Сергей Скранжевский - Всеми любимый изгой

Увидев сына, в Алмере заиграли нотки, давно потерянных, отцовских чувств, все-таки именно Август был его любимчиком, подающим большие надежды, хотя в основном старик принимал сына за обычный ресурс, как и многих своих подчинен. Тем самым обманывая себя мнимой отцовской любовью. За всю свою жизнь Алмер никогда не хвалил Августа за его достижения. Старик воспитывал в нем жесткость и крепкий, не прогибающийся стержень. В итоге, наступил на расставленные собой же мины. Когда Август притащил в дом простолюдинку и объявил о женитьбе, Алмер жестко отреагировал на самовольство сына в выборе жены, за что получил такой же жесткий ответ. У высшего сословия принято выбирать суженых из своих же кругов, и занимаются, этим самым выбором, родители ребенка, а затем согласуют свой выбор с главой клана. Так что выгодные, с точки зрения улучшения отношений между кланами, браки, приветствуются. Поэтому Алмер не одобрил выбор сына. А в сегодняшнем разговоре, решил задеть Августа за живое, дабы в гневе думалось труднее.

Упоминание о Присцилле, мягко говоря в неприятном ключе, разозлило Августа, а оскорбление по поводу бездарности его сына и вовсе спровоцировала мужчину, и тот почти сломал стол около себя, удержав разбушевавшиеся эмоции под самый конец. Этого Алмер и добивался, выводя сына на эмоции.

Затем появился Артур. Когда старик посмотрел на него, то невольно приподнял брови. Фотография Артура, что стояла на тумбочке около выпуклого телевизора, была двухмесячной давности. И сравнивая ее с нынешним Артуром, можно было смело сказать, что это два абсолютно разных человека. После этого, произошел разговор, из которого Алмер понял две вещи.

Во-первых, Артур оказался не таким хлюпиком, каким его описывали. Алмер удивился, как внук ни только не поддался на провокацию, а еще и спровоцировал самого Алмера. На протяжении всего разговора он держался так, словно перед ним не глава клана сидел, а знакомый какой-то. Поначалу Алмер вспылил, из-за наглости и остроты парня, но тут же успокоился. Артур напомнил ему его молодость: когда он был таким же гордым, смелым, с характером. Дальнейшее поведение, высказывания, взгляд парня и вовсе начало симпатизировать Алмеру.

Во-вторых, Лак нагло солгал старику. Даже, на обратном пути этот мальчишка показывал чистое самолюбие и чувство победы, не подозревая что его ждет. Либо глупый, либо… а второго и не дано.

Алмер сам любил выставлять свое богатство и власть напоказ, однако он понимал, что знатность не подразумевает могущества. В давние времена все решала сила, но увы, сейчас этот параметр слегка понизился с появлением умных простолюдинов. Теперь хорошим тоном будет договариваться между собой и заключать выгодные обеим сторонам сделки. Старика абсолютно не устраивало такое развитие. Он часто ностальгировал по тем временам, когда для того, чтобы получить чужую территорию, можно было просто уничтожить клан, владеющий ей. Хотя и сейчас довольно-таки часто происходили клановые войны, только среди малых кланов.

Что действительно удивило главу клана Велс, это непоколебимость Артура. Он, будучи пустым, даже взгляда не отводил. Его ярко-фиолетовые, дефектные глаза не показывали хоть дольки страха, хотя даже Август нет нет, да опускал глаза, под давлением ауры старика. Еще и история о том как Артур одолел двух одаренных, казалась сомнительной.

Наконец-то зайдя в свой обширный кабинет, старик уселся на кожаное кресло, а затем вызвал служанку, дабы та приготовила ему зеленый чай. После такого разговора, выпить чаю и расслабиться было то что нужно. Через минуту миловидная женщина принесла приятный, расслабляющий напиток и удалилась. Сделав глоток, Алмер посмотрел на портрет своего деда — Роберта Велса, висящий рядом с остальными портретами глав клана. Тут он вспомнил давнюю легенду или пророчество, связанное с их кланом, которое ему рассказывал дед, когда Алмер был еще ребенком. Но что удивительно, что было единожды произнесено дедом как стих, Алмер запомнил мгновенно, словно всегда это знал.

Переместив свой взгляд на портрет основателя, лицо которого было стерто, а вместо полного имени виднелись инициалы — Г. В., Алмер начал говорить.

Интерлюдия

Лак Велс. (День изгнания Артура)

Еле перебирая ногами, избитый парень двигался в сторону собственного дома. Уличные фонари освещали дорогу, уложенную симметричными камнями. Лицо Лака горело, от сильных ударов. Потирая слегка набухшие, покрасневшие щеки, парень с трудом сдерживал эмоции, охваченные гневом.

Артур, подонок! — вертелось в голове парня. — Это он все испортил!

Всю жизнь был недоумком, грушей для битья, а после ничтожной попытки суицида вернулся совершенно другим человеком. Еще и рыпаться начал. Да лучше бы он подох в больнице. Бездарный сын клана Велс.

Эти мысли грызли Лака изнутри, а тут еще и Алмер надавал напутственных 'лещей'. Когда же этот старый тиран подохнет, а я, думал Лак, заберу его силу и сотру Артура и всю его семейку в порошок.

Злой как голодный волк, Лак наконец-то дошел до собственного дома. В гостиной его, как обычно, встретил спящий на столу отец, окруженный десятками пустых бутылок из-под дорогого пойла, а в коридоре стояла сонная служанка.

Заметив избитого Лака, девушка опустила взгляд и начала нервничать. Этому служила простая причина. Каждый раз когда молодой господин возвращался избитый, он брал эту девушку, тащил в свою комнату и жестоко издевался над ней. Насиловал, избивал, заставлял делать то, о чем стыдно говорить, а затем звал лекаря, дабы тот излечил ее. Девушка никак не могла противиться, так как она была обычной простолюдинкой. За неподчинение, служанку могли спокойно казнить, и никто бы даже осуждать Лака не стал. Рита, имя девушки, искренне не понимала, почему именно она подвержена большему натиску со стороны молодого господина, чем какая-либо другая из служанок.

— Где мать? — голос парня заставил вздрогнуть хрупкую служанку и вновь обратить на себя внимание.

— Р… р… рада вашему возвращению г… господин. Ваша матушка на светской беседе с дамами. — дрожа, словно зашуганный котенок, говорила девушка.

— Что ж, — снимая верхнюю одежду, произнес парень. — Тогда присмотри за отцом Рита, а я направлюсь к себе.

Девушка была сильно удивлена, дрожь прошла, а эмоции наполнялись облегчением. Тем временем парень поднимался на второй этаж, где располагалась его спальня.

Как же, на светской беседе. — ухмыльнулся Лак. — небось опять в клубы поперлась.