Артем Матюшенко - Приграничное владение 3

— Я позволю вам, вампир, продолжить свою историю. Говорите.

Генрих Конрадович тяжело вздохнул и покорно продолжил:

— Я родился чуть более трехсот лет назад, а мои родители и брат отца умерли примерно сто пятьдесят лет назад. У моего дяди была дочь, моя кузина, она и стала моей женой. А что было делать? — Пожал он плечами. — От союза с людьми у нас не рождается детей. Мои родители прожили около шестисот лет, а мне чуть больше трехсот и я уже старик, а моя жена не прожила и этих лет. — Он тяжело вздохнул и покачал головой. — Поначалу попавшие на Землю вампиры были рады. Ведь там отсутствовали и эльфары и дроу, преследовавшие их. Но радость оказалась недолгой, земная атмосфера оказала на нас негативное воздействие. От отсутствия на Земле магического фона мы лишились магического дара, а вместе с тем здоровья и долголетия, присущего моей расе. Мои дочери больны… вернее, пока одна из них, моя старшая девочка, у нее лейкоз и помочь ей не в моих силах. Но было предание, касающееся этого артефакта.

Все это время мы хранили нож древних и помнили пророчество, что он поможет нам отыскать другой артефакт, открывающий двери в наш родной мир. И вот совершенно неожиданно Варго эгварадос или как называл его мой отец — «Пожиратель душ», сработал на Александра. Я был взволнован, да в тот момент я был просто шокирован! Значит пророчество действительно имеет место быть! В пророчестве было сказано, что человек, на которого укажет нож древних, приведет нас к артефакту, отворяющему врата. Так говорил мой отец.

Я просто хотел, чтобы мои девочки жили долго и чтобы не были больны. Если вы не сможете простить меня, Ваша светлость, то умоляю, помилуйте мою дочь. — Одинокая слеза скатилась по шраму на щеке старика. Я клянусь вам, с тех пор, как умерли мои родители, мы ни разу не устраивали охоту на людей. Если нужно было провести ритуал крови, мы просто покупали человеческую кровь в центрах переливания.

— Насколько мне известно, — посмотрел на него владетель, — в книгах описывается совсем другой облик. Скажу по-правде, сам я, да и мои люди ни разу вживую не сталкивались с вампирами.

— Нет ничего проще, — горько усмехнулся старик антиквар, — при современном уровне пластической хирургии и стоматологии. Мне удалили клыки еще в детстве, потом привели в порядок уши. Более мы внешне ничем не отличались от живущих на земле людей. — Он расстегнул пуговицу на рубашке и выудил из-за ворота маленький золотой знак. — Видите, это саентологический символ, я давно отказался от кровавых обычаев и ритуалов моих предков, читал «Дорогу к счастью» и даже время от времени посещал собрания саентологов.

Я богат и влиятелен на Земле, конечно, не как вы здесь, я не правитель, не премьер министр и не президент, но мое состояние с недвижимостью и картинами насчитывает более десяти миллионов евро и я готов отдать большую часть своего состояния, если вы помилуете одну мою дочь и вылечите другую, ведь им нет и ста лет, они еще так молоды.

— Я не отступлюсь от своего слова, вампир, и не пытайтесь меня купить! — Посмотрел на него Вардис. — Пока не прояснится судьба моего друга и моего верноподданного, вы побудете у нас в качестве гостей, и это не обсуждается.

— То есть в качестве пленников? Вы вот так просто лишаете нас свободы? — Горько вздохнул Генрих. — Что же, моя дочь и теперь я в вашей полной власти.

— Расценивайте это как хотите, но вы правы, сейчас вы полностью в моей власти. И напомню- Я не просто лишаю вас свободы, а задерживаю до суда за все ваши деяния. Не мы к вам пришли, это вы и ваша дочь организовали нападение на моего друга, чуть не погубив его.

Генрих Конрадович чуть поморщился от таких слов, но все же покорно склонил голову, понимая- начни он сейчас перечить владетелю выйдет только хуже для всех. — Тогда позвольте мне быть рядом с моей дочерью, если нам будет суждено умереть в скором времени, то хоть последние дни мы проведем вместе. Прошу Вас, Ваша светлость, не откажите старику в последней просьбе!

— Хорошо, вампир, я удовлетворю вашу просьбу, вы будете содержаться все вместе, — склонил голову лэр владетель, — и даже дам бесплатный совет: истово молитесь своему богу или во что там верят ваши саентологи, чтобы Александр выжил!

Когда Саша приходил в себя, все, что он видел, это толстые, грубо отесанные, дубовые перекладины и настеленный поверх потолок цвета меда из оструганных и широких досок, который начинал вращаться, если Саша фокусировал на нем свой взгляд и он вновь прикрывал глаза, проваливаясь в спасительную темноту. Еще видел квадратное приоткрытое окошко с частой рамой, застекленное небольшими мутными кругляшами стекла чуть больше ладони размером. Слышал доносившиеся из окна крики чаек, которые в забытье мерещились ему зубастыми летающими чудовищами с горящими красным глазами и большими клювами, полными острых зубов. Иногда он слышал разные голоса. То голос своего друга Климента, то лэра Вардиса или побратима Лаэрта, а то и какие-то незнакомые, еле слышные, то визгливые, хихикающие, то шепчущие что-то или подвывающие. Они раздавались из темных углов комнаты, когда Саша находился в каком-то оцепенении, между клубившимся тьмой беспамятством и светом реальности.

Наконец он открыл глаза и несколько минут неотрывно смотрел на потолок, пытаясь наконец-то привести мысли в порядок, отгоняя туманные отголоски призрачных голосов, еще звучащих у него в ушах. Сегодня головокружения не было, только сильная слабость и жжение в горле и груди словно внутри прошлись наждачкой.

Сквозь мутное оконце пробивался лучик света, высвечивающий кружащиеся в воздухе пылинки и все так же слышались крики чаек, но теперь они совсем не казались ему какими-то летающими монстрами. Чайки и чайки. Виденья и бред забытья теперь были где-то очень далеко. Луч подсвечивал массивный дощатый шкаф, стоящий у противоположной стены, чуть розовым светом, и Саша понял, что это последний луч заходящего солнца — на улице вечер.

Послышался звук отодвигаемого стула и чьи-то шаркающие шаги, и через минуту над ним склонился пожилой седобородый мужчина в зеленом балахоне лекаря.

— Ну, что пришел в себя? Заставил ты нас поволноваться. — Он вздохнул и усмехнулся одними только глазами, вокруг которых тут же собралось множество трещинок-морщинок. — Меня зовут мастер Мурад, я главный городской лекарь и по совместительству лекарь наших лэров.

Саша вспомнил, что будучи в гостях у Клима и на торжественном присвоении титулов графов, баронов и рыцарей и на последующем пиру, он уже видел этого бородатого старичка. Хотел ответить, но из груди вырвался только протяжный тяжелый хрип.