Глеб Кондратюк - Большой Мир

— Когда она погибла, родился тот, кем я стану через многие годы. Тот, кто сейчас сидит перед вами.

Собиратель Душ взял под контроль свой приступ ярости и обуздал свой ореол.

— Я обезумел от ярости. Когда пришел в себя бой уже был проигран. Демоны добивали остатки нашей армии. Ян вступил в свой последний бой, чтобы выиграть время.

Взгляды людей в очередной раз оставили рассказчика и обратились к личности, затронутой в истории.

— Свейн донес меня до врат в подземелье. Он был уже почти мёртв к тому моменту и решил остаться, как Ян, выиграть мне время.

Всеобщее внимание вновь сменило свою цель. Теперь все смотрели на Свейна, которого изо всех сил обняла Илона. Девушка не смогла сдержать слёз услышав о смерти любимого человека, пусть и не в этом времени.

— Я остался один, не имея ничего кроме последней воли своих друзей. Они хотели, чтобы я отомстил за них, за всё человечество. Я намеревался сдержать данное им слово, хотя понимал, что вряд ли смогу сделать что-либо. На моём счету было достаточно демонов, чтобы сделать меня известным среди них. На меня начали охоту. Их было больше, и они были сильнее. Лет через 70 я не выдержал. Это была не жизнь, а бесконечная пытка. Хотел наложить на себя руки, но держа клинок у горла вспомнил кто сложил головы чтобы дать мне возможность уйти. Тогда моё сознание раскололось на две части. Первая сидит перед вами, а вторую вы знаете как Анзора. С того дня мне приходилось бороться ещё и с ним. Он множество раз пытался убить нас, но в конце концов я победил и отправил в дальние уголки собственного разума. Ну а потом… я стал Собирателем Душ. Столетие за столетием я убивал демонов, набирал силу и знания, пока однажды не узнал о празднике на планете кратонцев. Они праздновали тот день, когда украли у нас ресурсы и обрекли на смерть. Стерпеть такое было не в моих силах. Я пришел на их планету во время празднования и…

Тут Элим снова замолчал. Он спустился с валуна и сел на землю. Теперь его взгляд был уперт в землю перед ним. На людей он по-прежнему не смотрел.

— Вырезал всю их планету. Женщин, детей, стариков. Я не пожалел никого. Их души стали частью моей силы. Миллиарды душ. Когда я опустошил их планету, то отправился на следующую. Больше меня ничего не сдерживало, все ограничители пали под натиском моей собственной ярости и ненависти. Человек внутри меня окончательно умер, уступив место монстру ведомого лишь всепоглощающей ненавистью. Я уничтожал один мир за другим. Когда ангелы спохватились было уже поздно. Душ внутри меня было столько, что им пришлось послать армию. Её я тоже уничтожил, как и следующую. В конце концов за мной пришли едва ли не все кто остался. Им удалось меня свалить, ценой большой половины своего войска. Я должен был умереть там, но кто-то решил жестоко подшутить надо мной и позволить начать всё сначала.

На Элима было жалко смотреть. Казалось будто собственная история раздавила его. Он сидел, упершись взглядом в землю, не смея поднять головы. Спина была сгорбленная, под тяжестью собственной вины. Теперь в нем действительно угадывался побитый жизнью старик.

— Такова моя история.

Рассказ Элима ввел слушателей в ступор. Никто не знал, как на это реагировать. Слишком много странных и невозможных моментов в себя включал рассказ Первого Перерожденного. Трудно было поверить в подобное, как бы ни старался. Хотя стоит признать, его рассказ объяснял все связанные с ним странности.

— Когда ты погиб, сколько тебе было? — нарушил тишину Кнуд.

Элим ответил так и не подняв головы.

— Точно не знаю. Трудно отслеживать время, когда ты один и у тебя случаются провалы в памяти. Я ориентируюсь на кратонцев. После этого я прожил не долго. Они праздновали спустя 10 циклов. Один цикл на наши это что-то около 102 лет, ну или около того.

— Больше тысячи лет, — прошептал Кнуд.

Неужели люди смогут жить так долго? Какими они станут если срок их жизни увеличится так сильно? Как это повлияет на нынешний уклад вещей? На их общество?

Ответ Элима породил только больше вопросов. Кнуд подозревал, что так будет с каждым ответом. Как можно общаться и понимать человека, который мало того, что вернулся из будущего так еще и прожил в 30 раз больше тебя?

— Ты говорил про рождение Анзора и провалы в памяти? У тебя было раздвоение личности? Если да, то как вы с Анзором… — девушка запнулась, не зная, как выразить свои мысли, — как ты его вызываешь?

Вопрос задала Элк. Вернер стоял от неё в нескольких шагах.

— Да. Анзор, тогда я звал его Тёмным, много крови мне попортил. Уж не помню сколько раз возвращал себе контроль над телом, когда до смерти оставались считанные секунды. После моего возвращения, он обрел собственную душу. Не спрашивайте как. Если бы я и знал, как именно, то не смог бы вам объяснить. Мы остались связаны, но с тех пор мы два разных существа. И у меня получается вызвать его, как любую другую душу.

— Почему вы помирились? Ты говорил он пытался убить вас обоих. С какой стати он отказался от своей затеи?

Элим вытянул вперед руки с раскрытыми ладонями, указывая на собравшихся перед ним людей.

— Причина это вы. Вы все живы. Мы с Анзором разные личности, но наши друзья дороги нам обоим. Пока вы живы, нам есть ради чего жить и ради чего биться.

Петер покачал головой.

— Это бред. Путешествия во времени, тысяча лет жизни, отколовшаяся личность. Ты понимаешь, как это все звучит? В такое невозможно поверить, сколько бы ты об этом не рассказывал.

Глава железного Воинства просто не мог поверить в эту историю. Пусть Ли Цзиньлун поверил, как и, кажется, многие другие, Петера это не убедило.

— Вот как. И что же смогло бы заставить тебя поверить?

— Я бы поверил, если бы увидел собственными глазами.

Элим поднял голову, впервые посмотрев на своих слушателей, а точнее только на Петера.

— Ну так смотри.

Глаза Собирателя Душ засветились изумрудным светом.

Петера мгновенно подкосило, и он упал на колени от ноющей головной боли. Вскоре перед его глазами начали всплывать картины из прошлой жизни Первого Перерождённого. Сражения с демонами. С ордами тварей. Все битвы до единой были безумно кровавыми и заставляли людей нести потери. Петер еще никогда не видел, чтобы в бою гибло столько людей. Битвы сменялись одна за другой и с каждым разом людей в них становилось всё меньше, а демонов всё больше. Потом настал момент, когда люди исчезли совсем и тот, от чьего лица смотрел немец, остался один. Он сражался один, против демонов, потом оказался там, где демоны сражались с другой фракцией, но тот, кому принадлежали воспоминания убивал всех их без разбора.

Сцены сменились с неимоверной скоростью, пока не пришли к последней.