Александр Рулев - Зона притяжения [litres самиздат]

–Ага, вы еще скажите, что я диверсант и меня к вам забросили.

Хоменко вновь показался из темноты, облокотившись на стол обеими руками.

–Нет, молодой человек, вы не диверсант. Вы слишком глупы для диверсанта! Скорее всего вы просто банальный мародер!

Дать бы ему сейчас по морде, – подумалось мне, – но это только ухудшит мое положение.

–И сдается мне, где-то я вас видел, – продолжил свою мысль подполковник.

–Определенно в разделе уголовной хроники «их разыскивает милиция».

–Знаете, что Олег или как вас там… шутки я люблю, но только в мирное время. А сейчас мне не до шуток!

–Может, вы все-таки дадите мне высказаться?

–А мне некогда слушать ваши сказки. Хватит и того, что рассказал старший лейтенант Титов.

Я застыл, ожидая самого худшего. Сердце было готово вырваться из груди. Видимо придется бежать, прикинул я.

–И что же вы собираетесь со мной сделать? – спросил я, приготовившись к прыжку…

И десять минут спустя устало рухнул на койку. Ничего подполковник со мной не сделал, как впрочем, и я с ним. У меня лишь забрали вещи, а затем отвели в казарму. Кроме того Хоменко распорядился не спускать с меня глаз. Больше всего я опасался, что подозрение вызовет тот странный диск с непонятными иероглифами. Но Хоменко увидев его, буркнул что-то про японские штучки. Вероятно решив, что это какой-нибудь талисман. Ну и как говориться, слава богу.

В казарме кроме меня находилось еще десятка два гражданских. Как объяснил один из солдат охранявших меня, это были родственники военнослужащих решившие укрыться на территории части.

–А куда делись солдаты? – спросил я, обратив внимание на то, что в приоткрытой тумбочке стоявшей рядом с моей койкой лежали какие-то вещи.

–Здесь была вторая рота. Они уехали на работы еще прошлым утром. До сих пор никто не вернулся, – ответил сонным голосом сержант Шапиев.

Освещения в казарме, как и во всем гарнизоне не было. Резервная электростанция то ли не работала, то ли полковник приказал беречь соляру. Поэтому все пользовались свечами и невесть откуда взявшимися керосиновыми лапами. Вначале обитатели казармы проявили ко мне определенный интерес. Первым подошел маленький мальчик и спросил: – Дяденька, а вы не видели моего папу?

–К сожалению, нет, – помотал головой я.

За мальчишкой тут же подбежала молодая женщина, и, подхватив его на руки, сказал:

–Петя, не мешай, дяденькам, они устали.

–Ну, где же папа? Где папа? – не унимался малыш.

–Извините, – сказала женщина и унесла сына.

Потом подошли еще пару человек. Но, не узнав ни от меня, ни от солдат ничего нового, они перестали нас беспокоить. Несмотря на то, что люди располагались в противоположном конце казармы, я сумел подслушать отрывки некоторых разговоров. Надежда еще не покидала их, но голоса оптимистов звучали уже не так уверенно. Все чаще проскакивали словосочетания: «третья мировая», «конец света» и тому подобные. Говорили о том, что в городе хаос и кругом шастают мародеры. Матери боялись за детей, жены за мужей, которые по-прежнему не вернулись в часть. Но все еще ждали и надеялись, что завтра будет ясное утро, подует ветер, который разнесет в клочья проклятый удушливый смог и, в конце концов, все образуется.

Вскоре казарма погрузилась во тьму, и люди забылись в тревожном сне. Я лежал на койке и размышлял о том, что буду делать завтра, когда проснусь. Решение «сдаться» подполковнику Хоменко уже не казалось мне единственно верным. Я мог убежать, но какой-то подспудный импульс заставил меня поступить именно так. Интуиция, черт бы ее побрал! А если интуиция ошибается? Вдруг меня завтра расстреляют, как вражеского диверсанта? Да, ну бред это все!… Никто меня расстреливать не будет. А если даже попытается, то ничего этим не добьется.

–Боже, как я мог забыть об этом! – с ужасом подумал я, едва вспомнив про свою невероятную живучесть.

Пошли уже вторые сутки с тех пор, как со мной произошли странные изменения. Пока это дало только плюсы. Но, кто знает, что будет со мной завтра. Какова расплата за воскрешение?

А вдруг это никакая не мутация?! – неожиданно подумал я, – вполне возможно виной всему тот «укол»! Вдруг какая-нибудь «пиявка» все же проникла в мое тело? И теперь внутри живет чудовище – «нечто», ради существования которого «носителю» временно даются невероятные способности к выживанию. И потом когда плод созреет, мне конец…

Или, черт возьми, я опять напридумывал всякого бреда и сам себя запугиваю!? Но ведь было же! Было! Раны действительно заживают на мне за считанные минуты.

Что дальше? Не знаю. Ничего не знаю. Хотелось бы надеяться, что завтра все проясниться. В этом я ничем не отличался от людей в другом конце казармы. Но они уже спали, а я никак не мог сомкнуть глаз. Меня охватил страх, что это произойдет во сне. Я представил, как чудовище, если они и вправду живет во мне, вспарывает живот, затем вылезает наружу и принимается за остальных…

До самого рассвета мое сознание дрейфовало между сном и бодрствованием, подкинув мне массу нелепых, а подчас пугающих видений. И вот, когда за окнами стало светлеть, я почувствовал сильную режущую боль в животе. Меня стало трясти…

Я в ужасе открыл глаза и увидел над собой испуганное лицо подполковника Хоменко. Оказалось, это он тряс меня за плечи.

–Господи, я думал у вас приступ! Вы расцарапали себе весь живот! – отпустив меня, произнес Хоменко.

Онемев от страха, я был не в силах даже поднять голову и посмотреть расцарапанный живот.

–Да что с вами!? – недоумевал подполковник.

–Я… э, кажется… мне приснился страшный сон, – наконец выдавил я не своим голосом.

Подушка и бесполезное из-за жары одеяло были сброшены на пол, простынь смята, как будто ее только что вынули из задницы. Мой и без того потрепанный комбинезон, который я не решился снять, был окончательно изорван. Видимо во сне я пытался расстегнуть молнию, но вместо этого разорвал ее. Живот был действительно исцарапан до крови. Впрочем, царапины заживали почти на глазах. Я быстро закрыл свое тело от глаз подполковника.

–Мне нужно с вами серьезно поговорить, – тихо сказал Хоменко, когда я принял сидячее положение и протер глаза.

–Говорите, – пожал плечами я, пытаясь собраться с мыслями.

–Нет, не здесь. Идемте ко мне.

Пока я надевал ботинки, проснулся сержант Шапиев.

–Спите себе дальше, Шапиев. – Произнес Хоменко, глядя на проснувшегося солдата.

–Никак нет, товарищ подполковник… я только… – вскочив, затараторил сержант.

–Я же сказал – спите! – подполковник посмотрел на сержанта таким взглядом, что тот буквально рухнул обратно на койку

Мы вышли из казармы, и я к своему удивлению обнаружил, что смог пропал. С запада дул теплый ветер, разогнавший дым, на востоке занимался рассвет, а над нами было чистое небо. И очень хотелось надеется на лучшее.