Дмитрий Леонидович - Оборона деревенского борделя [publisher: SelfPub]

***

Все пункты, где нас могла бы ждать засада, мы уже миновали. Поэтому я отозвал передовой дозор и теперь мы шли единой колонной. Впереди ветераны Беляша, сзади они же, охранники по бокам, Саша командует, мы с женами в середине колонны.

И вот так идем мы по лесу. Ответственность спихнули на других, сами отдыхаем, природой любуемся.

А из кустов сбоку от колонны медведь крупный поднимается. На задние лапы встает, как у них принято, и ревет.

Вика действует привычно, свисток в рот тянет, чтобы отпугнуть.

А я чувствую – недобро как-то зверь ревет. Он не просто ритуал совершает, он нас убивать собирается.

– Все вниз! – командую и винтовку вскидываю цевьем на подпорку рогатины.

Вика свистит, но зверь не отпугивается. Еще и Барсик, сволочь пятнистая, шипит на него, чем окончательно разъярил.

Медведь опускается на лапы и бежит к нашему строю. Целеустремленно так бежит. И интуиция моя подсказывает – «Свиньей пойдет в атаку, на четырех лапах». А на пути зверя охранник стоит с рогатиной. Он неопытный, и при атаке сверху еще неизвестно, сумеет ли зверя завалить, а свиньей – вообще без вариантов.

Кто-то стрелять начал, но автоматные пули не сильно убедительный аргумент для такой туши, да и времени для прицеливания он не дает.

Я ловлю в прицел грудь зверя, то место, где у него сердце должно находиться, по моим представлениям. Долю секунды сопровождаю цель, подстраиваясь под ее движение. Стреляю. Туша в момент выстрела качнулась, пуля прошла через лапу и вошла куда-то в грудь. Лапа подломилась, зверь чуть ли не мордой в землю ткнулся, остановился, заревел, на задние лапы вставать начал. А до ближайшего охранника ему уже всего пара метров.

Я перезаряжаю винтовку.

Из-за спины охранника Саша выходит с рогатиной, делает шаг вперед и аккуратно подставляет рогатину к груди медведя. Тот пытается ударить сверху и насаживается на острие, беспомощно на нем оседает.

Я стреляю в голову зверю.

Все.

– В прошлый раз звери так к нам не приставали, – удивляюсь я. – Когда мы женщин из Песчанки вели.

– В прошлый раз к нам люди приставали, и стрельба стояла в лесу такая, что все звери разбежались, – резонно отвечает Вика. – А еще осень. У кого-то гон, кто-то вес к зиме набирает ускоренно.

– Все живы? Продолжать движение можем? – интересуюсь у людей.

– А можно я переоденусь, – краснеет одна девушка, которая оказалась на пути движения медведя.

– И я! – вторая присоединяется к просьбе.

Пока девушки переодеваются, мы вырезаем из медведя полоски мяса. Пусть пользу приносит, раз на нас напал. Зверь жирный, уже готовился к спячке, так что приходится вырезать аккуратно – медвежий жир запах имеет специфический, может вкус пищи испортить.

***

Третью ночевку наш отряд провел на заброшенном прииске. Место удобное, растительность вокруг вырублена, вода рядом, и изба есть. Часть людей в нее положили, после уборки, часть рядом, так чтобы дом с одной стороны лагерь прикрывал. Сейчас людям безопасность важна была, после прошлого ночного происшествия.

Народ, попав в обжитое место, немного расслабился. Опять девицы начали охранникам глазки строить, смех уже слышится иногда. Вот и славно.

А на следующий день к обеду мы уже вышли к месту впадения Украинского ручья в Вилячий. И здесь я скомандовал длинную остановку.

В первую очередь я провел перепись населения.

У меня в наличии имелось восемьдесят пять девушек, купленных рабынями. Откуда взялось пять лишних девушек, если мы заказывали на просмотр всего восемьдесят? Это Беляш себе заказывал, на просмотр вызвал десять, а купил пять, как и планировал. А Маловский нам всех оставшихся у него девиц скопом продал, я не обратил внимания, так они к нам и прибились. Посмотрел я на них – я бы таких не выбрал для борделя, но дамы молодые, здоровые. Кровь с молоком просто. В любом случае, в борделе у нас количество мест ограничено, всех лишних продавать замуж придется.

Еще к нам прибилось два десятка одиноких девиц из числа свободных.

Больше десятка семейных пар и семеро одиноких парней. Это те, кого я планировал на хуторе поселить, который будет заложен в том месте, где мы сейчас остановились.

Женщин собрали в кучку. Посадили под охраной, чтобы не разбредались. Кого-то из них отрядили обед готовить.

А перед будущими хуторянами я выступил с короткой, но впечатляющей речью. Сказал им, что их путь на некоторое время закончен, жить они будут до зимы не в деревне, а прямо здесь. Да-да, в месте, где нет связи, нет электричества, в трех днях пути от ближайших деревень, хоть в сторону украинского сектора, хоть русского. А чтобы жить было где, им еще нужно дом построить, в чем им окажут помощь. И если они будут стараться и вести себя хорошо, то потом, ближе к зиме, им будет неожиданное, но большое счастье.

Потом я провел демократические выборы старосты хутора. Спросил, кто из мужчин имел опыт руководства чем-то реальным. Не блогом, не рекламным агентством, не отделом в офисе корпорации, а так, чтобы реальные люди делали реальные вещи. Вызвались двое, один был на Земле бригадиром строителей, второй – начальником литейного цеха. Хуторяне проголосовали за бригадира, по имени Станислав, его я и утвердил в должности. Намекнул ему, что если он себя рабовладельцем почувствует и выйдет за пределы своих функций, это станет его фатальной ошибкой. Помягче, конечно, это сформулировал.

Дальше я озадачил ветеранов Беляша, которые начинали свой трудовой путь в мире Проект со строительства, поэтому имели хороший опыт в постройке бревенчатых срубов для разных целей. Каждый из них взял себе бригаду из пяти хуторян, охранял ее и руководил работой.

Одна бригада валила деревья, вторая таскала и чистила от коры бревна, третья строила сруб, четвертая кольями колола бревна на доски, чтобы потом было чем обшивать крышу. К вечеру второго дня первый дом был готов. В нем не было рам и стекол, окна просто затянули пленкой, вместо печи был очаг на земляном полу, мебель отсутствовала, но переночевать в тепле и безопасности уже было можно. При заготовке древесины для стройки зачистили от деревьев и кустарника площадку вокруг дома метров на двадцать во все стороны. С одной стороны эта площадка ограничивалась Вилячим ручьем, с другой – Украинским.

Население хутора с большим трудом могло разместиться на ночевку в стандартном срубе размерами шесть на шесть. Поэтому я дал им распоряжение сразу же строить еще дома. Как минимум один, а лучше больше, сколько успеют. И в имеющемся доме печь сложить. Пообещал им доставить оконные блоки, трубы для дымохода и прочие необходимые материалы и вещи.

***