Семён Афанасьев - Гарем и легкость. Книга от депрессии [СИ]

— А насколько будет позволено стороне ответчика внести ясность в данное утверждение? — изображая внешним видом крайнюю степень смирения, Бронкс вперил взгляд в пол, потупившись на носки ботинок и скромно ковыряя правым мизинцем в ухе.

Состязание так состязание. Главное в любом состязании — не дать уйти инициативе из собственных рук.

— Говорите.

— Сижу я за во-о-от таким низеньким столиком и ем после длинного дневного перехода. Внезапно подлетает тройка бандитов, иначе и не скажешь!.. И один из них с размаху бьет кулаками женщин! Которые меня кормили…

___

Там же, через несколько минут.

— …всем выйти вон! — небезграничное терпение судьи явно истончилось под нажимом и напором со стороны гнома. — Кроме ответчика! — поспешно уточнил чиновник на всякий случай, пока гном не подумал, что и к нему это тоже относится.

Причиной такого снисходительно поведения служителя фемиды оказался небольшой серебряный слиток, который Бронкс, словно невзначай достав из котомки, принялся перебрасывать с ладони на ладонь, внимательно кивая в такт каждому слову судьи.

— Поговорим нормально? — Служитель закона вышел из-за своего судейского стола, внешним видом напоминавшего скорее университетскую кафедру.

Затем он, грязно ругаясь себе под нос, стащил с себя мантию u, скомкав её между ладонями в подобие свёртка, с размаху запустил ею в угол зала заседаний.

Удивив гнома таким образом один раз, орк тут же удивил его и второй: судья без затей уселся на собственный стол спереди, верхом; да так, что неновая мебель откровенно заскрипела.

— С удовольствием, — мгновенно перестал валять дурака Бронкс, превращаясь из неуклюжего увальня в сверкающего холодным взглядом невысокого и коренастого представителя своего народа.

Кстати, от женщин в харчевне он уже знал: его внешний вид производит на всех местных странное и двоякое впечатление. С одной стороны, рельефные бугры его мышц обращали на себя внимание абсолютно всех орков, поскольку силу кочевой народ уважал всегда, везде и во всём. Особенно его женская часть…

С другой стороны, лишившись бороды и будучи сыном своего народа, лицом Бронкс походил если и не на ещё мальчика, то максимум на подростка. Что, в свою очередь, никак не вязалось ни с тем, что и как он говорил; ни с его общей уверенностью в себе.

— Ты же не дурак. Должен понимать: бесплатной справедливости не бывает, — многозначительно поиграл бровями судья, с любопытством отвечая собеседнику пристальным взглядом.

— А я и не имею ничего против, — немедленно отчеканил гном. — Я и сам исключительно за торжество справедливости любой ценой . Твоя честь, в цене, думаю, сойдемся. Такой вопрос… пока суд да дело, просвети меня? А что там вообще произошло в харчевне?! Какого рожна эти недоумки набросились с кулаками на женщин? И почему это может считаться правильным в твоей стране?!

Весь предыдущий ход событий уже явно дал понять Бронксу, что воевать ни за свою шкуру, ни за справедливость не придётся.

Да и купить всегда дешевле, чем воевать. Это справедливо по поводу чего угодно; в адрес самой справедливости — в том числе. Досадно где-то, конечно; но хуман на гравюре, держащий весы справедливости с завязанными глазами, есть персонаж исключительно умозрительный и к реальности, увы, относящийся мало.

К тому же, предстоящие расходы на справедливость (в исполнении конкретного судьи) со стороны самого Бронкса могли стать весьма неплохой инвестицией: в случае, если вместе с правильным решением правосудия, за презренные монеты получится приобрести и несколько толковых советов — деньги можно будет и заработать. Потом.

А вот знакомый судья, пусть даже в такой глуши… да с кем есть вполне себе деловой контакт…

_________

Из суда Бронкс выходил через полчаса, один и с двоякими ощущениями. Даже с троякими, если так можно сказать.

Для начала, справедливый приговор обошёлся ему значительно дешевле, чем он сам рассчитывал даже в самых смелых своих ожиданиях.

Судья оказался игроком, один свежий карточный долг на нём висел неподъёмной гирей и горящим запальным шнуром одновременно. Сам судья, будучи истинным орком, мыслей и эмоций на лице скрывать не умел.

В результате, Бронкс бестрепетно расстался с толикой слитков из котомки, которые лично он вообще захватил с собой на всякий случай (основное хранилось в ценных билетах, которые можно обменять на металл либо монеты в любом отделении Единого Банка. Водились отделения последнего и в местных землях).

Будучи натурой прямой, чиновник откровенно поведал Бронксу, чего именно выигравшие хотят лично от него в обмен на прощение долга.

Бронкс, выслушав, мгновенно впечатлился настолько, что даже рот до пола разинул. Справившись с изумлением, через четверть минуты он безропотно перекинул котомку со спины на живот, достал из неё необходимое количество мерных слитков и подвинул в сторону судьи по столу:

— Твоё. Только, во имя Создателя, не играй больше!

— Да уж куда больше, — хмуро кивнул орк.

Металл мгновенно исчез с крышки стола, как будто его и не было.

Любой другой на месте Бронкса мог бы заподозрить местного судью в нечестной игре, тем более что актером по роду занятий тому быть было просто необходимо. Но их взаимопониманию немало поспособствовала профессиональная проницательность судьи. После пары минут беседы наедине, чиновник нахмурил брови, словно что-то припоминая, и неожиданно выдал:

— Один вопрос не по теме. Слушай, а ты сюда к нам не из армии ли вашей свалил случайно?!

— Соглашения об экстрадиции между государствами нет! — поспешно выпалил Бронкс, поскольку в последнем был более чем уверен.

Хоть и не особо опасаясь преследований со стороны собственной же родни, он, тем не менее, выбирал пункт назначения своего пешего прохода по эту сторону гор не в последнюю очередь именно по этому принципу.

— Да какая в сраке экстрадиция, — досадливо отмахнулся орк. — У Орк-ленда вообще почти ни с кем её нет, не считая пары двоюродных родичей… Так ты из вашей армии, нет?! Я чего спрашиваю-то…

В следующие пару минут судья поведал, что в молодости и сам подвизался на ниве пограничной стражи. Далее он назвал, где именно.

В том месте, сколько-то лет тому, ханство орков совместно с армией соседей (к которой до недавнего времени имел отношение и Бронкс) какое-то время сдерживали достаточно серьезные порывы третьего государства, мощью превосходившего гномов и орков по отдельности.