ее в замок и повели вперед по коридору. Действуя теперь предельно жестко и вовсе без каких-либо сантиментов.

От их недавней предупредительности не осталось и следа: суставы жгло болью так, что была бы возможность, Николетта визжала бы от боли. Полубесчувственную стонущую девушку быстро провели через холл, и вывели ко входу в подвал. Длинная лестница, бесчисленные ступеньки — не на каждую у Николетты попадали ноги, и каждый раз, когда неасапианты не давали ей упасть, плечи взрывались вспышками боли.

Пытка лестницей, к счастью, вскоре закончилась, и Николетта оказалась в подвале с винохранилищем. Сюда она спускалась всего единожды, впервые осматривая виллу. Темное и пустое помещение с арочными сводами — вино Николетта здесь не хранила и не собиралась.

Сейчас одна из стен, с многочисленными бочками, просто отсутствовала. Как не было. И за этой стеной взгляду открывался огромный, тонущий в багряном полумраке зал. Длинный и вытянутый, ограниченный по бокам рядами колонн — помещение было похоже на неф собора Парижской богоматери, где Николетта была с Доминикой совсем недавно, буквально пару месяцев назад.

От удивления увиденным Николетта даже приподняла голову и несколько раз зажмурилась. Зал, открывшийся ее взору, по площади превосходил все главное здание виллы.

Такого просто не могло быть! Всю виллу, и винохранилище в том числе, проверяли новые люди Массимо, прибывшие с Валерой. Молчаливый японец, который не обнаружил ничего подозрительного, в подвале провел больше двух часов. Как он мог пропустить такой огромный потайной зал? — заметались мысли у Николетты.

Ответ на вопрос пришел сразу, как только Николетта, ведомая неасапиантами, перешагнула границу входа в потайное помещение.

Это место не принадлежало этому миру. Оно даже ощущалось по-другому.

Границу перехода охраняли четверо неасапиантов, которые были в доспехах, очень похожих на средневековые — только в эргономичном и современном исполнении. Кроме того, не менее десяти неасапиантов стояло парами вдоль колонн, равномерно по всей длине зала.

Отконвоировавшие пленную Николетту неасапианты передали ее с рук на руки неасапиантам местным, в похожей на средневековую броне. «Местные» приняли ее также без капли учтивости, и грубо повели дальше, по долгой дороге боли среди бесконечных колонн.

Николетта шла согнувшись, но краем глаза видела, что ее ведут к огромному черному камню на кафедре. Ведут к жертвенному алтарю — никаких других идей и ассоциаций принадлежности камня у Николетты не возникло.

В конце зала, куда вели Николетту, было достаточно высоких стрельчатых окон, но они давали мало света, почти не рассеивающего полумрак. Света странного, багряного — как будто на улице небо выкрашено кровавым закатом. Кроме того, в зале — Николетта это не сразу заметила, было очень жарко. Не просто жарко, а очень жарко.

У алтаря Николетту встретило двое. Первой, не вызвав удивления присутствия, оказалась Доминика, ожидающая на каменной скамье у стены. Она была в простой черной корпоративной форме без знаков различий… Нет, не совсем в простой, отметила Николетта — в усиленной для нахождения в агрессивной среде корпоративной форме рядового сотрудника. В таком, внешне простом на вид костюме, можно было вполне комфортно работать в раскаленной пустыне или в холодных пустошах заполярья.

Доминика, когда Николетта оказалась неподалеку, порывисто поднялась, подходя ближе. Конвоирующие неасапианты по жесту Доминики заставили Николетту выпрямиться. Доминика, когда их глаза встретились, приветливо и белозубо улыбнулась дочери, сделав короткий приветственный жест.

Глаза ее, впрочем, оставались холодными и жесткими.

После того как Николетта получила возможность встать ровно, после того как ушла горящая боль из вывернутых суставов, она смогла полноценно осмотреться и рассмотреть второго здесь присутствующего. Это оказался незнакомый Николетте мужчина. Высокий, явно без вмешательства в генетический паспорт — очень уж своеобразные черты лица: тонкий нос с горбинкой, близко посаженные глаза, бороздящие лицо морщины.

Неприятная, отталкивающая внешность. Неприятная и отталкивающая даже без учета обстоятельств первой встречи. И даже без учета устрашающей формы: на левой стороне груди черного с серебром костюма незнакомца горел глаз эмблемы Новой Инквизиции. Костюма, в отличие от облачения Доминики, не рядового сотрудника — незнакомец не маскировался, и судя по регалиям и мантии на плечах обладал очень высоким саном.

Смотрел инквизитор на Николетту цепко и неприятно, так что под его взглядом она почувствовала себя словно препарируемая бабочка. Впрочем, так оно и было — едва подведя девушку к алтарю, неасапианты грубо бросили, даже швырнули ее на камень. Николетта при этом весьма ощутимо ударилась спиной и затылком.

— Эй! Полегче! — резким окриком осадила неасапиантов Доминика. И добавила на итальянском насчет дьявольских отродий, которые гневят Господа своей тупизной.

Из дробных ругательств Доминики Николетта поняла, что жестким должен был быть только захват, во избежание попыток сопротивления, а теперь с телом Николетты нужно обращаться более чем аккуратно. Потому что — при этих словах Николетта оцепенела от надвигающейся паники, это уже тело Доминики.