Самат Сейтимбетов - Удар в спину

Обстрел, обстрел, обстрел. Стреляли люди. Стреляли по людям.

Романа замутило, руки и ноги тяжелели, перед глазами уже мелькали то ли мушки, то ли просто слепые пятна, от того, что глаза тоже слабели и отказывались видеть. Деревья и кусты, мох и зелень под ногами, ветки, все начало сливаться в некую единую полосу, неразличимую на вид. В беговом трансе Роман испытывал нечто похожее, но там тело продолжало двигаться, словно само по себе, а мозг незаметно поспевал видеть и указывать, куда ставить ногу, где уклоняться, а где обогнуть.

Здесь же были просто усталость и безразличие, очень, очень плохие признаки, указывающие, что Роман все же достиг своего предела. Еще немного и он упадет и будет лежать, не в силах подняться и не слыша, как к нему подбираются твари. Если же он усилием воли заставит себя бежать дальше, то тело может и послушается, но потом упадет замертво. Говорят, Прежние так любили развлекаться, загоняя лошадей до смерти и проводя целые соревнования и гонки через страны, с последующим хвастовством, кто больше лошадей загнал.

Лошади? Мысли путались и Роману почему-то теперь чудились Преследователи повсюду.

— Не спи! — локоть сержанта словно врезался ему под дых, что-то стукнулось в лоб.

Роман хекнул, дыша тяжело, не совсем осознавая, что происходит вокруг.

— На, — сержант сунул ему что-то, несколько странных шариков, — держи за щекой.

Затем сунул флягу и Роман прополоскал рот и немного горло, с трудом подавляя желание припасть к фляге, опустошить ее до дна. Лишь отойдя чуть-чуть, он сделал несколько глотков, шарики во рту начали таять, наполняя все горьковато-дерьмовым привкусом.

— Стимуляторы, — прохрипел Роман.

Дыхание его выравнивалось, тело брало вверх над усталостью, но он знал, что и тут не справился. То есть сделал, что смог, но этого опять оказалось недостаточно! Лев, Лев, Лев, билась в голове мысль, в такт биению крови в висках, испытывал ли Лев такое же в юности?

— Не, травки-муравки на [цензура] тварей, — отмахнулся сержант, — творение нашей целительницы, Кати.

Роман даже не сразу сообразил, что не так. Сержант брызнул еще пару раз из баллончика, тот зашипел, пустил пену из рта-отверстия и умер, похоже тоже исчерпав все силы. Андрей пробормотал что-то под нос и, смачно сплюнув, все же извлек сигарету. Размял в руках, провел вдоль носа, вдохнул шумно и слегка укусил кончик.

— Это же вредно, — не удержался Роман, — для… дыхалки.

— О да, — согласился сержант легко, — сотню лет это слышу.

Тихо хмыкнул, и Роман понял, что это нечто вроде шутки для своих. Дурацкой шутки, честно говоря. С возможностями сержанта еще и курить? Или он потому и относился легко, что мог так много, что курение убирало лишь малую часть его возможностей? В голове Романа снова зашумело от чрезмерной мыслительной деятельности и он мотнул головой, перед глазами тут же все поплыло.

— Хрш-щ-ш, хр-щ-щ-щ-щ, — захрипел коммуникатор, — хр-щ-щ-ботай, хреновина! Кто на связи?

— Виталь! — встрепенулся сержант. — Живой?!

В голосе его слышалась искренняя радость. Роман уже понял, что вся неведомая группа знакомцев сержанта снабжена этими странными коммуникаторами, позволяющими общаться на огромных расстояниях. Но подозрений это не снимало, наоборот, только усиливало, ибо так общаться пристало скорее инопланетянам, чем людям. Вот потом, в возможном светлом будущем, после победы над тварями, люди, конечно, обязательно наладят такую же связь, на манер Прежних, но сейчас?

«Продались, продались, продались», билась в голове мысль, кусочек прошлого слуха.

— Живой, — последовал мрачный ответ, — а вот Елка не очень, словила напоследок два заряда.

— Командира и снайперов зажали в Риме, они в пятой башне с умирающим Львом, — быстрой скороговоркой произнес сержант, — в столице бои, на Острове бои — спецназ, приплывший на тренировки за мятежников. Разведка выходила на связь, да стихла. Асыл?

— Был в Крыму с новой группой. Думаешь?

— Это мятеж, Виталь. Это не просто…, — сержант замер.

Вскинул голову и тут же произнесение слов ускорилось вдвое, Роман едва поспевал разбирать их.

— ВалиностровзтемвРимжвоспсайЛьвадосвзи.

Одним слитным движением сержант вскочил, спрятал коммуникатор, подхватил и вздернул Романа.

— Нас засекли!

Сержант замер на мгновение, похоже, осознав еще что-то и осознание это было мрачным.

— Бегом! — крикнул он в лицо Роману, швыряя его вперед.

Тут же обогнал, опять помчался впереди. Тело Романа стонало и жаловалось на недостаточность отдыха, но он бежал, понимая, что выбора нет.

— Всем, всем, всем! — почти орал сержант в коммуникатор, даже не думая сбивать себе дыхание. — Фиолетовый шестьсот! Фиолетовый шестьсот! Остров — красный сто! Повторяю, остров — красный сто!

Тут же спрятал коммуникатор, прибавил скорости, Роман начал отставать. В голове бились и перекатывались камни-мысли, попытки сопоставить коды и вспомнить их. Что такого мог сообразить сержант? Зачем он это соображал?

— Поднажми, младлей! — заорал сержант, казалось, прямо в ухо Роману.

Роман вздрогнул, мысли его вяло перекатились в сторону того, что он тут офицер. Перекатились и укатились, тело все же вошло в псевдотранс, мчалось, наплевав на последствия, но сержанта, похоже, уже это больше не устраивало.

— Мы уже рядом!

Рядом с чем, подумал Роман, но не спросил. Дыхание постепенно заканчивалось, легкие начинали гореть, руки и ноги опять наливались тяжестью. Надо было бегать кроссы каждый день, но кто бы мог знать? Там, в части, мысль бегать за тварями на своих двоих казалась немного идиотской. Конечно, Роман поддерживал физическую форму, но ему и в страшном сне не могло присниться, что он будет носиться на полной скорости по джунглям, то ли убегая от тварей, то ли догоняя инопланетян.

Но ведь и сержант не бегал кроссы!

— Давай-давай! Слышишь, мы уже рядом?!

Роман попытался услышать, но не смог. Дыхание, перестук сердца, шум крови в ушах и шум джунглей вокруг забивали все. Вдруг пришло осознание, что деревья вокруг редеют, нет, не так, темная стена впереди светлеет, и стало быть там деревья редеют. Роман попробовал поднажать и не смог, тело наливалось свинцом, отказывалось слушаться, ноги и язык были как чужие. Казалось, вот-вот и он споткнется, полетит кубарем.

— Держись!

В руках сержанта уже бился автомат, слал патроны и откуда-то спереди валились твари с деревьев. Роман потянул тяжелеющую руку, дернул пистолет, не видя, в кого стрелять. Сержант на бегу сменил магазин, снова начал стрелять, тратя по патрону на тварь, а то и две. Ноги его раздавали пинков, затем сержант отпустил автомат, выхватил два пистолета и начал стрелять из них в темпе пулемета.