Валерий Гуминский - Найденыш 8 [СИ]

Он еще только делал шаг вперед и раскручивал в своих руках боевую магоформу, чтобы обездвижить неуступчивых телохранителей или напугать ударным плетением, как воздух вокруг них взвихрился воронкой, швыряя в лицо разнообразным мусором, начиная от старых опилок до обломанных сучьев. Забор опасно покачнулся от ударной волны со двора, предупреждающе заскрипев. А потом хлопнуло так, что задребезжали окна в близлежащих домах. У многих в ушах возник долгий и непрекращающийся звон.

Глыба ведь не зря просил боярича уехать. Опытный вояка почувствовал неприятности гораздо раньше зашоренного злостью Юрия.

К столпившимся возле ворот противоборствующим сторонам вышел всего один человек. Светловолосый молодой парень в рубашке с короткими рукавами небрежно затолкал руки в карманы отутюженных брюк и цепко окинул собрание. Остановил взгляд на оторопевшем Старшинове.

— Юрий Святославич, — негромко сказал он, — поезжайте домой, пожалуйста. Не делайте того, о чем вам придется потом жалеть.

— Твоя родственница сожгла машину князя Шаховского! — теряя голову, на повышенных тонах кинул обвинение Старшинов. — А она не десять рублей стоит!

Никита нахмурился. Боярича захлестывают эмоции, которые нужно как-то пригасить. А то наворотит дел, не сейчас, так в будущем. Грубый и капризный парень, никак не желающий выйти из того возраста, когда любая выходка сходит с рук.

— Можно на пару слов? — волхв показал жестом на внедорожник, на котором приехала охрана молодого Старшинова.

Оставшись наедине с Юрием в салоне автомобиля, Никита попытался достучаться до здравого смысла боярича:

— Я сожалею, что моя родственница не сдержалась и угробила машину твоего дядюшки. С другой стороны, вы, взрослые люди, мужчины, в конце концов, повели себя по-хамски с девушкой. Будь она обычной мещанкой, страшно представить ее дальнейшую судьбу. Так что лично я нисколько не осуждаю Анну. Она выбрала наиболее действенную защиту в непростой ситуации.

— Если ты ее пытаешься облагородить, Назаров, нужно было научить девчонку хорошим манерам! — Старшинов решил не отступать, продавливая свой интерес напором и нахальством. — Ох!

Жесткий удар двумя пальцами в ребро заставил Юрия согнуться от боли. Еще один рывок — и его кадык оказался в захвате левой руки.

— Еще одна грубость — и я серьезно тебя накажу, — тихо и бездушно произнес Никита. — Даже если тебя придется откачивать в реанимации, с Шаховскими я всегда договорюсь. Не надейся, что они тебя прикроют. Анатолий Шаховский ведь твой двоюродный брат? Ну вот, а я с ним в Военной Академии учился. Мы друг друга всегда поймем. Тем более, он всегда отзывался о тебе как о капризном, нахальном ребенке. Думаешь, я не знаю, кто ты такой? Вместо того, чтобы заниматься детьми и домом, я вынужден был заняться этой неприглядной историей сразу после командировки, которая, кстати, инициирована Его Императорским Величеством.

Немного лукавства не помешает, правда? А для горячих юнцов будет дополнительным предупреждением.

— Отпусти, — прохрипел Юрий, и когда железная хватка на горле исчезла, с трудом перевел дыхание. — Что мне оставалось делать? Дядька пригрозил подписать кабальную, а я не хочу быть его комнатной собачкой на десять лет.

— За машину?

— Да.

— Князь в своем праве, — пожал плечами Никита. — В следующий раз не будет давать машину кому попало.

Юрий попытался снова вскинуться, но невидимая тяжелая рука так придавила его к сиденью, что снова перехватило дыхание. Неосязаемые магические потоки словно окутали его в кокон и стали сжимать. В ушах зазвенели колокольчики. Пытаясь сбить волну наступающего удушья, Старшинов стал разрывать чужеродные плетения, но они как тонкие подвижные змейки вырастали из мест разрывов.

— Есть несколько вариантов решения задачи, — задумался Никита, как будто не обращая внимания на борющегося с невидимым врагом Старшинова. — Первый: через адвокатов. Здесь у тебя больше шансов на выигрыш, так как свидетелей со стороны девушки не было. А твои дружки охотно подтвердят, что она сама напала на вас. И такой поворот дела не понравится мне. Второй: без привлечения адвокатов. Здесь мы можем бесконечно обвинять друг друга, но я не стану платить за ущерб, потому что уверен в невиновности Анны. А ты пойдешь в кабалу к Шаховскому. Это не понравится уже тебе.

— Наверное, есть и еще один путь? — Юрий вздохнул свободнее, почувствовав, как ослабло давление магии, и в голове разом исчезли неприятные шепотки и боли. Чертов ментат! Только ведь Назаров всего лишь артефактор! Откуда у него такие специфические способности?

— Есть, — кивнул Никита. — Ты слышал что-нибудь про город Верхотурье?

— Где-то на Урале? — проявил знания географии Старшинов.

— Правильно. Это уральский город. Мой, кстати.

Юрий настороженно промолчал. Он еще не понимал, к чему Назаров завел такой разговор. И каким образом Верхотурье стало вотчиной молодого родственника Меньшиковых? С трудом подавив агрессию, выжигавшую изнутри, и желание бодаться с человеком, который легко может сломать его жизнь с помощью императорской семьи, Старшинов, может быть, впервые разумно решил отойти в сторону. Для начала. Но идти в кабалу к дядюшке? Нет уж, лучше тогда гнуть свою линию… Авось куда-нибудь выведет.

— Предлагаю тебе подписать контракт на службу у Коваленко Андрея Станиславовича, моего генерального управляющего в Верхотурье, — неожиданно предложил Никита. — Пять лет подальше от князя Шаховского, от опеки родителей, неплохое жалование. Ты же в Петербургском горнорудном университете учишься?

— Заканчиваю в этом году, — пробурчал Старшинов, досадуя, что его успели изучить с ног до головы.

— Ну вот, к экзаменам надо готовиться, а ты к девчонкам пристаешь, — пожурил Никита. — Если не секрет, почему горнорудный?

— Нравится, — пожал плечами Юрий. — Дед по отцовской линии увлек. Всякие минералы, камешки драгоценные, каждое лето — походы вдоль Ладоги, Онеги. Походы по Коле. Самое лучшее, что было в жизни…

— Ты не совсем пропащий человек, — кивнул Никита. — Принимаешь мое предложение? Получишь диплом — свяжись со мной. Вот моя визитка. Я на днях постараюсь поговорить с твоими родителями.

— Не надо сейчас с ними разговаривать, — зло оборвал его Юрий, не притрагиваясь к визитке. — Не поймут. Особенно мать. Дай мне время подумать.

— Как знаешь, — Никита небрежно бросил картонный прямоугольник на водительское сиденье. — Так мы не имеем претензий друг к другу?

— Зачем я тебе нужен и в чем подвох? — спросил-таки Старшинов.

— Подвоха нет, а вот разумная осторожность не помешает, — честно ответил Никита. — Мне будет легче, если ты останешься под присмотром моих людей.