Андрей Белянин - Дочь Дракулы

Но что, если ему на смену придут те уроды с несвежим дыханием и омерзительным видом? А сколько ещё нечисти и нежити может присоединиться к ним? Со всеми я всё равно не справлюсь.

Драгоценный папочка-вампир вряд ли мне поможет. Он и сам предлагал мне стать женщиной с кем-нибудь, хоть с Бесником. Да уж лучше с ним, чем с теми. Хотя лучше умереть! Любая женщина боится изнасилования, особенно когда знает, что в любом случае окажется виноватой в глазах общества.

– Что тебе нужно? Не вздумай ко мне лезть! – как можно более грубо сказала я, стараясь придать себе грозный вид. Какое там! Съёжившаяся на кровати, дрожащая, хрупкая девушка – кого я могу сейчас напугать или остановить?

– Нам нужно уходить, господарша, – внезапно заявил румын.

– Куда уходить? – не сразу поняла я.

– Уходить из замка. Прямо сейчас.

…Охраны в коридоре не было. Как я поняла, об этом тоже позаботился Бесник. Теперь у него не было необходимости завязывать мне глаза, но, откровенно говоря, моё зрение не очень-то мне помогло, то есть дорогу я всё равно не запомнила.

Мы шли быстро и молча, он постоянно тянул меня за руку, сворачивая то влево, то вправо. Иногда потолок был совсем низким, и мне не приходилось наклонять голову только благодаря своему маленькому росту. Но вот мы наконец вышли из узкого коридора прямо под звёздное небо, а потом спустились в деревню и долго шли через неё, стараясь не поднимать шума и не будить спящих собак, так как местные жители не питали ко мне любви.

Когда мы поднялись к тому самому отелю «Дракула», где меня забрасывали помидорами, румын просто вскрыл первую попавшуюся машину, стоящую на парковке, и уже через минуту мы мчались по извилистой дороге в горы.

– Куда мы едем? – спросила я.

– В соседнюю деревню.

– Зачем?

– В Бухаресте вас будут искать в первую очередь, господарша. А нам надо, чтобы вас не нашли. Там у меня есть одна знакомая семья, нам дадут укрытие. И мы придумаем, как спасти вашу мать.

Через пару часов мы подъехали к низенькому забору и посигналили. Залаяла собака. Мы вышли из машины. Ворота отворились. За ними стоял немолодой мужчина с ружьём и женщина с мотыгой наперевес. Тёплый приём, нечего сказать…

– Кто вы? – Они внимательно смотрели на нас, но свет фар светил нам в спину, так что разглядеть наши лица было проблемно.

Я уже собиралась открыть рот и представиться, как…

– Это я, – коротко сказал румын.

– Бесник, сынок! – бросив мотыгу, радостно вскрикнула женщина.

Сынок?! Это что же, получается, мы в деревне у его родителей?

– Да, мама, это я, – слегка поклонившись, ответил он. – А это Нина. Моя жена.

Какого… горбатого дьявола?! Я поперхнулась и закашлялась, стуча себе кулаком в грудь. Как он меня назвал? А ну, повтори?!

Меж тем нас затащили во двор, развернули лицом к свету и осмотрели со всех сторон, с ног до головы. Потом, конечно, обняли, разулыбались и провели в дом. Усадили за стол, налили ароматный чай со смородиной. Мама Бесника улыбалась мне и счастливо промакивала слёзы платочком. Говорила, что он очень много обо мне рассказывал.

Интересно, что же? Что я его жена? Где и когда мы поженились, тоже рассказал, а то я-то и не в курсе? Потом папа Бесника поставил перед нами вино и начал приставать с вопросами, когда же мы собираемся продолжать род. Это какой-то бред, честное слово…

Нам выделили лучшую комнату в доме, перекрестили старинной иконой, закрыли дверь, пожелали удачи и ушли.

– Удачи?! Удачи в чём? – Я поймала румына за грудки и крепко приложила о стену. – В продолжении рода, что ли?!

– Подыграйте мне, господарша. Они старые люди и многого не поймут…

– С каких пор я твоя жена?!

– Вот уже пять лет.

– Сколько?! Да ты охренел…

– Мы счастливы в браке, вот только с детками не получается. Они давно мечтали познакомиться с вами, и вот выпал шанс. Кроме того, чистый сельский воздух полезен для мужской силы, так что сегодня ночью…

– Я не буду с тобой спать! Я тебе не жена!

– Но, господарша моя…

– Без «но»! Я не лягу с тобой в постель! Ты врал своим родственникам столько лет, а крайней остаюсь я? Нет уж! Мне плевать, как ты будешь выкручиваться, я не твоя жена, и всё тут!

– Но, если они не услышат, как скрипит кровать, они подумают, что мы плохо стараемся…

– А-а-а-а-а!!! – Я заорала в голос. – Я не жена тебе! Наша постель не будет скрипеть! Мы не продолжим никакой твой…

Он быстро подошёл и запечатал мой рот поцелуем. Дверь приоткрылась. Любопытный папа Бесника увидел, что мы целуемся, и, удовлетворённо улыбнувшись, закрыл дверь, удаляясь по коридору шаркающими шагами.

– Ты знаешь, что я могу убить тебя и твоих родителей? – в лоб спросила я, после того как хорошенько отплевалась.

– Но тогда жители села убьют вас, господарша, и ваша мать погибнет в клетке.

– Это шантаж.

– Да, – согласился он, сел на кровать и стал слегка подпрыгивать на ней, чтобы пружины скрипели.

Господи, за что мне всё это?!

Причина, видимо, одна. Лежит на поверхности и слишком явная, чтоб на неё вообще обращали внимание. Я сошла с ума. Вот и всё. Все точки над русской буквой «ё» расставлены. Прямо сейчас я лежу в психушке и у меня галлюцинации. Но скоро придёт добрая медсестра, сделает мне укольчик, и меня отпустит, и я просто провалюсь в чёрное ничто, заснув без снов и тревожных мыслей. Надо только немного подождать…

Хотя смысл? Кто я такая, чтоб спорить со своими же глюками? Проще им подыграть…

Всю ночь мы попеременно скрипели кроватью и болтали. Впрочем, диалог тоже шёл с переменным успехом. Я пыталась его разговорить, он меня – облапать. Пару раз мне пришлось крепко врезать Беснику, но, кажется, ему это даже нравилось. Такая страна, кругом одни маньяки…

– Почему ты стал фамильяром?

– Потому что господарь Влад пожелал этого.

– Как это случилось?

Румын задумался и на минуточку перестал прыгать на кровати, ссутулив плечи.

– У меня была сестра. Тания. Она родилась через год после меня и была как две капли воды похожа на мать – вьющиеся светлые волосы и большие голубые глаза. Мы вовсе не обожали друг друга. Часто дрались, ссорились. Но и дружили, конечно. Когда мне исполнилось двенадцать, мы залезли на высокую яблоню, растущую за домом, и грызли ещё зелёные яблоки, сидя на ветках, болтая ногами и отдирая от коры вкусный яблочный клей. В один момент Тания потеряла равновесие, не удержалась и сорвалась вниз. Я даже не понял, как это произошло, всё случилось очень быстро. Я посмотрел на землю, а она уже лежит там, неестественно раскинув руки. Светлые волосы разметались по траве, как нимб. И голубые глаза, не мигая, смотрят прямо на меня.

– Она умерла?

– Да. Она сломала шею и умерла мгновенно. По крайней мере, так мне сказали. Отец срубил яблоню. С тех пор в нашем саду растут только молодые, тонкие и низенькие деревья.