Самат Сейтимбетов - Удар в спину

Собрать боевые подразделения по частям, так, чтобы сами части не слишком ослабли и продолжали выполнять охранные функции, назначить туда офицеров из штабов, провести начальное слаживание и затем закрепить его в масштабной операции, в сущности, целой войне за кусок континента. Новую армию потом не распускать, обустроить новые укрепления, продолжать поиски и зачистку, пока твари окончательно не исчезнут во всей центральной Африке, а угроза Сверхмозга не будет устранена.

Не просто разовая операция или учения, операция и учеба в бою, создание новой армии и все это растянутое на года, пока будет длиться зачистка. Такая теория объясняла многие нестыковки в происходящем, но опять же, офицеры разумно предполагали, что это для них все выглядит нестыковками, а начальство наверху именно так и задумывало.

Возможно, там тоже искали новые формы, способы и методы, а также перерабатывали опыт Третьей Волны, как это делал майор Дуканти. Только вместо взвода лентяев и прочих его вещей, эксперименты тут проводились масштаба армии. Нескольких армий, которым предстояло наступать с разных направлений.

— А ты, молодец, Роман, — неожиданно сказал лейтенант Полсон.

— Сейчас ты расскажешь мне, как вы дружно возненавидели меня?

— Возненавидели — громкое слово, — хмыкнул Бахрам. — Но этот вот столичный лоск и спесь, задирание носа и чрезмерная сверхуверенность в своих силах и что ты через месяц станешь вторым Львом.

— Все было настолько очевидно?

— Может и нет. Но я сам был таким. Разве что приехал не из Рима, — сообщил Полсон.

Роман помолчал, отхлебнул еще горьковатого чая.

— Неужели все через это проходили? — спросил он риторически.

— Думаю, раньше было проще, кто не справился — тот погиб, — ответил Бахрам. — Да и в лейтенанты поди абы кого не выдвигали, только опытных, воевавших, а все эти офицерские дисциплины добирали курсами.

— То есть ты и сам не воевал?

— В Третьей Волне? Нет. Даже на операцию против Сверхмозга не успел, совсем чуть-чуть. Помнишь, какой прилив добровольцев тогда был?

— Помню, — ответил Роман.

Он и сам рвался тогда, то ли послужить, то ли отомстить за отца. Сейчас, с высоты прошедших лет, Роман мог смело утверждать, что чувства были правильными, а вот голова точно находилась не на своем месте. С таким настроем хорошо было бежать в самоубийственную атаку, подрывать себя вместе с врагом. По слухам, у Прежних даже был отдельный род войск для этого, ну да, у Прежних было много странного и не всегда понятного, но точно указывающего на их проблемы с головой.

Собственно, скорее всего, поэтому они и уничтожили себя.

— Странно, да? — заговорил Бахрам некоторое время спустя. — Сидим и спокойно обсуждаем прошлые волны, вот-вот начнется грандиозная операция, а мы спокойны, хоть у нас и нет реального боевого опыта. Дивные новые времена, хорошо, что мы живем в них, а?

— Пожалуй, — согласился Роман. — Думаешь, для тех, кто с опытом, все это выглядит иначе?

— Уверен.

Они помолчали еще.

— А теперь ты решил, что я молодец? Или просто вспомнил себя?

— Мы не общались тесно, — пожал плечами Бахрам. — Ну видел в части, слухи, то да се, пересуды про тебя и Хадишу, так что с того, она так каждого проверяет.

— И что, достойных пока не нашлось? — спросил Роман.

Из всех она выбрала сержант-инструктора? Сочла его более достойным, чем все прошлые офицеры? Прошлые потому, что иначе Бахрам не говорил бы так равнодушно, мол, всех проверяет. Самого Полсона тоже, получается проверяли?

— Ни одного. Судачили было про Хадишу и нашего сержанта, да быстро стихли. Я бы сказал, что у лейтенанта Медведева неплохие шансы, если наша теория подтвердится и мы застрянем тут надолго.

— Сплетничаете и как всегда обо мне?

— Ха… Хадиша, — чуть не поперхнулся чаем Бахрам. — Вот у… умеешь же ты под… подкрасться!

— Так ты не сплетничай про коллег и будет все в порядке. Еще можно спать, например, перед операцией, а не сидеть и сплетничать.

Несмотря на слова, тон лейтенанта Макферсон был добрым, а сама она словно и не военной. Воистину дивные времена, угрюмо подумал Роман. Надо думать о подчиненных, о сборах, об оружии, о тварях, о боях, а он вместо этого думал о Хадише.

— Ничего, — ответил Бахрам, — главное, что рядовые спят и не надо думать о них, подвернул ли кто ногу или поел незрелых ягод. Как дети малые, ей-ей.

— Да ты и сам таким был!

— Как раз об этом вспоминали перед твоим приходом, какие мы все были зеленые и неопытные в самом начале и как хорошо, что теперь мы можем себе позволить такую роскошь. Быть неопытными и не погибать.

Хадиша сомкнула руки вокруг кружки с чаем, словно грелась, затем произнесла медленно:

— Не верится, что мы дожили до всего этого.

— Сглазишь! — Бахрам постучал себе по голове, затем изобразил стук по голове Хадиши.

— А вот Никос не верит в приметы.

— Ну и дурак. Личная сила на войне мало что решает, — неожиданно зло заявил Полсон. — А что большой, так мишень из него крупнее!

— Наш Бахрам просто не может не придираться к новичкам, — с улыбкой пояснила Хадиша. — Но раз придирается, то значит признал отчасти своим.

Роман молчал любуясь ее овальным, словно бы слегка заостренным книзу лицом. Семечко, обращенное острием вниз, хотя эту сельскохозяйственную метафору Роман всегда держал при себе.

— Будто ты к ним не придираешься, на свой лад!

— Тебя это задевает?

— Так у нас армия!

— Что за предрассудки времен Прежних? — звонко рассмеялась Хадиша. — Курица не птица, Мозги — не твари, женщина не человек? Или ты просто боишься, а признаваться в том не хочешь?

— Боюсь, — тут же признал Бахрам. — Техники и людей вокруг, конечно, ой-ой, так и твари не будут сидеть сложа лапы. Не за себя боюсь, за своих подчиненных!

— Так все боятся. Что же теперь, долг не выполнять?

— Не надо опять все выворачивать и доводить до предела! Что ты за человек такой, Хадиша? Во всем тебе совершенство подавай, слова против долга и присяги не скажи!

— Почему же, говори, только не за мой счет.

Совершенство, подумал Роман. Это сержант-инструктор совершенство? Или он просто приукрасил свои отношения с лейтенантом Макферсон? Да-да, приукрасил, точно приукрасил, слепил байку, а Роман уши и развесил! Стоило бы спросить лично, но Роман представил, как его отбреют в ответ, словно бедолагу Полсона и язык как-то не повернулся.

— Ладно, личное это личное, на него отвлекаться надо, чтобы с ума не сойти, но и об обязанностях забывать не следует, — кивнула Хадиша.

— Обязанности мы выполнили, иначе не сидели бы тут расслабленно, — возразил Бахрам.

Затем они оба посмотрели на Романа.

— Нет, ну на фоне некоторых из собранных в этом лагере, Роман неплохо смотрится.