Константин Назимов - Мятеж в империи [СИ]

— Постараемся, — не стал давать гарантий мой главный конструктор.

На этом мы с ним разговор закончили. И ведь, что интересно! Чувствуется влияние Катерины, а прошло-то всего ничего, как ее на службу определил. Раньше бы Василий долго ходил вокруг да около, а потом пообещал невозможное. Хм, а не заимела ли сестрица виды на парня? Потер подбородок и плечами неопределенно пожал. Хрен их этих баб разберешь, что им от жизни нужно. С бравыми офицерами Катьке явно скучно, те слишком прямолинейны, не могут найти подход к творческой натуре, да и меня опасаются.

— Алексей Петрович, вновь вас побеспокою и хочу услышать о подробностях и прожектах нашего уважаемого главного конструктора, — сказал я банкиру, когда нас соединила барышня Александра.

— Серафима Георгиевна десять минут назад мне принесла расчеты, еще с ними не ознакомился, — осторожно ответил Велеев.

— Проверьте, однако, медлить в данном деле нельзя. Изыщите деньги и обеспечьте ими господина Теркешина. Если в казне суммы не хватит, то снимайте с моих личных счетов. В двигателях для военной техники заинтересована вся империя. Упускать такие предложения мы не вправе!

— Понял, все сделаю, как прикажете, — печально ответил банкир, которому явно с золотом расставаться тяжело.

Доел я последний пирожок, чай к этому времени остыл, правда, осталось его всего-то полстакана. А вот Анзор куда-то запропастился. И где его черти носят?

— Иван, к тебе просится градоначальник Новгорода, Соловьев Александр Александрович, купец, — доложил мой советник. — Его свиту решил не пускать, выглядят как-то непрезентабельно.

— И чего же он желает? — хмыкнул я.

— Понятия не имею! — ответил Анзор, а потом продолжил: — Эсеры спешно покинули город, перестрелки локальные, можно считать, что в данном месте мятеж подавлен. Преследовать не стали, те уехали на трех грузовиках, бронемашины не могли состязаться с ними в скорости. Вслед пару выстрелов дали, к сожалению, не попали.

— Ладно, зови главу Новгорода, посмотрим, что скажет, — велел я.

Хм, Александр Александрович на меня произвел хорошее впечатление. По духу и прямоте – русский мужик, хозяйственник, а вот в политике – не силен. На губернатора я зря грешил, тот, когда случился мятеж, находился на каких-то переговорах за границей. Порадовало, что официальное отношение к эсерам новгородское общество высказало, издав соответствующее обращение к жителям, где призывает на борьбу с революционерами. Отпечатать не успели, мы подошли и, мятежников, как сказал Александр Александрович, поганой метлой разогнали. Очень меня просил выступить перед честным народом в городской управе. Пришлось согласиться, предупредив, что ни о каком застолье речи не идет, империя в опасности и не до торжеств. Договорились, что через три часа прибуду и коротко о ситуации расскажу. Глава города явно ко мне присматривался, хотел о чем-то уточнить, но так и не решился. Испугался? Не думаю, скорее всего не хотел обидеть.

На столе тренькнул телефон, взял я трубку и услышал растерянный голосок Александры:

— Ваше высокопревосходительство, с вами желает переговорить… — она запнулась, — товарищ Чернов. Просил передать, что от данного предложения вы не откажетесь.

— Хм, ну, давай послушаем, что мне товарисч эсер пообещать хочет, — саркастически хмыкнул я.

Кто и когда отмыл наши автомобили непонятно, даже подпоручик, мой личный водитель, не смог ответить. После разговора с Черновым мы едем в городскую управу и ждем подхода казаков во главе с Ожаровским, которые не так далеко от города. Эсер мне сделал любопытное предложение:

— Иван Макарович, вы же знаете и понимаете, что власть императрицы ведет к тупиковой ветви развития, — заявил социал-революционер.

— Далеко не факт, Виктор Михайлович, — усмехнулся я.

— Могу много и долго говорить, приводить примеры, — медленно проговорил тот. — Человек вы, ваше высокопревосходительство, неглупый, понимаете, что уже старые законы и власть в империи невозможны. Слишком много чиновников и министров погрязли в мздоимстве, казнокрадстве и дела им до России нет никакого.

— На то есть полиция, — возразил я.

— И много ли дел дошло до суда? Если не считать тех случаев, когда простой люд предстает перед законом? Мы с вами, чувствуется – имеем радикально противоположные взгляды, но в общем-то ратуем за процветание нашей страны.

— Господин Чернов, переходите ближе к делу, — поморщился я, не собираясь вступать в политические дискуссии. — Сотрясать воздух словами и приводить различные примеры можно долго, а вот что-то делать для укрепления империи и улучшения жизни всех и вся не каждый способен.

— У меня два предложения, — помолчав ответил эсер. — Первое: вы признаете свершившуюся революцию и поддерживаете ее.

— Охренели? — вежливо поинтересовался я, закипая внутри.

— За такую позицию мы вводим вас в совет управления страной и ставим на должность управленца Сибири и, допустим, даем портфель министра по медицинскому обеспечению армии. Согласитесь, войска следует укомплектовать различными пилюлями, бинтами и порошками, а заводы и фабрики у вас никто отбирать и не подумает.

— Своеобразная взятка? — усмехнулся я, поняв, что он предлагает мне жить за счет казны.

— Можно и так сказать, — не стал отрицать очевидное Чернов, а потом продолжил: — Второй вариант и вовсе прост: вы провозглашаете Сибирь наследницей, скажем, Тартарии и встаете во главе нового государства. Кем себя провозгласите – без разницы, главное отзовите свои войска.

— Вы предлагаете разделить империю? — покачал я головой, словно мой собеседник мог меня видеть. — А в впоследствии намереваетесь и там установить свою власть. Нет уже, господин эсер, не бывать такому! Прекрасно осознаю, что за вами стоят деньги одной из разведок иностранного государства. Допускаю, что действуете, сами веря в свои бредовые лозунги, но от этого не перестаете быть тем, кого считают предателем. Скажите мне, что будет, если в разгар гражданской войны, к которой в данный момент все стремительно скатывается, на Россию нападет та же Германия? Кто остановит немецких солдат? Или уже у вас и на этот вопрос есть ответ и какая-нибудь жертва в виде наших земель? Молчите? Ну, мою позицию поняли, мятежников жалеть не собираюсь, особенно тех, кто несет угрозу России.

— Вы заблуждаетесь, — скрипнув зубами, ответил Чернов. — Учтите, двинув на Москву свои войска это вы, а не я развязываете братоубийственную войну!

— У вас двадцать четыре часа, чтобы покинуть Россию, — жестко ответил я. — Учтите, если попадете в плен, то длительного судебного разбирательства не будет, как и ссылки на каторгу.