Михаил Михеев - Разведчик [litres]

Его спутница несколько секунд думала – и согласилась. Причем, судя по всему, тоже в основном из соображений любопытства. Татьяна в сопредельных секторах не бывала, хотя и знала, как туда попасть.

Машина вновь резво взяла с места, и от Красина не укрылось, что девушка постоянно сверяется с навигатором. Вот как… Стало быть, или правду говорит, что не выезжала из этого сектора, или едет в какой-то для себя новый. В принципе, без разницы, хотя, скорее всего, не врет. Не тот типаж, да и смысла нет.

Однако же ехать пришлось довольно долго. Все же стереотип о русских просторах уверенно срабатывал и здесь – площадь русского сектора впечатляла. В отличие от плотности населения – малое количество народу на улице иногда резало глаза. Однако довести мысль до логического завершения Красину не удалось, поскольку его спутница, уверенно небрежным движением откинув волосы, поинтересовалась:

– Слушай, герой, а ты откуда?

– В смысле?

– Ну, где родился?

– А-а… Я из Питера.

– А правда, что без дождя у петербуржцев сохнут жабры и тускнеет чешуя?

– Старо и не смешно, – поморщился Красин.

– Как уж есть. Надо же поддержать разговор, а то сегодня ты постоянно куксишься.

– Не кукшусь.

– Куксишься-куксишься.

– Ладно, пусть будет по-твоему. Довели потому что. Довольна?

Объяснять ей события последнего вечера, а также тот факт, что ночью он спал крепко-крепко… Нет, железные нервы – это здорово, но ведь не услышал даже, как вошли Света и Варламов! Да его тридцать раз могли ночью грохнуть. Помог бы ему пистолет, как же! И неудивительно, что повода для недовольства собой любимым у него с утра было хоть отбавляй. Детские подначки боевых подруг лишь довершили разгром нервной системы, упав на благодатную почву.

Татьяна снова обиделась. Вот только долго кривиться у нее не получилось – они выехали наконец к границе сектора. И Красину оставалось лишь поаплодировать чувству юмора разработчиков.

Перед ними возвышалась стена. Красная. Кирпичная. С характерными зубцами в форме ласточкиного хвоста и высокими башнями. В общем, кремлевская стена, и символизмом вперемешку с сарказмом от нее так и перло. Действительно, за кремлевской стеной наверняка совсем иной мир, со своими ценностями и законами…

– Ничего себе!

– Ты ожидала чего-то другого? – сделал морду кирпичом Федор, отметив про себя, что изумление неподдельное. И в самом деле, не бывала она здесь.

– Я…

– Ты вообще не задумывалась, – Красин рассмеялся. – Хотя, конечно, я бы тут многое поменял.

– И что бы ты сделал?

– Для начала расстрелял бы всех депутатов. А потом бы покрасил кремль в синий цвет.

– Э-э-э… Почему именно в синий?

– Я так и знал, что по первому вопросу разногласий у нас не возникнет.

Татьяна несколько секунд обдумывала его слова, потом расхохоталась и вдавила педаль газа. Машина взвизгнула покрышками и, как пришпоренный конь, рванулась в ворота под самой высокой, украшенной часами башней. Прямо в мерцающее всеми цветами радуги марево.

Немецкий сектор выглядел, как громкий крах стереотипов. Если русские в своем секторе демонстрировали тягу к чистоте, грамотному планированию и желанию максимально отличаться друг от друга, обычно им не слишком доступные, то чего ждут от немцев? Естественно, идеального порядка, вылизанных улиц, аккуратных домов… Но, похоже, в их секторе тоже преобладала молодежь, а у нее имелось собственное представление о том, как надо жить. И раз не получается реализовать его в реальном мире, то почему бы не сублимировать свои комплексы здесь?

Сектор был застроен классическими германскими домами. Какими они были триста лет назад, причем на картинках в современных книгах. Улицы, правда, широкие. Еще бы – шикарных машин как грязи. Учитывая, что Германия все еще так и не оправилась до сих пор от последствий Шестидневной мировой (они тогда сдались через десять минут после ее начала, и потому избежали ракетных ударов, но все равно огребли проблем) и переживала глубокий кризис, вряд ли кто-то из игроков смог бы позволить себе подобную красоту в реальности. Народ ходит, не слишком обращая внимание на внешний вид. А вот это уже интереснее – виселица, и на ней кто-то болтается.

Красин осторожно тронул напарницу за плечо, и она понятливо тормознула машину. Выбравшись наружу и едва не упав, поскользнувшись на камнях мостовой, Федор в два шага подошел к подпирающей стену девице:

– Эй, фройляйн, не подскажете, за что висит тот бедолага?

– А, – барышня отклеилась от точки опоры и с интересом посмотрела на туриста. При этом она так впечатляюще колыхнула выпирающими из одежды молочными железами и одновременно распирающими короткие шорты булками, что даже видавшего виды Красина проняло и заставило невольно задуматься, как у нее так получается. За его спиной громко, чуть ли не на всю улицу, скрежетнула зубами Татьяна. – Это не бедолага, это турок.

Голос звучал с едва заметным, ничему не мешающим замедлением. Все верно, он говорит по-русски, она – по-немецки, а система переводит. Вот вам и пауза. Не предполагай Красин здесь какой-то подвох – и не заметил бы.

– Разве в Германии мало выходцев из…

– У нас черномазых до хрена. И здесь им делать нечего. Этот – не понял, а его предупреждали, – девица вновь окинула Красина оценивающим взглядом. – А что, парень, тебе до этих унтерменшей? Может, лучше развлечемся?

– Извиняй, красавица, – Федор кивнул головой в сторону Татьяны. – Все свое ношу с собой.

– Ну, тогда и вали отсюда, не мешай работать, – девица вновь прислонилась к стене и прикрыла глаза. Челюсти ее медленно двигались, пережевывая жвачку. Красин безразлично пожал плечами и вернулся к машине. Мнение этой затянутой в облегающую кожу овцы его попросту не интересовало.

– Поехали, – бухнулся он в кресло. – Давай проскочим их по диагонали, присмотримся… Но мне кажется, с фрицами и так все ясно.

– Это точно, – Татьяна незаметно (ну, так ей казалось) стрельнула в его сторону глазами. – Что, не понравилась? Ты смотри, здесь ничем не заразишься.

– Слишком много мяса. Так что… Стоп, – тут он кое-что вспомнил. – Давай-ка проверим одну мысль.

Пять минут спустя они подрулили к здешнему центру развлечений. В отличие от русских, которые распределили свои заведения этого профиля достаточно равномерно, немцы предпочли собрать все в кучу. Так что вот вам ипподром, вот автодром, здесь тренируются стрелки, а вон там арена. И народу чуть больше, чем до хрена – народу, пребывающему в глухой депрессии, нужны зрелища.

Однако и плюс у всего этого имелся. Не требовалось бегать по всему городу в поисках точек, где можно оформить миссию. Все сведено вместе, удобно. Оставалось лишь зайти в приличного вида конторку, и довольно изящная (по немецким, конечно, меркам), насквозь искусственная фройляйн продемонстрировала им список миссий.