Василий Криптонов - Капкан [СИ]

— О. — Я надеялся, что у меня получилось изобразить неподдельно изумление. — Ваш сын работает на клан Хуа?

— Да, — процедил отец. — И это однозначно не та работа, которой стоило бы гордиться. Наркотики, продажные женщины и прочая грязь. Моё мнение о его так называемой «работе» Юшенгу известно, поэтому здесь, в родительском доме, он не появлялся уже очень давно.

— Сочувствую, — осторожно проговорил я.

Отец Жилан махнул рукой:

— Пустое. Я предпочитаю думать, что у меня нет больше сына.

— У тебя есть дочь, — улыбнулась Жилан.

Отец посмотрел на неё. Тяжёлый взгляд потеплел.

— Конечно, девочка моя. Я горжусь тобой и твоими успехами. И твоим будущим мужем тоже хотел бы гордиться.

Жилан покраснела.

— Она очень много рассказывает о своей работе, — торопливо увёл разговор от скользкой темы я. — Приятно видеть, что такая молодая девушка так увлечена своим делом.

— Спасибо. — Жилан польщённо улыбнулась.

— Ты, должно быть, скучаешь по брату? — сочувственно продолжил я. — Я слышал, что близнецам тяжело расставаться.

— Вовсе нет. — Жилан тряхнула головой. — В последние годы нас с Юшенгом почти ничего не связывало. И сейчас — даже если я настолько сойду с ума, что решу заявиться в «Красную собаку», вряд ли у нас найдутся общие темы для обсуждения.

— В «Красную собаку»? — переспросил я.

Жилан пренебрежительно махнула рукой:

— Это клуб с бойцовским тотализатором. Не удивлюсь, если Юшенг докатился до того, что лично участвует в боях…

— Ну, хватит уже о Юшенге, — оборвал отец. — Ты надолго в нашем городе, Лей? Жилан успела показать тебе достопримечательности?

Я ответил, и беседа потекла дальше. Хотя для меня лично необходимости в ней больше не было. Я узнал всё, что хотел. Клуб «Красная собака».

Прощаясь с Жилан и её родителями, подумал, что стариков мне искренне жаль. С сыном они уже распрощались — если я правильно понял, не только потому, что Юшенг примкнул к Хуа, но и потому, что строгий отец не захотел терпеть в своём доме наркомана. А вот о зависимости Жилан, которую я почувствовал ещё в момент знакомства, родители, видимо, пока не знают.

— Эй, парень, ты на бои?

Я повернул голову, отвлекшись от созерцания монуменального забора, огораживающего здание клуба. Колючую проволоку поверху тянуть не стали — видно, решили, что это будет чересчур. Ограничились заострёнными пиками штырей.

Мне, как избранному, попасть в «яму» не составляло труда. Трудности начинались дальше. Нужно было войти в доверие к Юшенгу. А войти в доверие к параноику — это как перебежать по канату пропасть с завязанными глазами.

Вломиться и требовать Юшенга? Бред. Надеяться, что он окажется в клубе строго в ту секунду, как я вломлюсь? Бред ещё больший.

Окликнул меня охранник — крепкий парень лет двадцати пяти, невысокий, коротко стриженный, с цепким взглядом убийцы.

— А можно? — спросил я.

— Сдохнуть не боишься — заходи. Там как раз вступительные.

Кивнув, я поспешил пройти в приоткрытую калитку. Суровое заведение. Ни дать ни взять — воинская часть. КПП, ворота, вместо плаца, правда, парковка, но она сейчас, днём, почти пустая, так что сходство есть.

Я прошёл к двери, на которую мне заботливо указал охранник, толкнул её и, миновав короткий коридор, очутился в зале. Вновь воспоминания о школе Цюань ударили в голову.

Круглая засыпанная песком арена в центре. От неё расходятся трибуны. Двое, тяжело дыша, сцепились посреди арены, остальные сидели прямо на полу вокруг, внимательно наблюдая за боем. Практически все были голыми по пояс, одни в трусах, другие — в штанах. Только двое мужчин были полностью одеты — один в джинсах и застёгнутой ярко-красной «олимпийке», другой — в джинсах и водолазке чёрного цвета. Тот, что в водолазке, держал в руках планшетку, где делал какие-то пометки с крайне недовольным видом.

Пахло по́том и кровью. А ещё буквально с ног сшибал запах наркоты. Таблеток на крови Кианга. Этим запахом, казалось, был пропитан весь воздух в помещении, каждая стена и скамья, каждая песчинка на арене.

Вдох, выдох… Я могу это выдержать. Я сильнее. Это — фон, а значит, я могу перестать его замечать, как уже получалось неоднократно. Вдох, выдох — вот и всё, сердце — спокойно.

Рёв, хруст и беспомощный вскрик. Клинч, в котором сошлись два бойца, расцепился. Один, наголо бритый, ударом кулака сломал сопернику челюсть, другим ударом раскроил ему череп и брезгливо столкнул в песок обмякшее тело.

— Бист — сегодня вечером выйдешь против Титана, — сказал мужчина в водолазке, делая в планшете решительные пометки. — Это дерьмо уберёт кто-нибудь, или нет?! — рявкнул он, указав карандашом на неподвижное тело.

Мужчина в олимпийке завертел головой, видимо, в поисках «уборщиков этого дерьма», и увидел меня.

— А тебе чего? — спросил он. — Кто такой?

— Пришёл драться, — ответил я.

Юшенга среди собравшихся не было, спрашивать, «когда будет?», я посчитал нецелесообразным. Значит, вариант один: вторичное внедрение. Тотальное погружение в «яму».

Все повернулись ко мне. Не было ни смешков, ни выкриков. Окинули оценивающими взглядами, отвернулись. Здесь собрались серьёзные люди. Бои для них были работой.

Тот, что в водолазке, услышав волшебное слово «драться», тоже вцепился в меня пытливым взглядом, буквально на секунду.

— Убирайся, — махнул он карандашом. — Дохлые цыплята не нужны. Мы сейчас ищем серьёзных бугаёв.

— Берусь за десять секунд вынести самого серьёзного вашего бугая, — не моргнув глазом, сказал я.

На меня опять посмотрели, с новым интересом. На этот раз кто-то всё же хохотнул, но его не поддержали.

— О как? — Мужик в олимпийке развеселился. — Здесь у нас принято отвечать за слова. Выходи на арену. Ти-Рекс, убей его.

Приказ прозвучал буднично. Накачанный и отожранный Ти-Рекс, с красивым хвостом волос на макушке, безропотно поднялся и шагнул в песок. Поверженного в предыдущем бою парня уже успели утащить — в морг, или в медпункт. А может, в какой-нибудь местный аналог «озера».

Я снял кроссовки, носки, подвернул джинсы. Не самая удобная одежда для мордобоя, что и говорить. Но и до трусов раздеваться ради десяти секунд тоже не хотелось. Ладно, ни пуха ни пера, Лей.

К чёрту.

Босиком я ступил на песок, повёл плечами, хрустнул шейными позвонками.

— Гонг будет? Или как? — спросил я.

Вместо ответа мне в лицо полетел кулак. Столкновение с ним было бы для меня примерно идентично встрече с бронепоездом. Техники я применять себе запретил — тут избранные не дерутся.

Ушёл вниз и влево, по всем канонам классического бокса, что есть силы ударил кулаком, прибавив к энергии удара вес тела. Кулак словно в стену врезался. Силы мне было не занимать, но главным козырем всё же была не она, а скорость и ловкость.