Владислав Жеребьёв - Судьба Бригадира [litres]

Не нашлось при бойце ни рации, ни других способов связи. Только потрепанная карта с кружками аномалий и непонятными цифровыми отметками, сделанными карандашом. Три из них были обведены кружками, а одна – прямо на пути следования их маленького отряда.

– То, что он из «Борея», сомнений никаких не вызывает. – Бригадир отошел от трупа. – Вот только почему он один работал? Наймиты же всегда гуртом перемещаются, что в рейд, что по дрова. Поодиночке, наверное, и по нужде не ходят.

– Хедхантер это, – печально сообщил Атлет. – На себя решил отработать. Был бы умней или менее жаден, жив бы был.

– А мы нет.

– Тоже верно.

– Постой. – Бригадир нахмурился. – Если охотники за мной вышли…

– То на тебя объявлена награда. – Атлет оглянулся, поежился, будто зябко ему стало. – А там и в ватаги сбиваться начнут. Если хабар серьезный пообещали, то скоро вся Зона о тебе узнает, и тогда тебе точно прохода не будет. Уходить надо, Бригадир, тикать отсюда и хорониться «на воздухе». Парни за Кордоном ждут не дождутся.

Через час ходу показалась прогалина, а за ней должен был обозначиться тайник, однако парень хоть и отправился к праотцам, явно не ожидая такой прыти от преследуемого, но дураком по жизни не был. Оба сталкера застыли как вкопанные, переглянулись, и Атлет потянулся за «вечным» болтом. Воздух в прогалине подергивался, выгибался причудливо, рябил, будто над плавящимся на жаре асфальтом. Вывод – перед ними аномалия.

– Странная она какая-то. – Атлет прицелился и метнул снаряд в марево, и тот, вопреки ожиданиям, прошел насквозь и упал в жухлую траву. – Я бы туда не пошел. Непонятно, что это и как выключается.

– Но там схрон, – напомнил Бригадир. – А в схронах много интересного есть, и для нас, уверен, найдется что-нибудь полезное. Дорогу в обход поискать надо. Тот хедхантер явно не через марево пер, коли жив был до свинцового отравления.

– Тоже верно. Значит, так. Пойдем по кругу. Ты против часовой стрелки, а я – по. Вперед не лезем, ну как обычно. Что я тебе объясняю.

Обход аномалии – дело непростое. Когда ты на марше, то товарищи контролируют. Когда сольно работаешь – рыскаешь по сторонам, прислушиваешься, принюхиваешься. В общем, внимание твое хоть и распределено, однако более или менее охватывает большой участок местности, и ты можешь заметить опасность вовремя. Когда работаешь с аномалией, все твое внимание посвящено ей, и стоит тебе отвлечься, сделать что-то не так – и все, поминай как звали. В лучшем случае поседеешь и обделаешься от страха, в худшем… даже не помрешь. Аномалии уродуют, калечат, пробуждают порой страшные болезни, заставляют внутренние органы работать не так, как надо бы было. Кого-то физически изменяют, кого-то морально. Иногда вырывают руки, выворачивают суставы, повышают температуру и буквально варят тебя заживо. И главное – почти все аномалии держат тебя, будто в кандалах, делая свое черное дело. Ловят неосторожного человека и терзают его до того момента, пока тот не закончится.

По виду аномалии тоже разные бывают. Одни будто выставлены напоказ – сияют разными цветами, переливаются, сразу, в общем, бросаются в глаза. Такие даже ночью заметить можно. Другие аномалии пытаются скрыться и как следует скрыть что-то. Около них, вполне возможно, и артефакт найдется полезный, за который на Кордоне немалую сумму отлистают. Есть еще вариант: аномалии, невидимые обычным глазом, самые опасные, пожалуй, хоронящиеся до поры, будто гадюка под камнем, которая, если наступишь на нее, коснешься ненароком, непременно ужалит. Такие аномалии практически невозможно заметить, услышать или носом почуять. Вот от таких, как правило, и гибнут даже самые опытные сталкеры.

Вот тут и вступает в дело сталкерская чуйка. У каждого она разная, индивидуальная, со своим характером. Как бы это пояснить понятней? Ну, вот идешь ты себе по дороге, вокруг лес, птичка, может, даже какая поет, солнце пригревает, и кажется тебе, что не в Зоне ты, а на проселочную дорогу попал и скоро к станции выйдешь. Там электричка до города, ларек с пивом на перроне, бабушки пирожки да семечки продают. Вот-вот мимо мамочка с коляской пройдет, торопиться будет, проскочит на велике парень лет десяти, грозно предупреждая всех трелью крохотного звонка на руле, что, мол, не стой на пути, беда будет. Беда, а вот и она. Аномалии порой плохую игру ведут, нечестную. Успокаивают, усыпляют внимание, будто живые они, а не выверты этого мира, не язвы неразумные, а вполне себе вменяемые и злые враги рода человеческого. Интеллектуальные ловушки для не особо глупой дичи.

Вот тут и подключится чуйка, забьет тревогу, превратит солнечный день в колючий клубок с шипами, ядом сочащимися, пустит адреналин по крови, покроет тело мурашами с кулак, заставит нервно сглотнуть и застыть, рыскать глазами в поисках опасности. Вот если нет у тебя той чуйки, то и тебя скоро не будет. Порой она подводит даже самых опытных. Другие учатся на ошибках неудачников, впитывают, принимают то, что донести получилось, и снова чуйка на коне, держит в тонусе, предостерегает и защищает хозяина.

Бригадир шел медленно, стараясь хоть как-то себя обезопасить: «Глок» снят с предохранителя, все чувства обострены до предела. Марево колыхалось уже совсем рядом, метрах в пяти. Бросок – камень, подобранный с земли, падает в траву и там замирает. Ни искр, ни искажений, ни гравитационных деструктивов. Просто мираж, которого тут быть не должно. Итак, выяснилось, что железо на аномалию не влияет, камни тоже. Такой же эффект получился и с сучком, и с куском мха. Бригадир остановился вдруг, присел, почесал затылок, а потом подхватил палку и копнул прелую хвою. То, что он искал, нашлось сразу – несколько крупных белесых личинок. Подцепив одну пальцами, сталкер размахнулся и что есть силы пустил крохотный биологический «снаряд» в ловушку. Реакция аномалии не заставила себя долго ждать. Личинка взметнулась в воздух, застыла, крутанулась вокруг собственной оси и вдруг принялась увеличиваться в размерах. Чуйка сработала безотказно. Бригадир метнулся к замшелому валуну и залег за ним, осторожно наблюдая за метаморфозами личинки. Та росла, раздувшись сначала на треть, потом стала еще больше и под конец из крохотного белесого комка превратилась в шар размером с футбольный мяч, после чего треснула и лопнула, веером омерзительных ошметков брызнув во все стороны.

Аномалия немного побушевала и успокоилась. Волны и завихрения, образовавшиеся при взрыве, улеглись, превратив деструктив снова в прозрачный, колышущийся над поверхностью земли мираж. Бригадир выдохнул и, покинув убежище, вновь двинулся вперед. С Атлетом встретились минут через десять.

– Ты взрыв устроил?