Алексей Сидоров - Эвакуация [litres]

В конце зала – огромная лужа крови, будто резали скот.

– Боже! – выдохнула Наташа, поморщившись: воняло кровью и серой.

Скрип. Повел луком в ту сторону, но увидел только сломанный стол, вокруг него – игральные карты и…

– Д-деньги! – прошептал Пух.

– Это грязные деньги! – сказал я.

– И ч-что?

– Они прокляты! Как и все это место теперь!

– И ч-что? На п-проклятые де-деньги можно ку-купить н-нормальый фо-фотик.

– Фотик?! – удивилась девушка.

– Ну-у да! – ответил Пух, заметно смутившись.

– Он у нас начинающий фотограф. До сих пор не знаю, что он тут, в Зоне, забыл.

– А меня сфотографируешь? – улыбнулась Наташа.

Пух покраснел еще больше.

– Е-если фо-фотик к-куплю!

– Да, вместе нас снимешь, – добавил я.

– Вместе?! – переспросила рыжая.

– Угу, а фотку подпишу: «Я и коллеги, с которыми никогда не хотел бы больше встречаться».

Подошел к огромной луже – след тянулся до нее. Похоже, автобус проехал через зал, как бульдозер, а здесь встал.

– И куда он делся? – спросил Пух.

Я пожал плечами – откуда же мне знать?

– У нас проблемы, – сказала девушка.

– В смысле? – спросил я.

– Нас окружают, я чувствую.

– Сколько их?

– Не скажу точно, но много. Черт! Уходим! – бросила рыжая.

Мы ломанулись к двери, однако быстро поняли, что опоздали – тени прямо за дверью.

Военсталы!

Пух оглянулся по сторонам:

– И ч-что те-теперь?

– Думаю.

Голоса. Звуки приближающихся моторов.

Похоже, Череп приволок в «Вегас» чуть ли не всех своих людей. А может, и всех. А у меня всего с десяток стрел в колчане.

Я повернулся к Наташе:

– У тебя сколько патронов?

– Пара обойм.

– На всех не хватит.

Внутрь казино с улицы скользнул луч прожектора, послышался шум лопастей – вертолет. Прямо над базой!

– Сдавайтесь – и останетесь живы! – разнеслось по округе: кто-то говорил в мегафон с вертолета.

– Останемся? – Я повернулся к киллерше. Та отрицательно покачала головой.

Я перебирал в голове варианты, которых не было и быть не могло. Как ни крути – нас ждала верная смерть. В принципе, ничто не мешало Черепу запустить в «Райские кущи» ракету, но он почему-то предпочел этого не делать. А не потому ли, что…

…автобус еще внутри?!

Чуть не подпрыгнул, когда сзади пропищал клаксон.

Повернулся и обомлел – прямо на том месте, где мы только что рассматривали лужу крови, стоял автобус-призрак.

«Он явился за нами!»

– Даем вам десять секунд! Или открываем огонь на поражение! – повторил усиленный мегафоном голос.

Но мы не обращали внимания – смотрели на жуткий автобус. Черный, будто попавший в адское пекло. Салон внутри тоже выгорел. Фары разбиты, но мигают – как?! Там ведь даже лампочек нет!

Автобус снова просигналил.

– Эт-то он нам, д-да? – спросил Пух.

– Похоже на то, – сказал я.

Автобус еще раз просигналил.

– Время вышло! – напомнили с вертолета.

Пауза. Только рации военсталов шипели за воротами.

– Ложись! – крикнул я, когда началась стрельба.

Пули прошили остатки ворот, превратив их в решето. Начали крошить мебель вокруг.

– Вперед, в автобус! – скомандовал я.

Пух выпучил глаза, но кивнул. Рыжая замотала головой, попыталась вырваться – я схватил ее за плечо.

– Нет, ты не понимаешь! – прошептала Наташа.

Бах! Пуля прошила плечо рыжей.

– Ч-черт! В автобус! Быстро! – заорал я и поволок обмякшую девушку в автобус.

Пух последовал за нами.

Пули вышибали искры из железных перегородок, крошили мебель.

Мы влетели в открытую дверь автобуса.

Пахнуло серой.

Но я не обращал внимания – положил девушку на пол. Рядом бухнулся Пух.

Двери закрылись – нас поглотила тьма.

– Автобус! Внутри автобус! – протрещала рация. Череп схватил ее, чтобы ответить, но та резко замолчала.

– Не стреляйте! Оцепите казино, но не стреляйте! – закричал глава военсталов, но его, похоже, не слышали – только треск в эфире. – Ч-черт!

Череп ударил бесполезным устройством связи о приборный щиток – и тот на удивление погас.

В кабине стало темно, как в могиле.

– Что такое? – удивился Череп.

– П-а-адаем! – заорал пилот, защелкал умершими тумблерами и кнопками. – Не работает!

Вертолет закружился на месте.

К горлу подступила тошнота, тем не менее Череп держался, лихорадочно соображая, как выжить. Не хотелось бы умирать, когда он всего в двух шагах от цели.

– Выра-авнивай! – заорал на пилота.

Тот испуганно глянул на Черепа, чуть не плача:

– Ничего не работает. Ничего-о! Черт!

Вертолет тряхнуло – он сбил вышку связи, расположенную рядом с казино. Та заскрежетала, пугая разбегающихся военных сталкеров, и рухнула рядом со входом в «Райские кущи».

– Твою ж-же мать! – успел выругаться Череп перед тем, как вертолет рухнул на казино.

– Ч-черт! – прошептал Пух. – М-мы не мо-можем здесь о-оставаться. Не мо-можем!

– Что, хочешь выйти? – спросил я, показав на двери: те все еще были открыты. – Давай!

Толстяк выдохнул, покачал головой.

– То-то же!

– Тс-с! – прошептала рыжая.

– Они где-то рядом! – донеслось снаружи.

Осторожно выглянул из окна.

Командир подразделения военсталов махнул рукой – и первые трое сталкеров с пушками наперевес двинусь к автобусу. На удивление, они не пытались обогнуть транспорт, а поперли прямо на него.

Бам – первый сталкер ударился об автобус, будто не видел его!

– Какого хрена? – удивился военный.

– Он его не-не видит! – догадался Пух.

– Тс-с! – зашипел я.

Но сталкер уже догадался:

– Тут что-то есть! – Он поднял автомат.

Остальные тоже наставили стволы.

Я повалил Наташу на пол, попробовал дотянуться до Пуха, но тот застыл в проходе, глядя на открывшуюся картину. Если начнут стрелять – напарнику не выжить!

Вдруг мотор зарычал по-звериному.

Пол завибрировал.

– Автобус! Внутри автобус! – закричал командир военсталов в рацию, вот только та, похоже, сломалась, затрещала помехами. Более того – погасли фонарики на автоматах. – Что?.. «Первый», не слышу вас! Повторите приказ! Ч-черт!

База погрузилась во тьму.

Запахло жженой резиной.

Металлический привкус во рту стал нестерпимым.

Голова закружилась.

Что-то завыло снаружи – как сирена, только выше тоном. Гораздо выше.

– Боже! – Я инстинктивно закрыл уши руками.

Как сверху, проломив крышу, в казино упал вертолет, мы уже не видели – мир провалился во тьму.

Окрестности ЧАЭС,

26 апреля 1986 года

Сергей Губин с трудом приходил в себя.

Во рту – помойка, в голове – свалка, да и сам криминальный авторитет нынче больше походил на бомжа. Стер с губ остатки блевотины и попытался осмотреться – темно, как в жопе негра.