Ник Фабер - Цена долга [litres]

Франциско не был глупым человеком. Он прекрасно понимал, что его снова попытаются использовать. Точно так же, как это делал его отец. Точно так же, как, возможно, делал это и Торвальд. Младший сын Хьюго Вилма познакомился с Маврикио год назад, во время одного из своих визитов на Абрегадо-3. Тогда этот человек моментально распознал его чувство отрешённости от отца. Он легко понял, на какие точки нужно надавить, чтобы получить желаемую реакцию.

И сейчас Франциско впервые честно признался себе, что догадывался об этом с самого начала. Но умышленно старался не замечать собственных подозрений. Торвальд отнёсся к нему с пониманием, словно к своему собственному сыну. Своей поддержкой он, вероятно, смог дать ему то, что внутренне Франциско желал получить от собственного отца.

Или же, по крайней мере, видимость этого.

И теперь Франциско наконец решил, что с него хватит. Он сам будет принимать решения. Именно он, а не кто-то другой будет управлять последующими событиями.

Достав из кармана дорого пиджака коммуникатор, он связался с полковником Больтером:

– Мистер Вилм?

– Уэсли, всё готово?

– Так точно, мистер Вилм. Верные мне люди уже проинструктированы и готовы к любым неожиданностям. Мы всецело на вашей стороне.

– Замечательно, полковник. Я хотел бы уточни…

– Одну секунду, мистер Вилм.

Из динамика раздались приглушённые голоса. Прошло с полминуты, прежде чем Франциско вновь услышал голос Уэсли Больтера:

– Сэр, мне только что сообщили, что в столице произошёл теракт. У меня пока мало информации, но, по сообщениям экстренных служб, в городе произошёл мощный взрыв. Возможно, несколько.

Франциско нервно сглотнул, прежде чем ответить. Значит, это всё-таки началось.

– Действуйте, полковник. Вы знаете, что делать.

– Да, мистер Вилм. Конец связи.

17 часов 16 минут. Станция орбитального астроконтроля Абрегадо-3

Патриция Кольб чуть не подавилась очередным глотком кофе, когда увидела, что произошло на орбите.

Совершенно внезапно два находящихся на парковочных орбитах корабля открыли друг по другу огонь. Обзорные экраны центра управления орбитальным движением не были настроены таким образом, чтобы показывать отдельные корабли. При общем ракурсе камер наблюдения они были слишком маленькими, поэтому отображались лишь их голографические метки, которые проецировались поверх изображения планеты. И вот несколько секунд назад между двумя точками протянулись линии лазерных залпов. Сначала один. Затем более яркий и мощный второй.

А потом одна из меток, которая имела наименование «Винтан Аудиторе», исчезла с экранов.

– Какого чёрта?! Что, чёрт возьми, сейчас произошло?

По просторному залу пронеслись такие же вопросы. Никто из экипажа не был готов к случившемуся.

– Пэт! Доклад!

Патриция услышала голос своего руководителя, Олега Минковского, и моментально поставила мокрую от пролившегося кофе чашку на край стола.

– Сэр, этот крейсер только что уничтожил лазерным огнём «Винтан Аудиторе».

– Что?!

– Сэр, я сама в шоке. Не понимаю, что произошло. Они спокойно висели на орбите, а затем принялись палить друг в друга вообще без предупреждения.

Её начальник склонился над своим дисплеем и приказал компьютеру увеличить сектор орбиты, в котором разыгралось настоящее сражение.

Огромные экраны центра тут же сфокусировали изображение. Лёгкий крейсер на них продолжал поворот вокруг своей оси в облаке кристаллизованного кислорода, который вырвался из пробоин. На месте же «Винтана» теперь виднелось лишь облако разлетавшихся в пространстве обломков.

– Господи боже, это же был личный корабль губернатора… почему они…

– Сейчас не время для этого, Пэт. Карл, мне нужен контроль за всеми обломками. Особенно за теми, которые остались от «Винтана». Переведите радарные сенсоры в активный режим. Мне нужна траектория каждого куска, каждой чёртовой гайки. Всё, что сможете найти, выводите на экран. Стив, свяжись со всеми кораблями на орбите. Начинайте поднимать их выше. В первую очередь те, которые находятся на курсах движения обломков. Только синдрома Кесслера мне здесь не хватало. Оповестите аварийные службы. Нужно срочно послать туда команды, на тот случай, если там кто-то выжил, и для сбора обломков «Винтана».

Приказы летели словно ураган, и каждый моментально получал подтверждение.

Никто не удивился тому, что поиск обломков, бывших несколько минут назад кораблём, полным людей, объявлен чуть ли не более важным, чем поиск людей, выживших в этой катастрофе. Синдром Кесслера был ночным кошмаром для любой планеты.

Его принцип заключался в том, что даже самый крошечный объект, двигающийся с орбитальной скоростью, может во что-нибудь попасть. Даже простой стальной болт, двигающийся со скоростью более двадцати тысяч километров в час, может при попадании нанести страшный урон. А если это будет не болт? Если это будет обломок корпуса корабля массой более полутонны? Никто даже не хотел представлять, какой вред это может принести. А столкновение с одним обломком практически стопроцентно ведёт к появлению новых. А они, в свою очередь, создадут ещё больше обломков. И весь этот мусор будет двигаться по орбите, представляя опасность для любого находящегося на ней корабля. По этой же причине, чтобы минимизировать риск в случае подобной аварии, все корабли двигались по орбите в одном направлении – с запада на восток. Это почти гарантировало, что корабль не столкнётся с космическим мусором на встречном курсе.

– Оля, срочно свяжитесь с этим крейсером. Узнайте, что у них произошло. Также сообщите о случившемся во временную резиденцию губернатора на базу «Альдорф»…

– Сэр!

Он развернулся к Патриции.

– Сэр, все аварийные каналы переполнены экстренными сообщениями.

– Что?

– Похоже, в столице что-то случилось. Там сообщают о множестве мощных взрывов.

Минковский потрясённо смотрел на обзорный экран.

– Да какого дьявола вообще происходит…

17 часов 19 минут. Лёгкий крейсер «Фальшион»

– Заткните эту идиотскую сирену, – приказал Том, склонившись у поста аварийного контроля.

Вой буквально разрывавший слух аварийной сирены наконец исчез. Видимо, кто-то всё же смог наконец отключить её. Как будто и без этого люди на мостике не знали, что произошло!

– Что с кораблём, Шендо?

Шендо Габи был главой аварийного поста, и именно к нему стекались все доклады о случившемся на корабле.

– Мы получили три попадания. Первый шлюпочный отсек разрушен. Причальные галереи полностью уничтожены. Там здоровенная дыра. Также мы потеряли «Минотавр» со всем экипажем. Я получаю сообщения о том, что взрывом повредило створки ангарного отсека по левому борту. Там утечка кислорода. Я уже отправил туда людей.