Андрей Белянин - Дочь Дракулы

Я замолчала. Мои старшие родственники так припухли от услышанного, что даже забыли про солнечный свет, неумолимо ползший по крыше в их сторону.

– И вообще, – продолжила я, чтобы прервать это оцепенение. – Пора бы вам убираться отсюда. Если, конечно, вы не хотите поджариться на солнышке.

Они нервно переглянулись, но ничего не ответили и не двинулись с места.

– Впрочем, если хотите сгореть, я не возражаю. Мир о вас не заплачет, даже скорее обрадуется вашей кончине. А мне пора. Признаться, я голодна как волк…

Я прошла к двери, и оборотень, не глядя мне в глаза, растерянно отошёл в сторону. Вот и отлично. Рванув дверь на себя и спустившись на несколько ступенек по лестнице, я вдруг вспомнила, что совершенно не знаю, как идти дальше. Придётся кого-нибудь напрячь.

– Эй, ты там! Собачка-а! – крикнула я и посвистела, так как напрочь забыла имя оборотня.

Он высунул свою пёсью морду в дверь и преданно уставился на меня.

– Ты меня сюда притащил, ты и выводи обратно. И давай эвакуируй от солнышка этих двух ненормальных. Я не хочу, чтобы они погорели, сначала пусть вывезут меня из этой дыры!

Должно быть, выглядела я круто. Но голос уже начал предательски дрожать: запал кончился, кураж иссяк, а с ним и самоуверенность, граничащая с безнаказанностью. Даже руки судорогой свело. Впрочем, это могло быть и от голода. Я ощущала себя какой-то измученной наркоманкой, которой срочно нужна доза горячей густой крови, максимально тёмной, с крепким металлическим привкусом. А не воткнуть ли осиновый кол самой себе в сердце? Потому что на фиг так жить!

Отец и дядя, видимо, тоже постепенно приходили в себя. Они высокомерно обогнали меня на лестнице и пошли вниз вдвоём, держась едва ли не под ручку. Уж не удастся ли мне примирить братьев? За моей спиной многозначительно рыкнул собакоголовый, видимо намекая, чтобы я пошевеливалась.

Бесник выскочил на нас из-за какого-то очередного угла, вооружённый канделябром и моим лифчиком. Вот извращенец! Он практически сбил с ног Дракулу и дядю Раду, заорав от неожиданности, за что сразу же огрёб от своего господина. Так сказать, по полной!

Мой отец на повышенных тонах начал выяснять, где, собственно, носило его фамильяра всю ночь, почему он оставил меня одну, не спас ценой собственной жизни, не выломал дверь, не задушил оборотня, не поднялся на крышу по замковым стенам…

В общем, пока впереди оставалась такая вот долгоиграющая пробка, мы с прямоходящей псиной изучали портрет какой-то женщины, белой как смерть. Он одобрительно рыкнул и, оценив пышную грудь, жадно облизнулся.

– Кахраман? Скарамуш? Как там тебя?

– Каракюрт, – оскалившись, напомнил он.

– Ага, буду знать, постараюсь запомнить, – без особой уверенности пообещала я. – А ты чего хотел-то? Ну, когда на крышу меня уволок?

– Любви, – честно признался оборотень.

– Какой ещё любви? Это невозможно. Мы же с тобой разные биологические виды. Так что наше потомство не выживет. Ну или родится с генетическими уродствами, тебе оно надо? Ты ж симпатичный пёсик! Или волк, или шакал, не знаю, кто ты там?

– Каракюрт.

Ясно. Он ещё и тупенький.

– Не говоря уже о том, что я тебя не люблю. Я гомо, – нагло соврала я. – Ну или лесби. В общем, по девочкам.

Оборотень открыл пасть от удивления, свесив язык до пупа, такого поворота он явно не ожидал.

