Александр Сухов - Схватка

Моя же идея промышленной обработки заготовок для накопителей заключается в отказе от традиционных методов. Формирование граней необходимо выполнять тончайшим воздушным лезвием по специально заданной программе. Все очень просто: кусок кварца или еще какой породы помещается в силовой кокон, где от него постепенно отрезается все лишнее. Таким образом получаем прямую выгоду в виде полного отсутствия бракованных изделий, также экономию на материалах, производственных площадях и рабочей силе.

Меня немного смущает, что из трех сотен работников фабрики останется едва ли три десятка, но тут уж вините прогресс и механизацию с автоматизацией. А уволенные труженики надолго без работы не останутся, пускай ко мне приезжают со всем своим семейством, уж я-то их озадачу по самые брови. Кстати, неплохая идея и вовремя в голову пришла. Валом не повалят, но кое-кто, глядишь, и согласится на переезд. Нужно будет Накиса озадачить провести агитационные мероприятия. Но об этом пока что говорить рано. Я еще не совершил техническую революцию на отдельно взятом предприятии, но надеюсь, что скоро совершу.

А еще меня тревожит один непонятный момент. Полтора года назад, выйдя из дворца Великого Герцога, я ощутил на себе чье-то пристальное внимание. Очень злой такой взгляд, не предвещающий ничего хорошего. Тщательное сканирование окружающей местности источника потенциальной опасности не выявило. Откровенно говоря, этот случай вывел меня из равновесия. По возвращении в школу я вплотную занялся собственной безопасностью. Создал мощный артефакт, реагирующий на любого чужака, приближающегося ко мне с недобрыми намерениями. Памятуя о давнем ночном нападении, совершенном прямо в моей комнате, изготовил специальный негатор, препятствующий только открытию портальных врат в радиусе двадцати метров, но не мешающий прочим магическим манипуляциям.

Что касаемо оружия, я все-таки освоил демоническое наследие — перстни, снятые с тела поверженного князя Тхараши из рода Тухаш. Но перед тем, как подступиться к артефактам пришлось изрядно попотеть на площадках для медитаций, чтобы привести в равновесие тело и дух, иными словами, мои физические кондиции и бурно растущие магические способности.

Вновь был виртуал с брутальными инструкторами, образ которых формировало мое подсознание. Сначала выбор, точнее создание подходящего для меня оружия, затем начинались собственно тренировки. В результате помимо ранее освоенного кинжала призыва я стал мастером моргенштерна, такой палки с тяжелым шипастым шаром на цепи, также овладел глефой, и стрелометом с бесконечным запасом стрел. Всякий раз после освоения очередного вида призывного оружия, мой магический потенциал резко подскакивал, и мне приходилось в срочном порядке приводить его в гармонию со своими физическим и астральным телами. Таким образом за время обучения на втором и третьем курсах большую часть своего свободного времени я провел на площадках для медитаций.

Теперь объем моего естественного магического источника достиг семидесяти пяти тысяч единиц маны. Кто не в курсе, это изначальный уровень Архимага. То есть теоретически я могу сразу же по окончании ВУЗа подняться на высшую ступень в иерархии магического сообщества и даже претендовать на должность Верховного Архимага. Шутка, разумеется. Для того, чтобы местное магическое сообщество ввело меня в высший круг посвящения, нужно не один десяток лет доказывать свою преданность Гильдии и преодолеть хренову тучу разнообразнейших бюрократических препон. Короче, упаришься, карабкаясь на вершину иерархической пирамиды. Да мне оно, по большому счету, и ни к чему, ну не тщеславный я человек и Gloria Mundi[1] меня не привлекает вообще.

Тот холодный оценивающий взгляд мне довелось ощутить еще не единожды. И всякий раз моих способностей не хватало, чтобы выяснить, кто, откуда и, главное, с какой целью за мной наблюдает. Вероятнее всего, хотят таким образом вывести из равновесия. Однако они не учли, что любая потенциальная угроза для меня всего лишь повод для самоусовершенствования и подготовки к грядущей схватке.

В том, что контакт рано или поздно состоится, я ничуть не сомневаюсь. Мирный ли, или не очень, зависит не от меня. Поэтому я всегда к этому готов, как советский пионер, про которых в моем далеком детстве любил рассказывать Дед.

[1] Слава мирская (лат.)

— Господин студент, мы не можем принять установку для внедрения на нашем производстве, поскольку две с лишним сотни человек потеряют работу, а это, сами понимаете, чревато…

Чем чревато, управляющий фабрикой не пояснил, как будто это должно быть и так понятно для любого более или менее грамотного человека.

— Но, господин Боха̀н, вы не можете отрицать, что моя линия на выходе дает кристаллы, значительно превосходящие по качеству всё, что ваша фабрика выпускала ранее.

— Ну… — немного замялся чиновник, — рост качества, вне всякого сомнения, отрицать глупо.

— В таком случае, прошу выдать мне на руки документы об успешном испытании моего метода на вашем предприятии, а также отказ от его внедрения из-за угрозы роста социальной напряженности на отдельно взятой фабрике.

— Ну да, ну да, это мы оформим мигом. Подождите в приемной, техническое заключение вам выдадут на руки в течение… — он извлек из специального кармана штанов серебряные часы с надписью: «Пертни Бохану з а безупречную двадцатипятилетнюю службу на благо Великого Герцогства Неморра», — часа-полутора. Вот только в официальном документе повышение качества обработки граней мы оставим затребованные в техзадании полтора процента. Вы не возражаете?

Хитрая рожа управляющего однозначно намекала (нет, не намекала — прямо говорила), что меня пытаются обуть. Ну не в смысле надеть мне на ноги какую-то обувь, а в смысле обдурить. М-дя, а ведь поначалу таким милым человеком казался. «Не возражаю ли я?» — разумеется, не возражаю. Попробуй начать качать права, меня пошлют куда подальше, и не видеть мне положительного заключения по моей дипломной работе, как собственных ушей.

Вот если бы я сюда явился в официальном статском костюме, да при орденах, да с баронским перстнем, да с тросточкой, да с часами (золотыми) от Их Высочества Адрогона Третьего, тогда наш разговор проходил бы совершенно в иной плоскости. Однако, я тут не как барон Влад Лёд, а как простой студент не самого престижного ВУЗа, одет в официальную студенческую мантию, довольно потертую. То есть вообще не произвожу впечатление хотя бы сколько-нибудь влиятельного человека.

А ведь все начиналось довольно хорошо. При первом моем визите на фабрику магических батареек господин Пертни Бохан сначала поморщился, мол, просил прислать дипломированного спеца, а явился невесть кто в потрепанной студенческой одежонке. Однако быстро оттаял, вызвал из цеха мастера и велел ознакомить «господина студента» с производством.