Айя Сафина - Падальщики. Книга 4. Последняя битва [litres самиздат]

– Я могу что-то сделать для тебя, Роуз? – спросила я, желая сменить тему.

Она улыбнулась.

– Я не про яблочное пюре, – тут же пояснила я.

Улыбка Роуз стала шире и превратилась в чудовищный оскал.

– Я очень хочу посмотреть на свой дом.

– Ты помнишь, где жила?

– Да. Под Хемницем. Даже точный адрес помню. Я работала оператором автобусного парка. Удивительно, как профессиональный навык, вроде заучивания схемы города наизусть, легко всплыл в памяти. Я даже имя мужа вспомнила позже маршрута 209В.

– Когда мы его найдем, обещаю ничего ему не говорить.

Роуз тихо посмеялась.

– Это здорово, что вам удалось найти для нас путь обратно. Спасибо.

Ну вот и снова это чувство неловкости. Именно из-за него я не хотела приходить сюда.

– Мне пора. Мы планируем вернуться завтра вечером. Если Кейн разрешит тебе встать с постели, то в следующую миссию отправимся в Хемниц.

– Буду ждать с нетерпением!

– Зря. Все, что ты там увидишь, это куча развалин и кости. Все города превратились в мусорные полигоны, их хорошенько помяли в самые жестокие года Вспышки. Там ты не найдешь ничего кроме горестных воспоминаний и такой же кучи слез, как руин вокруг.

– Мне жаль… насчет Желявы.

Роуз поразительно проницательна. Неудивительно, что Кейн влюбился в нее. Была бы у нее пасть почеловечнее и конечности покороче, может была бы мне конкуренткой.

– Ты ст о ишь нескольких Желяв, – ответила я ей.

Я встала и направилась к выходу.

– Тесс, – окликнула Роуз.

Я обернулась.

– Если я видела твой свет, то и все они его видят. Ты для нас, как маяк. И я не знаю, почему.

Слова Роуз застряли где-то на полпути до той части мозга, где должны были быть обработаны, осознаны и трансформированы в реакцию. Огромным усилием воли я заставила их замереть, потому что не готова была к тому, что найду в конце этого пути осознания.

Благо, сегодняшний день сулил дохреллион дел, а лучшее, что солдат может сделать для того, чтобы отвлечься от тяжелых дум – отправиться в миссию, и желательно в ту миссию, где его могут убить, чтобы, так сказать, в полной мере сосредоточиться на задаче выжить, которая выместит из мозга все остальное. Даже имя собственное забудешь.

В холле гостиницы царила подготовительная возня: солдаты сгружали пластиковые боксы и холодильные камеры, чтобы добыть очередного сырья с Желявы после миссии в Аахен; Арси с Калебом и Антенной, окруженные несколькими солдатами, сгруппировались вокруг навигационных карт, обсуждая оптимальный маршрут; остальные боевые товарищи проверяли оборудование экипировок.

Я подошла к Кейну, хлопочущему над своими военными ноутбуками Джитэк-500 и лабораторными агрегатами, которые он собирался взять в дорогу на случай, если мы и впрямь найдем чудо-людей, которые собрали компоненты сыворотки в теоретическую модель.

– Видел Томаса? – спросила я у Кейна.

– Кажется, он все еще спит.

– Какого черта? – выругалась я раздраженно.

– Вчера был праздник, многие до сих пор отсыпаются, – пожал плечами Кейн.

– Да, но не мой брат! Он знает, что отправляется в миссию, а значит, должен быть тут как штык в девять-ноль-ноль!

– Он не твой солдат. И подчиняться тебе не должен.

– Ты тоже не мой солдат, но ты же все равно здесь, – прозвучала я как-то обиженно.

– Да. Но взамен я кое-чего получаю от тебя, – ответил Кейн, разглядывая что-то супер-интересное на экране своего Джитэк.

Я подкатила свои аппетитные бока к господину исследователю, зная, что они его возбуждают. Его любимая поза – на боку, он та еще ленивая задница.

– И что же ты получаешь? – заигрывающе мяукнула я.

Кейн медленно перевел взгляд своих голубых глаз на меня, как если бы был ошарашен тем, что сейчас происходило.

– Кровь для исследований, – ответил он немного смущенно.

Я закатила глаза. И впрямь, с чего это я вдруг подумала, что Кейн понимает пошлые шуточки.

– Забей. Пойду найду брата.

Я уже развернулась и собралась сделать шаг, как вдруг почувствовала, как он берет меня за руку и разворачивает к себе, он обнял меня и поцеловал. Раздражение тут же улетучилось.

– Кто-то сегодня в хорошем настроении, – сказал он, немного отпустив хватку.

– Просто давно не было таких радостных дней, – честно призналась я.

А про себя добавила: то зараженные пытаются нас сожрать, то мы пытаемся их словить и посадить в клетку, то БМП надо перевернуть с башни на колеса, то людей с Желявы спасти, вообще ни продыху.

Кейн улыбнулся. Я поняла, что он охвачен тем же чувством восторга и эйфории от успехов в наших делах. С тех пор, как мы стали жить вместе, он особо не изменил своей привычке молчать, но зато я стала различать с десяток оттенков его молчания и два десятка его взглядов. Если мы проживем вместе всю жизнь, то скоро, всего лет через пятьдесят, научимся читать мысли друг друга.

– Ладно, пойду скину братца с кровати.

Я оставила Кейна с его лабораторными игрушками и направилась к лестнице. Край глаза заметил пристальный взгляд Калеба, наблюдающего за нами с Кейном, но я его проигнорировала. Он дал мне обещание, а значит, как солдат, должен его сдержать.

Я стучала в дверь спальни Томаса яростно и требовательно с полным правом на применение насилия к ней. Тесса-исследователь, как всегда, подкидывала кучу идей в костер воображения, который рожал сумасшедшие догадки типа той, что Томаса сожрала гигантская канализационная крыса, или что он сбежал со своим любовником в лес строить новую цивилизацию, или что его телом завладел дух отеля и теперь он сидел на кровати и начищал топор 8 8 Отсылка к роману «Сияние» Стивена Кинга . Тесса-исследователь никак не хотела давать шанс простецкой гипотезе о том, что он проспал.

Дверь открылась, и Тесса-исследователь врезала мне лопатой по башке со словами: «Я ж говорила, что не все так просто!»

В проеме стояла Божена, укутанная в простынь. Ее довольное лицо выражало весь спектр эмоций из ряда месть.

– Не-е-е-ет! – завыла я.

– Доброе утро, Тесса, – сладким голосом пропела Божена, упиваясь своей победой.

Я попыталась ее обматерить, а потом резко бросила эту идею и попыталась ее обвинить в гнусности, а потом снова резко передумала и снова захотела ее обматерить. А так как идеи захлестывали меня одна за другой, а рот не успевал среагировать, то из него вылезло что-то типа:

– Ты… за…ты… это… как, – а потом я указала на нее пальцем и снова завыла, – не-е-е-е-ет!

– Я тут подумала, а не выйти ли мне замуж за Томаса после вас с Кейном? В таком случае мы с тобой стали бы родней. Чудесно, не правда ли? – Божена снова кинула в меня гранатой.

– Не-е-е-е-е-е-ет! – завыла я и даже зарыдала.

Дверь открылась шире, и в проеме показался наспех одетый и взлохмаченный Томас. Я продолжала реветь, не в силах вымолвить ни слова. Предательство брата выбило из меня способность говорить.