Даниэль Дакар - Консультант [СИ]

– Ты смеёшься, – выдала она прокурорским тоном, приняв донельзя оскорблённую позу.

– Нет.

– Ржёшь.

– Нет.

– Как лошадь.

– Да нет же!

– Как целый табун.

– Ничуточ… ай! Ну, ложкой-то зачем?!

– А ты предпочёл бы когти?

Кажется, девушка рассердилась всерьёз. Именно рассердилась – вряд ли «внучка» «Дедули Ната» была способна на такую глупость, как обида.

– Извини, – примирительно пробормотал он. – Уж кому бы смеяться, только не мне. Не будь ты кошкой… кстати, а ты действительно кошка? В смысле, мрина? [12] Мрины – самоназвание расы Homo Sapiens Felinus, искусственно созданной в середине 21 века.

– Действительно, – ухмыльнулась Лана. – Хочешь, мяукну? Могу ещё ногой за ухом почесать.

– Чего я хочу – вопрос отдельный, – демонстративно облизнулся Рис, с удовольствием наблюдая ответную игривую улыбку.

Понравился, значит? В отпуске, значит? Это хорошо. Хорошо, что не по заданию. Одно дело – девицы вроде Бернадетт, и совсем другое…

– Кстати, – снова посерьёзнел он, – я ведь тебя и не поблагодарил толком.

– А и не надо. Знаешь, – Лана говорила медленно, тщательно подбирая слова, – я не буду врать, что вынос человека на крыле – тривиальщина. Но меня этому учили. Правда, на практике я такое проделала только один раз, и там результат получился хреновый. Нас взяли в клещи, долбили и сверху, и снизу, Скунсу разнесли подвес, а я его поймала, но… чёрт, я ведь даже дотащила его до поверхности, только…

…Девятнадцать дырок, Рис. Мы насчитали в его спине девятнадцать дырок. Какая броня при такой плотности огня, ты о чём вообще… и получается, что не я его спасла, а он меня. Потому что, если бы его тело не прикрыло меня сверху, эти девятнадцать дырок были бы во мне. Для комплекта к двум моим собственным. Вот такая история.

Думаю, кто бы ни устроил тебе эту веселуху, Планетарно-десантный Дивизион в моем лице в их планы не входил. Ну, допустим, капрал. Почему вдруг сержант? Н-да? Ну, значит, учителя были хорошие. Тот же Скунс, яркой ему Радуги, такое порой заворачивал…

Где-где… на Джокасте. Рис, подбери челюсть, тебе не идёт. Ну, да. Ну, была. Много кто там был, и много кто там остался. Капитан наш, к примеру. Мне-то просто повезло.

Нам дали информацию об объекте, но то ли сами не знали, что да как, то ли сознательно пустили дезу… Там промзона была, металла в принципе до хрена, и людей столько же. Задачу поставили нейтрализовать сравнительно малочисленную группу террористов, а оказалось, что в противниках у нас… ну, армия – не армия, но нам хватило. И орбитёру поддержки досталось, и катерам – думаешь, почему мы выбрасывались на крыльях? Орбитальная станция защиты на все позывные правильно отвечала, а потом вдруг взяла, да и жахнула по нам.

«Лисы Фокса», шедшие в первой волне выброски, погибли процентов на семьдесят. «Вороны Рурка» – мы, то есть – успели сориентироваться и выскочить из катеров. И пока мы поливали огнем землю, «Ублюдки Бейкера» прорвались на станцию, захватили её и размазали там всех в полный форшмак, а потом присоединились к нам. Те, кто выжил.

Знаю, о чём ты хочешь спросить. Все спрашивают, кто слышит слово «Джокаста». Ответ – да. И нет. Загнали ли мы тех, кто сдался в плен, в их собственные коптеры? Дали ли пилоты наших уцелевших катеров залп из всех стволов? Загнали. Дали.

Лёгкая смерть. И быстрая. Эти… нет, звери такого не делают… существа… они её не заслужили – быстрой и лёгкой.

Странное дело. Помню их выпученные, побелевшие от ужаса зенки. Помню, как они выли, когда поняли, к чему идёт: мы ведь в те же коптеры затащили своих погибших. Но они мне не снятся. Никогда.

Мне другое снится, Рис. Люди, распятые на заборах и насаженные на вертелы над кострами. Беременная женщина, выпотрошенная, как свинья на бойне, и всё ещё тянущаяся к младенцу, вырванному из её чрева. Детская ладошка, зажатая в другой её руке. Одна только ладошка, тела мы так и не нашли. Много их было – детишек с отрубленными руками, а какое оборудование у десантуры? Мы ж не криминалисты…

А потом эти чистоплюи, правозащитнички долбанные, начали вопить о нарушении конвенции о правах военнопленных. Представляешь, они назвали живодёрами – нас! Легион устроил резню!!!

Здорово, наверное, сидеть в кабинете с кондиционером и рассуждать о гуманном обращении с пленными. Не чувствовать запаха палёной плоти. Не слышать, как кричит сошедшая с ума девочка с окровавленными ногами, силящаяся отползти от медика, который просто протянул к ней руку. Не пытаться понять… да, по локоть в крови!.. какого пола, уж хрен с ним, с возрастом, было при жизни вот это конкретное, лишённое кожи, тело.

Да, я убийца. И монстр. И живодёр. И всё остальное. Пусть так. Но если, не приведи Баст, я снова попаду в такие обстоятельства – сделаю то же, что делала на Джокасте. И пусть меня судит хоть весь мир. Включая тебя.

– Я не сужу, – тихо, очень тихо произнес Рис Хаузер. – Не мне судить. Я там не был.

– А если бы был? – севший голос Ланы полнился холодным, отстранённым любопытством.

– Отец заставлял нас учить Новый Завет наизусть. Я сопротивлялся, но кое-что в голове всё-таки засело. «И какой мерою мерите, такой и вам будут мерить» [13] Нагорная проповедь. . Как по мне – вы всего лишь отмерили своим противникам то, что они намеряли своим жертвам и вам самим.

Лана ещё раз пожала плечами. И теперь в её движении не было не унции грации, только усталость.

– Знаешь, мерой за меру – понятие, применимое ко всем. Наверное, когда-нибудь и мне отмерят – по Джокасте. Это ведь моя идея была. Насчет коптеров. У остальных были задумки покрасочнее. Только мринов погибло до хрена, а у марсари – наших воинов – принято огненное погребение. Вот я и влезла. Единственный командир на всю роту, который хоть как-то держался на ногах, остальные – кто без сознания, а кто и… Конечно, много чести тварям, но приношение на похоронах тоже в наших традициях. И не только в наших. Ладно, пускай мерят, как хотят. Плевать. Если хоть один подонок, прослышавший о том, что мы сделали, задумается, а стоит ли его представление о развлекухе риска нарваться на представление Легиона о справедливости, значит… значит, я уже в выигрыше. Все мы, двое суток после возвращения на базу пившие и трахавшие всё и всех, без разбору – в выигрыше.

Она помолчала, и добавила, спокойно и размеренно:

– Я не верю в вашего бога. А в бастианстве в принципе отсутствует понятие загробного наказания. Но если наказание всё-таки существует, мне бояться нечего. Я была на Джокасте – чем меня может напугать какой-то там «ад»?

Ответить Рис не успел: дверной сигнал разразился весёлой трелью.

– Это Младший, – прохрюкал (после соответствующей манипуляции с пультом) динамик сквозь отражающее поле, по-прежнему накрывающее комнату. – Можно?