Сергей Пузырев - Luminoforce [litres самиздат]

Тромболли молчал и слушал. Историю о коллайдере он слышал впервые. И пусть он не хотел этого признавать, но Директор был прав: за все время своего тлеющего конфликта с Мартином Марко ни разу не вник в суть конфликта того с Макаровым.

На момент назначения Тромболли в Новаград, Мартин уже возглавлял ЦИУС, а Макаров был вроде легенды, отцом-основателем, о котором нехотя вспоминали по большим праздникам. По официальной версии он погиб во время взрыва в лаборатории и считался таковым до того момента, пока в объектив одного из патрулей во Втором секторе не попал человек, похожий на умершего ученого. Размытое фото, но какую волну негодования оно вызвало! Как потом понял Марко, Гебрé никогда по-настоящему не верил в смерть своего бывшего наставника, а полученное фото лишь усилили его подозрения. Все это время полиция тайно служила его целям, выискивая подтверждения живучести Макарова. Это стало неприятным откровением для Главы Совета. Оказалось, что уже тогда совет, которым он должен был управлять, на половину принадлежал не ему. И это при условии изначального неравного распределения мест между местными и людьми Консулата. Как так произошло? Марко частенько раздумывал над этим вопросом, пытаясь понять, где он допустил ошибку. А пока он думал, власть ускользала из его рук. Мартин Гебрé стал его кровным врагом и единственным виновником всех его бед. Вместо того, чтобы работать над своим авторитетом, Марко решил подорвать авторитет Директора ЦИУСа. И в этом ему мог помочь только один человек – Макаров. Тромболли не очень-то верил в существование того, но на всякий случай направил во Второй несколько своих доверенных лиц, чтобы разыскать старика. Поиски были бесплодными. Если старик был жив и плел интриги против Гебрé, то делал это с животной осторожностью. Ни одна из местных банд о нем не слышала. Или не признавались в этом. На руках у Главы Совета не было ни одной зацепки. Во всяком случае, так было до вчерашнего дня.

Марко выбрал Гебрé своим врагом, но является ли он таковым на самом деле? Их пути к вершине параллельны, так почему Тромболли решил, что тот является помехой?

– Вы правы, – выдохнув, ответил Глава Совета, чем удивил Директора, заставив того развернуться. – Я действительно не знаю Макарова, – осторожно дополнил он свою мысль. – И допускаю, что мои суждения о Вас ошибочны.

– Неужели?

– Да, месье Гебрé. Чему Вы удивляетесь? Я умею признавать ошибки.

– Это достойно похвалы, – речь собеседника заинтересовала его.

– Спасибо. Однако…

– Однако?

– Да, однако , – Тромболли поднял руку, прося не перебивать его, – я не понимаю, к чему этот спектакль?

Гебрé вопросительно посмотрел на него, но ничего не ответил. Марко устало выдохнул.

– Признаться честно, я устал, – продолжил Глава, вставая с места. – Политические игры в моем-то возрасте уже не проходят бесследно… Давайте на чистоту? – он подошел к Гебрé и встал справа от него, заложив руки за спину.

– Другое бы меня не устроило.

– Я все думал… Зачем Первый консул пригласил меня участвовать посредником в Вашей с ним сделке? Какой вес может иметь мое мнение? Ответ прост – никакого. Я – списанный со счетов политик, лишенный власти. Это ведь была не его идея? – Марко бросил быстрый взгляд на Мартина, тот, молча, продолжал смотреть в окно. – Мое участие в этой сделке нужно Вам.

Гебрé перевел взгляд на Марко и слабо улыбнулся:

– Для меня? С чего бы?

– Вот и я подумал, с чего бы? Надеялся, что Вы мне ответите.

Мартин промолчал.

– Тогда выскажу свое предположение. Я нужен Вам для прикрытия Вашей же незаконной деятельности.

– Какая глупость, – Гебрé усмехнулся. – С этим прекрасно справится Первый консул.

– Разумеется. Но кто прикроет Вас от него?

Мартин расплылся в хищной улыбке.

– Я так и думал, – выдохнув, Марко опустил голову и вернулся к своему рабочему столу. – Коллайдер – лишь вершина айсберга, – Тромболли сел в кресло, сложив руки на ногах. – Люди видят только то, что хотят видеть. Верно? – Марко лукаво улыбнулся. – Ни для кого не секрет, что для стабильного развития страны Консулату жизненно необходима квазинергия, и что делаете Вы? Запускаете к ним слушок о тайной антарктической лаборатории ЦИУС, блестяще сыграв на тщеславии Первого консула. Казалось бы, все в выигрыше: власти не нужно марать свои руки, случись что – у них есть виноватый, а Вы получаете информационную поддержку на случай негативной общественной реакции и продолжаете воплощать свой тайный замысел. Дело сделано, – Глава резко оборвал свою речь.

– И я всё еще не понимаю, зачем мне Вы? – спустя минуту, все так же улыбаясь, произнес Гебрé, нарушив воцарившуюся тишину. Его слова, не смотря на улыбку, были резкими и наполнены холодом.

Речь Главы интриговала и забавляла. Неужели старый волк еще способен показывать зубы? Мартин очень на это надеялся. Ведь за исключением некоторых нюансов, Марко Тромболли был абсолютно прав.

– Думаю, есть что-то еще. Помимо экспериментов с ускорителем частиц. Что-то, что может вызвать неудовольствие Первого консула, – сказав это, Марко посмотрел на своего собеседника, надеясь в его глазах разглядеть правду. Но Директор был невозмутим.

– Допустим, – спокойным голосом ответил он.

– Что Вы задумали, месье Гебрé? – Глава резко изменился в лице. Взгляд стал серьезнее, а голос наполнился силой и властностью, которых до этого не было. – Мне будет трудно согласиться на сотрудничество, не зная подробностей.

– Риск – благородное дело.

– Не в моем возрасте, – резко ответил Тромболли. – Прошу, довольно чудачеств, – смягчился Глава, понимая, что с Гебрé нужна другая тактика. – Помнится мне, мы договорились говорить начистоту.

– Вы правы. Есть кое-что, что важнее, чем пресловутая квазинергия.

– Например?

Гебрé напрягся, хитрая ухмылка исчезла с его лица, оставив после себя беспросветную глубокую тень:

– Например, спасение рода людского, – со всей присущей ему серьезностью ответил Мартин.

«Спасение рода людского».

Тромболли еще раз прокрутил сказанную Мартином фразу у себя в голове, придя к мысли, что тот, должно быть, сошел с ума.

– Спасение рода людского? – осмелившись, озадаченно пробормотал Глава Совета.

– Именно. Спасение человечества. Вы со мной не согласны? – казалось, Мартин был оскорблен.

– Нет… – замялся Тромболли, – не то чтобы… Просто Ваш ответ… Он был несколько неожиданным.

– Понимаю.

– И честно сказать, я ожидал чего-то другого.

– Чего же? – теперь озадаченным выглядел Гебрé.

– Верховной власти. Мирового господства. Чего-то такого. А тут…. – Тромболли надул щеки и спустя секунду, выдохнув, ответил, – похвальное проявление альтруизма. И кем? Вами!