Андрей Белянин - Дочь Дракулы

Увлечённая своими мыслями, я как-то не заметила тот роковой момент, когда земля ушла из-под ног и мы полетели вниз. Я завизжала, размахивая руками, цеплялась за какие-то корни, проезжаясь пузом и лицом по крутому склону. Ловкий «Краузе» уже ждал меня внизу, отряхивая одежду и проверяя своё совершенное тело на предмет повреждений.

– Вы совсем не умеете падать с горы, Нина! – разочарованно упрекнул он меня, когда я с визгом приземлилась прямо у его ног.

– Да неужели?!

– Честное слово! Поверьте мне как лучшему специалисту по…

Я заткнула уши. Но тем не менее, кажется, от погони мы оторвались. Может быть, нежить была слишком тупа, чтобы искать нас на дне оврага, или же отвлеклась на ночных насекомых, которых было проще поймать, не знаю.

Мы остались без транспорта. Я устала, я эмоционально вымотана, я…

– У вас очень хороший иммунитет, – вдруг заявил этот псих.

– …?!

– Ссадины затягиваются прямо на глазах! Вы могли бы служить в спецназе! Не как я, конечно, но иногда туда берут и таких неприметных серых мышек…

– Я его убью, – пробормотала я себе под нос.

– Кого?

– Проехали…

Минут пять мы потратили, чтобы найти в овраге мой рюкзак. Надеюсь, айфон не разбился, хотя не факт. Потом около получаса шли куда-то вдоль по оврагу, поднялись по более пологому склону, углубились в лес, и только там на какой-то небольшой полянке красавчик наконец-то объявил привал. Разжёг костёр (кажется, у него в кармане нашлась зажигалка), накрыл мои плечи своей курткой и сел напротив.

– Как тебя зовут? – вновь спросила я и подумала, что просто укушу и растерзаю его, если он снова начнёт заливать про Брайана Краузе и Джеймса Бонда.

– Мирослав.

– Как?.. – Мне показалось, что я не расслышала.

– Мирослав Яковлев, капитан дипломатической миссии при консульстве Российской Федерации.

– Э-э… блин, а Брайан Краузе легче выговаривать… – уныло поморщилась я. – Как тебя сокращённо называть? Слава? Мир?

– Мирослав, – настойчиво повторил он. – У меня нет сокращённого имени.

– Слушай, но это неудобно. Я буду звать тебя Славой.

– Я – Мирослав, – с лёгким раздражением в голосе повторил он.

– Ясно-о, понятно-о… – Мне подумалось, что не стоит так уж настойчиво спорить с человеком, который помешан на сходстве с другим человеком и зациклен на своём полном имени. – А отчество у тебя, наверное, Изяславович? Или Рюрикович?

– Салтанович. Мои предки жили в Казани.

Убиться. С другой стороны, хотя бы татарский дедушка (или бабушка) у парня был в адеквате, уже хорошо. Хотя родители, конечно, те ещё комики…

Он достал из кармана мешочек с какой-то травкой, занюхал её (даже не хочу спрашивать, что это было!) и вплоть до самого рассвета говорил о себе.

Все мои попытки заткнуть уши, лечь спать на холодной траве, петь в полный голос не принесли результата. Он не затыкался, я была вынуждена его слушать. Если совсем вкратце, то история жизни моего спасителя примерно такова…

Он самый обычный сын самой обычной питерской миллионерши, красавчик и сердцеед, которому мамочка проложила ровную дорогу жизни. Учился в школе так себе, но внезапно (!) на выпускном ему вручили золотую медаль. Потом красные дипломы в трёх вузах. Одновременно. Один он окончил очно, второй очно-сокращённо, третий заочно. Так что теперь он юрист, психолог-коуч и финансист. А кроме того, ещё и агент разведки, так как учился в военной академии. По последней специальности и был направлен ко мне.

Ведь наша великая страна очень трепетно относится к своим гражданам. И если последних похищают в гробу, вывозя без таможенного оформления на чужеродную территорию, их надо непременно вызволить из зарубежного плена!

То есть те, кому надо, в России прекрасно знают, что меня похитили и переправили в Румынию. И теперь у них появились вопросы…

– А мама?

– Вашей маме никто ничего не сказал, потому что она сама под подозрением.

– Что-о?!

– Ну, вдруг она причастна к вашему похищению? Такое бывает, – авторитетно сообщил красавчик.

– Интересно, кто же додумался до такой замечательной мысли?

– Я. – Он скромно взмахнул ресницами.

Ну конечно! Кто бы сомневался…

Но он даже не дал мне толком возмутиться, потому что, оказывается, ещё не всё рассказал о себе. Чуть ли не с младенчества Мирослав Яковлев был мечтой всех девочек, девушек, женщин, бабушек, а также некоторых прогрессивных петербургских мужчин, которым благодаря мировому курсу на толерантность больше не нужно скрывать свою нетрадиционную ориентацию.

Где-то лет в четырнадцать он вдруг (!) сам (!) осознал свою неземную красоту, когда увидел практически себя самого… Где? Конечно же в фильме «Возвращение в Голубую лагуну» в лице актёра Брайана Краузе. Сначала он подозревал свою маму-миллионершу в романе с отцом этого самого Краузе. Потом в романе с самим Краузе. Потом додумался до того, что он реинкарнация Краузе, но вот беда: актёр жив и здравствует. Ну и всё…

Когда наконец несчастный Мирослав вдруг осознал, что все вокруг любят и желают не его, а того самого Брайана Краузе, на которого он похож как две капли воды, вот тут-то ранимая психика подростка и поплыла. Он стал считать себя им, а его собой, ненавидеть себя за сходство с ним, ненавидеть его за сходство с собой и в то же время обожать его за это и боготворить себя, ведь он сказочно прекрасен!

Не знаю как, каким христианским чудом или египетской силой, но наконец-то в восемнадцать лет он таки дошёл до психиатра (или его довели, донесли, допинали, докатили, довезли в наручниках). Психиатр назначил ему волшебные таблетки, которые немного успокоили его и, так сказать, слегка поставили голову на место.

После чего этот умник решил, что выздоровел, и бросил пить нейролептики. Естественно, его снова накрыло. Мама-миллионерша разобиделась на психиатров, решила, что все врачи – грачи и убийцы, и отвела корзиночку к какому-то эзотерическому психологу, астрологу, аюрведологу и пранотерапевту. Который за астрономическую сумму в числе прочего рекомендовал ему отвлекаться от мыслей о сходстве с Брайаном Краузе на запах укропа.

С одной стороны, как ни удивительно, это помогало. А с другой, тревожный Мирослав «подсел» на укроп и теперь даже в туалет не может пойти без мешочка с укропом в кармане. Так вот что он нюхал… Укроп! А я думала, меня уже ничем нельзя удивить…

– А мой папа Дракула, – вдруг непонятно зачем призналась я.

Оказалось, тяжело целый час слушать его нудную трепотню: он самый уникальный, самый лучший, самый красивый, самый несчастный, ненавижу себя, боготворю себя, лелею, презираю… тьфу! Захотелось тоже как-то намекнуть, что и меня не на мусорной свалке подобрали, тем более что для этого такие козыри, но…