Константин Назимов - Мятеж в империи [СИ]

— Отлично, — обрадовался я и записал данную цифру на листе бумаге. — При увеличении расходов, буду исходить из этой суммы.

На этом уже хотел с банкиром проститься, да телефонный звонок от главного конструктора мои планы скорректировал. Самолет к пробному полету готов, ждут моей отмашки сегодня или завтра.

— А за штурвал кто сядет? — полюбопытствовал я, смотря на часы.

— Так ваш советник – это место за собой оставил, очень говорит ему любопытно в небо подняться, — ответил Василий.

— Без меня не начинать! Буду минут через тридцать и пригласите еще Гастева! — рыкнул я в трубку, подозревая, что Анзор может самовольно машину в небо поднять.

Взлететь-то не так сложно. А как он приземляться собрался? Не знает же ни хрена! Как-то так само собой получилось, что Велеев со мной отправился и Александр Анзорович с Анной Максимовной. Впрочем, событие-то неординарное, если броневик вызвал интерес и ажиотаж, то самолет в небе из разряда вон выходящего.

За территорией завода расположено большое поле, которое должно послужить взлетно-посадочной полосой. Народа прилично, Гастев с несколькими офицерами, суетятся рабочие, с кем-то в отдалении кокетничает Катька, на которую с подозрением взирает Василий Андреевич, пытающийся отговорить Анзора.

— Саша, бери автомобиль и вези сюда Симу, возможно вместе с ней сумеем отговорить моего советника от безрассудства, — дал я указания нашему общему с Анзором подручному.

— Понял! — кивнул он и сорвался на бег.

Самолет накрыт брезентом, его линии угадываются, а вот тот же Гастев с офицерами не знает для чего их пригласили. Наверняка решили, что покажут усовершенствованную бронемашину. Я же направился к сестрице, судя по манерам ее собеседника, то она говорит с французом. Так и оказалось, Луи Сеген является основателем моторостроительной фирмы «Гном» и именно его двигатель установлен на воздушном судне.

— Ваше высокопревосходительство, — на чистейшим русском заявил француз, — рад, что вы оказали мне доверие и выбрали двигатель, которому нет равных!

— Мсье Луи, — улыбнулся я, пожимая ему руку, — если испытание завершится успешно, то мы с вами сделаем еще много моторов, которые будем устанавливать на различную технику.

У француза глаза заблестели, нет, не от жадности, он явный фанат своего дела, в лучшем понимании этого слова. Ну, думаю Теркешин угадал и сделал правильный выбор, даже если и не сможет самолет с первого раза взлететь. Немного обсудив техническую сторону, в том числе какая у самолета должна развиться максимальная скорость я остался удовлетворен. Примерно то на что рассчитывал, а может даже чуточку больше.

— Анзор, на два слова, — отвел своего советника от главного конструктора, который убеждал, что лететь должен именно он.

Кстати, сестрица-то таким решением Василия Андреевича недовольна, однако помалкивает. Я-то Катерину отлично знаю и вижу, что на лбу небольшая складка, уголки губ опущены. С ней бы тоже переговорить, но она старается держаться так, чтобы рядом все время кто-то находился. Явно тяготится от предстоящего разговора.

— Так что ты хотел? — поинтересовался Анзор, когда мы отошли в сторону.

— Если набрать высоту ты сумеешь, то какую выберешь скорость при посадке? Под каким углом собираешься заходить? — задал ему два вопроса.

Сам-то на них с трудом могу ответить, но в свое время летал на симуляторах в компьютерных играх, смотрел разные фильмы и хотя бы примерно знаю, чего ожидать и к чему готовиться.

— Ты к чему клонишь? — подозрительно спросил Анзор, задумчиво посмотрев на укрытую брезентом воздушную птицу, точнее, бабочку, такую имеет раскраску самолет.

— В пробный полет отправлюсь я, — спокойно и твердо заявил, посмотрев ему в глаза.

Как ни странно, но Анзор не стал со мной спорить. Видно, что-то уловил в интонации или понял, что спорить бесполезно. Ставить на то, что он испугался или задумался, как будет сажать самолет – даже не подумаю. Мой советник и друг – авантюрист, каких свет не видывал. Да, за время нашего с ним знакомства Анзор изменился, в том числе и во взглядах на некоторые вещи. В этом не только моя заслуга, но и Симы, благодаря которой Анзор в моей первой больнице решил задержаться.

Серафима прибежала с Александром, когда все ходили вокруг самолета и многие не могли слова вымолвить. Представляю, если бы тут Ожаровский находился… тогда дамы узнали бы много интересных выражений. Атаман, ценитель искусства, не постеснялся бы даже моей сестрицы, которую искренне уважает.

— Вань, — дернула меня за руку Катерина, — может, пошлем в полет одного из тех, кто летающую машину собирал?

Сестрица произнесла фразу шепотом, чтобы никто не слышал. Ее лицо выражает тревогу, а глаза испуганы.

— Не доверяешь гению Терешкина? — усмехнулся я.

— С учетом того, что, как оказывается, основные идеи – твои? — хмыкнула та.

— Ну, Василий!.. — покачал я головой, понимая, что парень проболтался.

— Василий Андреевич лично каждый узел и крепеж проверил, каждую деталь облазил. День и ночь бился, как тот или иной трос проложить, — встала сестрица на защиту конструктора. — Скажи, а как тебе в голову такие идеи приходят?

— Потом поговорим, — отрицательно покачал головой. — А вот насчет одной особы, которая в такие пестрые цвета самолет разрисовала, мы еще побеседуем.

— А я-то чего?.. — пробормотала сестрица, а сама взгляд отвела.

— Да видел я, как девица одна смотрела на молодого парня и чуть ли не облизывалась, как кот на сметану, — хмыкнул я, с удовольствием наблюдая, как щечки сестрицы стал заливать румянец.

Ага, попал в точку! Ну, если у них что-то срастется, то возражать не стану. Молоды еще, правда… Усмехнулся собственной мысли, поймав себя на том, что размышляю, словно старец какой-то.

— Иван Макарович, — подошел ко мне Василий, — сколько топлива заливать?

— Полный бак, — ответил я и пояснил: — Расход топлива неизвестен. Одно дело гонять движок на земле, а вот как он поведет себя в воздухе – совсем другое.

Пока Василий Андреевич следил, как заливают топливо, Луи мне торопливо объяснял, как управлять двигателем. Ничего сложного, в тех же компьютерных симуляторах и то намного сложнее, ну, на слух так воспринимается.

— Да, за установленные приборы и их показания сложно ручаться, — предупредил меня конструктор. — Луи уверяет, что высотомер работает, как и авиагоризонт, а вот за вариометр он не уверен.

— Вариометр – это что? — уточнил я.

— С его помощью определяется скорость в воздухе, — пояснил Василий.

— Ну, это не так страшно, что приборы могут врать, — отмахнулся я. — Взлетать к звездам не собираюсь, а оценить, в каком положении самолет по отношению к земле – несложно.