Цаньцзянь Ли Дэ Ню - Тайны Поля Битвы Грез Акашич [ЛП]

В то же время Линь Мин вошел в идеальное эфирное состояние. Он сосредоточил свое сердце и освободил свой разум. Появились три сплавленные боевые намерения, и за Линь Мином появилось Дерево Бодхи, его растянутые ветви с их пышными, нефритово-зелеными листьями.

В этой бессмертной стране полного блаженства внимание Линь Мина было столь же устойчивым, как древнее озеро, которое никто и никогда не тревожил.

Со всеми этими условиями вместе взятыми, Линь Мин начал воспринимать Законы платформы святыни.

Руны, отмеченные на вершинах святыни, стали вливаться в духовное море Линь Мина. Сидя здесь Линь Мин был похож на маленькую одинокую лодку, спокойно проносящуюся через море Законов.

«Законы платформы святыни чем-то похожи на Священное Писание, но они при этом совершенно иные…»

Зрение Линь Мина было необычным. Он был тем, кто видел Священное Писание и Сутру Асуры, и он мог сказать, что Законы святынь Горного Хребта Упавшего Бога были унаследованы от Священного Писания.

Фактически, даже аура здесь, казалось, была как-то связана с золотой страницей, которую он имел при себе, их истинных значения накладывались друг на друга.

Чтобы предотвратить любые несчастные случаи, Линь Мин разместил золотую страницу в своем внутреннем мире. Когда он коснулся страницы своим божественным восприятием, казалось, возникла странная цепочка резонанса.

В там состоянии Линь Мин просидел в медитации в течение дня. Он обнаружил, что, хотя для культивирования это место не было хорошим, он все же получал свои выгоды, если он пытался понять тайны золотой страницы.

Медленно Линь Мин получал все более глубокое понимание второй деревянной страницы. Три дня спустя Линь Мин почувствовал что-то дополнительное в своем духовном море. Произошли изменения в его духовном море, и с легким треском одно из резных облаков на площадке святыни Линь Мина засияло сияющим светом.

Это была отметка моря души святыни.

Теперь она была освещена Линь Мином.

«Мм… кто-то добился прогресса. Так ярко светит, такое редко встречается!»

Каждый год на Горном Хребте Упавшего Бога бесчисленные люди занимались усвоением принципов, поэтому сияние одной метки моря души не было чем-то сверхъестественным. Но эта метка моря души испускать такой ослепительный свет, что действительно крайне редко встречалось.

Чем ярче был свет сияние, тем глубже было понимание мастера. Это также означало, что его потенциал был высок.

В это время, хотя Линь Мин осветил только первую метку моря души, она была еще более сияющей, чем у тех людей, которые уже осветили три или четыре метки.

«Кто же такой сильный…?»

Многие люди посмотрели на платформу Линь Мина. Когда они поняли, кто он, странные выражения появились на их лицах.

«Это же он…»

Нефритовый Камень Жизни из Священных Земель Упоения Души тоже пыталась получить просветление. Когда он увидел Линь Мина и то, как он себя проявил, его лицо исказилось, словно он съел муху.

Если бы это был кто-то еще, он бы не счел это странным, но… почему именно он?

Этот человек явно не казался экстраординарным, и не был молод, так как же этот человек мог иметь такую высокую степень восприятия? Это была просто шутка!

Нефритовый Камень Жизни посмотрел на святыню Линь Мина, которая была почти полностью покрыта большим задом Линь Мина. Он посмотрел на ярко сияющую метку моря души и сравнил её со своими тремя тускло мерцающими метками. В то время Нефритовый Камень Жизни почувствовал, как над его головой собирается 10 000 ворон.

«Как это возможно? Этот парень, если судить его по внешнему виду, должен продавать свинину на обочине улицы, так как он может быть лучше меня? До этого он даже спросил меня, что значит осветить три метки моря души, отчего показалось, что это его первый раз на Горном Хребте Упавшего Бога. Он что притворялся?»

Нефритовый Камень Жизни почувствовал, как живот его скрутило. Он не верил, что этот парень прибыл сюда в первый раз.

Он быстро стабилизировал свой разум и вернулся к попыткам понять принципы. После того, как его превзошел этого дядя, он был в плохом настроении.

"Мисс…"

"Я вижу…"

Девушка в фиолетовой одежде и с двумя маленькими рогами, выступающими со лба, смотрела на Линь Мина, ее рот слегка раскрылся, не желая признавать поражение. Священная платформа, на которой сидел Линь Мин, ранее была занята ей, и пока Линь Мин сидел на ней, она вдруг внезапно засияла ослепительным светом. Но когда она пробовала, выходило только тусклое свечение.

«Может быть, восприятие тем лучше, чем ты хуже выглядишь? Он такой старый и отвратительный, но его понимание настолько глубокое, а я так милая… эх…» девушка покраснела от стыда и больше не думала об этом. После трехдневного отдыха ее сила души восстановилась, и она снова попыталась заполучить святыню.

Когда Линь Мин осветил первую метку моря души, он вызвал небольшое волнение, но беспокойство быстро утихло. Хотя способность Линь Мина была редкостью, это была не слишком большая редкость. За многие года встречалось много людей с достижениями, подобными достижениям Линь Мина, но, в конце концов, все они остались в проигрыше.

Платформы святынь этого горного хребта были совсем не простыми.

Многие люди согласились в одном, что Линь Мин уже бывал на Хребте Упавшего Бога. В противном случае, осветить первую метку моря души через три дня, а также осветить её до такой степени ярко было бы просто нереально.

Но вскоре они были потрясены ещё сильнее.

Прошло 40 дней. Линь Мин уже полтора месяца прибывал на Горном Хребте Упавшего Бога. В этот день на святыне Линь Мина, ослепительно сияя, засветилась еще одна метка моря души.

Это была вторая метка моря души. Линь Мин почувствовал, как в его духовном море образовался еще один слой, и его сила души стала ещё глубже. Он получил значительные преимущества от попытки просветления.

Конечно, эти преимущества были вызваны тем, что результаты Линь Мина были почти идеальными, намного выше, чем мог показать средний человек.

Находясь в туманном сиянии духовного света Линь Мин был покрыт ярким блеском святыни. В этом сиянии он был торжественным монахом, медитирующим в глубоком трансе, как древний Будда.

Его ослепительная аура резко контрастировала с его внешностью.

На утесе многие люди лишились дара речи.

Этот старый дядя с бородой неожиданно оказался могучим мастером.

«Этот парень, он просто притворялся овечкой. Это определенно его не первый раз здесь, и он, должно быть, уже многое понял раньше».

Кто-то сказал с полной уверенностью в голосе.

Но даже если кто-то и приходил сюда много раз, и многократно пытался получить просветление, получение такого глубокого понимания все ещё было достойно похвалы.