Александр Шапочкин - Богоборцы 2

— Я одолжу? — Оружие за одно движение перекочевало ко мне. — Назад!!!

Одновременно с криком я поднял вверх двустволку одной рукой и выстрелил в воздух. А затем ещё раз. Грохнуло знатно, всё же двенадцатый калибр — это тебе не девятимиллиметровые пукалки. Да и зимним вечером в деревне было довольно тихо, так что эффект оказался что надо. Напирающие на нас люди, охочие до ведьминского тела, отшатнулись и словно пришли в себя. А, увидев оружие в моих руках, тут же принялись потихоньку расползаться по сторонам.

— Стоять!!! — я вернул ружьё хозяину и выступил вперёд. — Это последнее предупреждение!!! Кто сделает хоть один шаг вперёд — пожалеет. Это я заявляю как официальный представитель бюро!

— Ах ты соплякх-х-х… — сунулся было старший зоотехник, но тут же скрючился и упал на землю, держась за живот, куда я ткнул рукоятью молота.

— Кто-то ещё?! — я крутанул оружие в воздухе и шагнул вперёд, наступая на Никиворовну. — Следующему сломаю ноги!!! А третий останется тут навсегда!!! Считаю до пяти! Раз!

Толпа, ещё пару секунд назад собиравшаяся порвать нас на британский флаг, подалась назад. Те, кто отделился раньше, кинулись в темноту, стремясь быстрее скрыться с глаз. Остальные, чувствуя неуверенность и сомнения, потихоньку потянулись за ними, бочком, бочком отрываясь от основной массы и пропадая в переулках. Так что не прошло и пары минут, как перед обветшалой избой остались только мы с батей и председатель.

Овчинникова ушла последней, окатив нас злобным взглядом и плюнув на землю. Она пыталась что-то вякнуть, но, глядя на меня, не посмела и решила ретироваться. Правда, я не обольщался, полага, что на этом всё закончится. Уверен, уже завтра с утра в бюро полетит ещё один донос на меня, уже с обвинением в нападении. Но мне было плевать. Обресковой я собирался позвонить, как только решу проблему со старостой, а местных инспекторов бояться не стоило. Они и так вон прокосячились, да и вины за мной не было.

— Да, это было опасно, — вытер пот шапкой председатель. — Не ожидал, что у нас в деревне такое может быть. Это ж надо, жечь ведьму они собрались!

— Люди боятся неведомого, — я пожал плечами. — А если есть один агитатор, всегда найдутся те, кто его поддержат. Думаю, по большей части они даже не верили, что до такого дойдёт, а пошли поначалу чисто за компанию.

— Это да, — кивнул батя. — Ладно, чего теперь. Надо девчонку вытащить, а то околела уже поди.

— Пойду заберу её, — махнул я отцу, — позвони лучше домой, пусть баню затопят. А то правда заболеет ещё.

— Так я сегодня подтапливал уже, — достал тот телефон. — Там только подкинуть, и всё.

— Стой! — я успел его перехватить. — Если уже топили, то ничего не надо! Наоборот, пусть двери откроют, если жарко. Температура должна быть градусов тридцать шесть, как у человека. Я правила оказания первой помощи при обморожениях наизусть знаю, наставник заставил вызубрить. А то есть у нас любительница своих же подморозить.

— Ну ладно, — удивился отец, но ничего больше говорить не стал.

— Это, Вить… — поймал меня за руку председатель и оттянул в сторону, понизив громкость голоса до шёпота. — Ты это… присмотри за Комисаровой. Вдруг она вправду ведьма. Люди-то просто так говорить не станут. Да и со спорыньей этой тоже. Я никого не обвиняю, но Кузьмич опытный специалист и пропустить такое не мог. Жечь — это, конечно, не дело, но разобраться надо.

— Обязательно, Иван Иваныч, — я твёрдо посмотрел в глаза председателю. — Сделаю, что в моих силах. Сейчас, как вернусь, подниму бюро, и найдём виновного. А за Юлькой пригляжу. Не верю я, что это она, вот хоть убейте.

— Ну, тебе виднее, ты у нас эксперт по всей этой хероте на лапах, — хлопнул меня по плечу заметно повеселевший мужчина. — Если что — смело обращайся. Чем могу — помогу.

— Обязательно, — заверил я его в своей лояльности. — Это ж родина моя малая. Так что одно дело делаем, чтобы людям жилось спокойно. Ладно пойду, а то и вправду замёрзнет.

— Ага, давай, — председатель подхватил ружьё и принялся кому-то звонить, но я уже не обратил на это внимания, разбирая заваленную дверь.

Вроде порыв был спонтанный, но, гляди, и дров свежих уже притащили, и даже канистра бензина стояла у забора, чтобы, значит, горело веселее. Плюнув со злости и пообещав себе разобраться с Никифоровной, устроившей расправу, я споро раскидал чурки, выбил кол, подпиравший покосившуюся дверь, и, поднатужившись, снял её с петель, потому как открываться она категорически не желала. Отшвырнув тяжёлое полотно в сторону, я заскочил в тёмный дом, матерясь про себя, что забыл фонарик в машине. Зато смарт был под рукой, и в ярком свете вспышки я увидел на полу хрупкую фигурку в лохмотьях одежды, свернувшуюся в позе эмбриона.

На то, чтобы скинуть куртку, ушла всего секунда, а в следующую я уже стоял на коленях перед девушкой, пытаясь закутать её поплотнее. Юля казалось маленькой и несчастной, будто одинокий щенок, выброшенный жестокими хозяевами на улицу. Её трясло от холода, и она лязгала зубами, силясь что-то сказать. Через прорехи в одежде на теле виднелись синяки, видимо, перед тем как попытаться сжечь, толпа неслабо её избила. На голове даже виднелись проплешины от клочков выдранных волос. Стоило мне их увидеть, как ярость накатила вдвое сильнее, мне аж пришлось замереть на секунду, беря себя в руки и успокаиваясь, а счёт к Никифоровне резко вырос.

— В-в-ви-и-т… — зубы замёрзшей девушки громко клацали, она не могла выговорить даже одного слова, но я и не слушал особо.

— Тише, тише, — мне удалось подсунуть куртку под тело Комисаровой, и я плотно упаковывал её, благо размер был подходящим. — Сейчас поедем туда, где тепло. Баньку уже топят. Скоро согреешься, потерпи чуть-чуть.

Так, постоянно приговаривая и успокаивая дрожащую девушку, я и вышел из избы с ней на руках. Батя уже сидел за рулём, развернувшись и подъехав к самым воротам, и, стоило мне положить Юлю на заднее сиденье, а самому запрыгнуть рядом, стартовал, словно заправский гонщик. Оно и понятно, сколько лет он за баранкой. Вёл машину отец гораздо плавнее, так что я даже не пытался качать права, да и не до того сейчас было. Меня гораздо больше беспокоило состояние девушки. Если её били, значит, вполне могут быть и внешние, и внутренние повреждения. Вот я и мучился мыслью, а не стоит ли отвезти её сразу в райцентр, в больницу? А то мало ли что.

Однако я ещё не успел ничего решить, как машина уже затормозила у ворот нашего дома. Посчитав, что в больничку мы всегда можем успеть, всё же открытых ран у девушки не было, а умереть от переохлаждения шансов гораздо больше, я перестал забивать себе голову и выпрыгнул из броневика, доставая завёрнутую в куртку Юлю. Калитка тут же распахнулась. Там стояла Ксюха, махавшая руками и разве что не подпрыгивающая от нетерпения.