Олег Борисов - Школота 3

– Вы считаете, что это будет справедливо? Загнать эльфов в светлое будущее, которые вы для них придумали?

– Эльфы уже сделали свой выбор. Дважды. Но как говорят у меня дома, бог любит троицу. Поэтому у них будет третий, последний шанс. Или со мной и Евой, или здесь. До победного конца. Или похоронного. Ведь никто их не держит за жопу и не заставляет сидеть на месте. Всего лишь нужно подойти к границе и перешагнуть ее. Вот и все – раз и ты свободен.

– Лес не допустит этого?

– Потому что Лес уже выбрал свою хозяйку и признал Еву единственной, кто имеет право отдавать приказы. Не вся эта шелупонь, кто до сих пор что-то там орет и выдвигает требования. А лишь одна единственная живая душа, которая попросила своего защитника отозваться после всех перенесенных унижений и он исполнил ее просьбу.

Пока Майша молча раздумывал, Школота продолжал любоваться картинами. У последней гость о чем-то задумался, потом еще раз обратился к хозяину дома:

– Кстати, насколько я правильно понимаю, Ева заберет Семя. Потому что настоящий император имеет право перенести душу Леса из одного места в другое. Вряд ли она оставит магию и память предков уродам, которые забыли про честь и совесть.

– Семя? Боюсь, тогда оставшихся ждут крайне тяжелые времена. Потому что разум Леса вы унесете с собой, а его дикая и буйная первооснова останется здесь. Чем это закончится, я даже представить не могу.

– Наверное, им будет куда веселее, чем если я спущу некромантов с цепи и разрешу тут устроить кромешный ад... Так что вы решили, господин Майша?

***

Пиза вытащили из тюрьмы, где он сидел, ранним утром. Еще туман не рассеялся под солнечными лучами, еще промозглая сырость ощущалась между высоких деревьев, а старика уже приволокли на поляну, где был установлен помост. Рядом нахохлившимися совами торчали бывшие друзья и знакомые. Практически все те, кто так или иначе представлял верхушку новой власти у эльфов.

– Пизуэро Марадеро Чарлизонэ младший! По совокупности обвинений вы приговорены к смерти через повешенье. Есть ли что сказать в свое оправдание?

Вот это фокус!.. Вроде бы еще вчера охрана смеялась над пленником и грозилась продать его подороже имперцам, а теперь – херак и петля. Без прелюдий и танцев с бубнами.

– Позвольте, а по какому поводу? Я себя виновным не считаю, законов не нарушал! И вообще...

– Затнись, Пиз, – буркнул Хагалад, одно время изображавший серого кардинала и крутивший большей частью местных политиков, но потом аккуратно сдрейфовавший в коммерцию, обеспечив себе при помощи компромата и разных тайных схем практически непробиваемую бронь от любых претензий и наездов. – Мы все знаем, что виноватым назначить можно кого угодно. Просто не всех ловят на месте преступления. Тебя – поймали. На Школоту наехал? Наехал. Жену его пытался грохнуть? Пытался. Дерьмом криминальных боссов на побережье изгваздал? По самые уши. И если бы это все тихо-спокойно повесили на кого-то еще, то мы бы лишь молча завидовали и друг другу говорили: посмотрите, какой умный у нас сосед! Всех трахнул, глупых людишек вокруг пальца обвел, заработал на чужих проблемах и еще благодетелем себя, любимого, выставил.

– Ну, я хотя бы попытался.

– Ага. Только теперь у нас всех крупные неприятности по твоей вине. А ты правила знаешь. Пока не создаешь проблем другим – тебя не трогают. Как только ты обосрался и дерьмо лопатами в наш двор начинают закидывать, так вся любовь-морковь и закончилась.

– Так меня вроде бы продать хотели? – попытался хоть как-то отсрочить свою прогулку к виселице старый эльф.

– Пробовали. Сказать, куда нас с этим предложением послали?..

– Ну, давай я сам попрошусь...

Народ кисло ухмыльнулся. Затем один из стоявших рядом с табуреткой поманил пальцем Пиза поближе. Типа, давай, не задерживай.

– Но я ведь смогу все исправить! Смогу!

– Боюсь, ты уже ничего не исправишь... – Хагалад с тоской посмотрел на медленно светлеющий край неба и пояснил: – Уже второй день, как из Леса уходят избранные кланы. Твоя бывшая пленница получила корону и объявила, что возглавит лично отобранных эльфов в новом лесу. Где-то на востоке Империи. Там джунгли, неосвоенные края, вот туда и отправится. Штурмовые отряды выставлены у кучи порталов, которые открыты по всей округе. Проверяют каждого, сверяют ауру по спискам. Из наших домов никого не приняли. Только тех, кого новая императрица знает лично.

– А мы?!

– А мы остаемся... Что дальше будет – неизвестно. Но вряд ли что хорошее. Поэтому мы и решили, что раз не можем до Школоты дотянуться, так хоть тебе сказать последнее “спасибо”.

– Но у нас ведь егеря! У нас лучшие бойцы на побережье!

– А у них железные рыцари, от которых стрелы отскакивают и некроманты, способные любого среди кустов превратить в кусок орущего от боли мяса... Да и более-менее приличные егеря нас особо и не поддерживали, честно говоря. Старые кланы ведь бойцов Совету не предоставили. Ну а наемных убийц, кто за деньги работал, тех за два года почти всех растеряли в разных авантюрах...

Пиз уперся и попытался вырваться из крепких рук охраны:

– Я не хочу! Я не должен на виселицу! И вообще, кто вы такие, чтобы меня судить?! Пускай законная власть судит! А не ваш паршивый нелегитимный сброд! Я требую нормальный процесс, с адвокатом! И чтобы...

– Законный, говоришь? – прозвучал еле слышный голос сбоку и старик вздрогнул. Поближе к помосту вышел высокий эльф с лицом, покрытым шрамами. Посмотрел на бывшего хозяина и продолжил: – Семья Когу просит передать тебе, что душа после смерти не упокоится, а так и останется скитаться здесь, в назидание другим. Я обязан проследить за этим...

– Но... Ты же палач! Ты же служишь мне!

– Я служу императору. А у тебя лишь ждал, когда истинный правитель вернется.

Пиз задергался:

– Это несправедливо! Почему он остался жив, хотя сторожил сучку, а с меня спрашивают?! Почему?!

– Потому что мне еще предстоит оплатить долги. И ты – первый шаг к этому...

Подойдя к осужденному, палач взял его за волосы, приподнял и подтащил к помосту. Затем ловко набросил петлю и сдвинул в сторону табурет, который так и не понадобился. Пиз с выпученными глазами забился в конвульсиях, пытаясь дотянуться до недосягаемой земли, но лишь только раскачивался на веревке, отчаянно дергаясь. Дождавшись, когда движения почти прекратились, исполнитель приговора достал из кармана черную длинную булавку и воткнул ее в сердце. Потянуло серым дымом, у стоявших вокруг заныли зубы. Убедившись, что заклятье сработало как положено, палач развернулся и пошел прочь. Его должны были ждать у ближайшего портала. Как сказала Ева: “Если ты решил служить возрожденной империи, я найду для тебя работу. Много грязной и паскудной работы. Но в конце этого пути ты обретешь прощение и покой”. Ради этого он был готов карать день и ночь. Без отдыха и без перерыва...