– А если ты меня принуждать будешь, тебя же ни папочка мой, ни дядя Раду по голове не погладят, а вот кастрировать могут. Будешь жить как евнух, без фаберже!

Он возмущённо клацнул зубками, но отошёл на пару шагов назад. Так-то…

Когда мы наконец спустились вниз, Бесник метнулся на кухню и притащил мне полный фужер крови. Здорово, а то я уже была готова выпить его самого, а ведь ему, похоже, это и надо. Мазохист озабоченный…

Родственнички одобрительно загудели, усадив меня за стол и подав салфетку. Наконец-то я перестала отрицать свою природу, я – истинная княжна из рода Басарабов, умная, красивая и прочее, прочее, прочее…

Вот только как мне справиться со своими внутренними демонами, никто мне не объяснял. Потому что я не спрашивала. Да и что бы они могли мне сказать?

Возможно, в их историческое время всё было проще. Ну, вампир ты и вампир. Есть деньги, есть сила, есть власть – значит, будешь жить, подчинишь себе людей, перестроишь свой режим, и никто тебе слова не скажет. Главное, не выходи на солнце, избегай серебра и не зверствуй сверх меры. Остальное вполне себе простится.

А в чём конкретно мои отличия? Ну да, я типа не сгорела на солнце, хоть ещё непонятно почему, надо бы разобраться. Вдруг сгорю в следующий раз? Пока этот вопрос не будет решён, возвращаться домой мне нельзя: мама не поймёт, почему я не хожу в институт. Но как в него ходить днём, если ночного или хотя бы вечернего отделения у нас нет?

Подруги сразу решат, что я почему-то не желаю с ними встречаться. А как с ними встречаться днём, да ещё и при условии, что периодически я буду страстно желать выпить всю их кровь? Может, у некоторых и стоило бы, но тогда лучше уж не дружить вообще.

Личной жизни, естественно, тоже никакой быть не может. Как и работы. Ночным сторожем девочку с незаконченным высшим никто не возьмёт, а в нашей провинции не так уж много работ в ночную смену, чтобы реально было из чего выбрать…

Пока я цедила кровь, начинающую медленно остывать в бокале, мои отец и дядя опять сцепились. Их краткое перемирие кончилось, они уже вовсю кидались друг в друга посудой и мебелью. Собакоголовый турецкий оборотень… А оборотень, кстати, куда-то делся. Уж не заблудился ли он в замке? Или просто ушёл? Ну и ладно.

Румын на удивление спокойно стоял в сторонке. Лишь спросил меня, не принести ли мне ещё один фужер другой группы. Ну уж нет, я не гурман и не эстет, употребление крови для меня – печальная жизненная необходимость, не более.

А потом я заснула. Прямо за столом, под крики родственников и неровное мерцание свечей. Чьи-то тёплые руки подняли меня и положили на мягкое облако, пахнущее сыростью и затхлостью. Да и не было оно таким уж мягким. И скрипело, как ржавые ворота. От этого скрипа я и проснулась, обнаружив себя на кухне. Надо сказать, кое-что тут было вполне себе современным.

Например, холодильник «Индезит», огромный, почти под потолок, а потолки в замке высоченные. Старенький мягкий кухонный «уголок», на котором я и спала, поджав ноги. Новенькая микроволновка. Это, наверное, чтобы подогревать кровь, которой конечно же был набит весь холодильник – в пакетах, бутылках, трёхлитровых банках. Даже не хочу знать, откуда она. Нет, та, что в пакетах, – из больницы, а вот в других ёмкостях…

В остальном кухня была средневековой. Старинная люстра на пару десятков свечей. Деревянный стол, который надо было пустить на дрова ещё лет пятьсот назад. Такие же табуретки, слишком низенькие, две штуки. Посуду мне не удалось изучить – я услышала крики и смех, подобрала свой рюкзак, брошенный на полу возле дивана, натянула джинсы и футболку, лежавшие у меня в ногах, и пошла на звуки.