Михаил Михеев - Разведчик [litres]

– Но почему она так тебя ненавидит?

– Я мог бы ответить «потому что дура» и был бы прав. Но – лишь отчасти. Думаю, есть еще одна причина.

– Какая? – жадно спросила Татьяна.

Красин посмотрел на нее, удивленно отметил, каким нездоровым энтузиазмом полыхнули глаза спутницы, но все же ответил:

– Скажи мне, милый ребенок, ты смотрела старый фильм «Государственная граница»?

– Сериал?

– Ну, можно сказать и так.

– Было дело… Не полностью.

Красин ничуть не удивился. Не так давно, на очередной волне патриотизма, была мода смотреть старинные отечественные фильмы. Учитывая, что шедевров в свое время отечественная кинопромышленность наваяла предостаточно, да и просто фильмов хорошего качества хватало, ничего удивительного в том, что человек посмотрел тот или иной сериал, не было. Особенно когда у этого человека избыток времени и очень ограниченный выбор того, чем его можно занять. И в том, что не полностью, тоже ничего удивительного – эпизоды различаются по уровню постановки, не все интересно смотреть, особенно когда с момента описываемых событий прошло столько лет и сменилось несколько поколений. Да и, чего уж там, страна – и та сменилась. Впрочем, сейчас это было не столь важно.

– Тогда ты помнишь там, в первой части, был офицер, ставший бандитом?

– Там вроде их два было…

– Да. Один выбрал правильную сторону, вовремя примкнув к победителям, а второй решил заработать несколько, скажем так, иным путем. Но не суть. Просто в какой-то из частей этот, ставший бандитом, играл главного антагониста.

– Кого-кого?

– М-дя… Как всегда, словарный запас молодежи удивляет старшее поколение своей бедностью. Это, наверное, в любую эпоху так… Главный злодей, так понятнее?

– Да. Но к чему…

– Погоди, сейчас поймешь. Дело в том, что когда я смотрел этот фильм, то долго не мог понять, зачем ему все это… Точнее нет, не так. Понимаешь, в той части, где он главный мерзавец, он жил в Китае, грабил банкиров-ювелиров, был крутым мафиози и спонсировал провокации на границе с бывшей Родиной. И я не мог понять, зачем? Ведь у него было все, а так как человек он был умный, да вдобавок подготовленный хорошими специалистами в великой державе, то не мог не понимать: все его потуги – не более чем булавочные уколы. Неприятная мелочь.

– К чему все же эта лекция?

– Погоди, сейчас поймешь. Как и я когда-то понял. Этот человек просто люто ненавидел свою страну. Потому что изначально считал себя элитой, а может, и впрямь ею был, не знаю. А потом оказалось, что он не просто никому не нужен – его презирают. Бывший друг готов отправить в тюрьму, прежние знакомые или отвернулись, или уехали и влачат жалкое существование. Он понял, что оказался ничтожеством, и все его навыки тут внешняя мишура, не более. И он не мог простить своей стране того, что она показала ему, кто он есть на самом деле.

– И при чем тут наша… спасенная?

– А прямая аналогия. Не знаю уж, кто она в реальной жизни, но здесь, похоже, мелкая сошка при крутом боссе. Мафиозном или нет – в общем-то, неважно. Большинство тех, кто лезет в виртуальную жизнь, не состоялись в реальной. А такие, как она, не состоялись и здесь. Она сама подспудно осознавала, что ничтожество, однако даже себе в том не признавалась. А я в данном случае помог ей ощутить, что она никто, звать ее никак, и даже разговора ее никто удостаивать не собирается. Обрати внимание, я ничего подобного и думать не пытался, мне было все равно. Только, подозреваю, она восприняла мои действия именно так.

– И… что теперь?

– Отловлю и убью, – безразлично ответил Красин. – Думаю, технически это возможно.

Судя по лязгу челюсти, простота решения впечатлила собеседницу. Однако Красин уже потерял интерес и к разговору, и к прогулке. Этот долбоящер со своей по-детски наивной попыткой наглухо испортил ему настроение. И, раз уж он создал проблему сам себе, значит, ее требовалось решить. Максимально надежно и желательно быстро.

– Итак, мальчик, выбирай, – обратился Красин к пленному. Тот сидел тихонечко, слушал их разговоры на отвлеченные темы, слегка офигевал и, судя по всему, надеялся, что о нем забыли. Глупо. Как раз наоборот, бояться следовало – открытым текстом разговаривают при тех, кого уже не числят в списке живых. – Я могу больно-больно тебя убить. А могу отменить свое решение. Цена вопроса – информация о том, где ты планируешь встретиться с нашей общей знакомой. Пять секунд на размышление, время пошло.

Пяти секунд не потребовалось, мальчишка вывалил буквально все, что знал, мгновенно. Душу наизнанку вывернул, можно сказать. Ну а когда он закончил, Красин просто выстрелил ему в лоб и, в ответ на малость обалдевший взгляд Татьяны, пояснил:

– Я сдержал слово. Больно убивать не стал. А что касаемо самой смерти, так это не обсуждалось.

И потом, смерть все-таки виртуальная. Этого он не стал объяснять, и так поймет. Или не поймет – но тогда кто ей злобный доктор? Впрочем, какая разница.

Красин был зол. Не психовал, как некоторые, не возникало у него желания бегать по комнате и ругаться с упоминанием женской линии предков источника раздражения и дивных мест, куда им следует идти. Нет-нет, совсем наоборот. Такая спокойная, холодная злость, которая обостряет все чувства и заставляет смотреть на мир предельно рационально. То есть через прицел. Злость, делающая мысли четче, а решения жестче. И, в конце концов, не он первым начал эти игры.

– Однако…

Пожалуй, это было единственным, что смог родить не слишком пытливый человеческий мозг. Красин и так не считал себя гением. Ну, разве что в далекой молодости, когда любой со щенячьим визгом будет доказывать, что вот именно он единственный, неповторимый и вообще лучше всех. Только времена те давно прошли, и преисполненный цинизма Красин отлично понимал, что при всей неповторимости каждого индивидуума, все они, по сути, легко классифицируются, разделяются на группы и вставляются во вполне предсказуемые рамки. Так что нет, ни разу он не гений, а, скорее, человек среднего ума и средних способностей. Ну, как последний русский император, что льстило самолюбию, только у того еще и образование было качественней.

Так вот, средненький уровень интеллекта вкупе с благоприобретенными хорошими манерами оказался способен родить только эту короткую фразу. А все потому, что такого сюрприза Красин не ожидал. Впрочем, сам виноват, мог бы не только адрес у пленного вытрясти, но и о нюансах расспросить малость подробней. Ну, или Татьяну попросить, чтоб рассказала. Впрочем, эта сидящая с наглым видом тинейджерка могла и сама догадаться… И не предъявишь ей ничего, ибо «а ты не спрашивал». Так что остается мысленно проклинать свою непредусмотрительность да с крайне деловым видом рассматривать цель своего визита. Ну и выдать ритуальную, ни к чему не обязывающую фразу – вроде бы так и задумывалось…