Дмитрий Манасыпов - Район: репортаж

Бойцы, оставаясь на тех же позициях, где их остановила команда Дихлофоса, спокойно присели, аккуратно взяв на прицел свои сектора.

Сержант покрутил болт в пальцах и кинул его перед собой.

Полыхнуло. Столбы «конфорки» резко взвинтился в небо, мгновенно превратив в головёшку ворону, пролетавшую над аномалией, и, гудя, как пламя в мартеновской печи, лениво съёжились, опускаясь.

Дихлофос достал целую пригоршню маленьких металлических маркеров и начал методично определять оптимальный маршрут для прохождения.

Через пару минут он понял, что столкнулся с чем-то не совсем обычным даже для Района. И дело было не только в количестве взмывающих вверх фонтанов высокотемпературного пламени. Дихлофосу показалось, что это скопление подземных горелок – вообще нестандартно.

Он кидал болты в сторону марева над предполагаемым эпицентром ловушки, а пламя поднималось чуть сбоку. Как будто у «конфорки» хватило ума выделить из себя ложноножку. Но, ёлки-палки, она же не живая…

В наушниках раздался голос Бармаглота:

– Ну, чего там?

– Не-п-а-а-н-я-т-н-а-а-а…. – Дихлофос хмыкнул. – Ни хрена не понимаю, командир. Вектор пламени у ловушек нестандартный, и вообще странные они какие-то. Честно, если бы мы только вышли, я бы назад повернул. И постарался их обойти. Не понимаю, как их пройти.

– Подожди-ка, сейчас подойду. – Бармаглот отключился.

Подойдя к подчинённому, Александров недолго смотрел на то, как Дихлофос пытается понять: где можно пройти?

– Да-а… но назад уже не пойдёшь, – Бармаглот зло сплюнул, – с графика собьёмся. Будем пробовать здесь.

Он включил общий канал связи:

– Группа, слушай приказ. – Александров немного помолчал, собираясь с мыслями. – Идём шаг в шаг. Направляющий – Дихлофос. Первые трое, пройдя через аномалии – занимают оборону. Ещё двое – замыкающие. Всем ясно? И идём очень аккуратно, ребята.

Квасков ругался, старшина ругался и злился, а Кубанец ругался, злился и продумывал планы наказания своих подчинённых. Но если первые двое ругались и злились вслух, то старший лейтенант это проделывал про себя.

Всё шло не так, как планировалось. Станция, которую унесла с собой группа, должная дать им возможность беспрепятственно выходить на связь, молчала в первый сеанс связи. И во второй тоже.

Из двух полагающихся для десанта «крокодилов» командир первого взвода признал годным к выполнению задачи только один. У второго капитану не показалась надёжной электроника.

«Бэтэры», подогнанные к кирпичному сараю, где старшина хранил «энзэшные» боеприпасы, оказались хорошими. Только водителей выделили – хуже некуда. Срочников из предпоследнего призыва. В результате молодые бойцы были отданы на растерзание старшине, который отправил их на чистку картофана. Кваскову пришлось согласовать замену присланных водителей на двух своих, проверенных.

Потом оказалось, что ящики с патронами, которые принесли со склада АТВ – не те. Вместо стандартных девяти миллиметровых, для «Валов» и «Калашниковых 13М9», на складе выдали «семьдесят шестые» для обычных «Калашей».

Проверить должен был сержант Злой, ходивший на склад старшим. А так как в подчинение он входил к Кубанцу, то именно поэтому тот сейчас и злился.

– Вот ты мне скажи, Лёва, – Квасков ругался сидя, а старлей при этом старался стать меньше и не нависать над майором, – командует взводом кто?! …

– Я…– Тот тоскливо поник, предвкушая любимую присказку майора.

– Я, я, – Квасков постучал пальцем по столешнице, – головка… от кумулятивного снаряда!!! А за каким, спрашивается?! Товарищ старший лейтенант! Твою за ногу!!! У нас здесь! На площадке! Лежат не те патроны!!! А?!!

– Командир…

– Чего командир?!! Если в «десант» прямо сейчас, что ты с собой возьмёшь, а?!

Кубанец молчал. Крыть ему было нечем. Если бы сейчас срываться в «десант», то у бойцов с собой были бы только патроны из подсумков и «разгрузок». Дополнительные боеприпасы бросят на площадке перед расположением. За полной ненадобностью.

Квасков ещё несколько продолжал распекать подчинённого. Потом дал тому задание: взять один из «бэтэров» и мигом обменять патроны. Сам со старшиной остался дожидаться следующего сеанса связи с группой Бармаглота.

Майор злился. Ему не нравилось задание. Не нравилось то, что его пытаются использовать вслепую. Казалось бы, что здесь, в Районе, этого быть не должно. Но ведь нет!!!

Очередные «подковёрные» игры больших шишек…к чему они приведут на этот раз? Сколько нормальных ребят он уже успел похоронить? Из-за недомолвок, не до конца поставленной задачи, чьего-то желания «нагреться».

В этот момент, наконец-то вякнула, оживая и потрескивая, станция, настроенная на волну группы Бармаглота:

– Клён-50…Клён-50…Я Клён-51, я Клён-51…как слышишь?..

Квасков, успев одеть наушники и опустить гарнитуру, облегчённо вздохнул. Сквозь треск помех, неизбежных даже для работающего на закрытой волне, мощнейшего «Радия-08/ДД», то есть обладавшего повышенной дальностью диапазона, он не услышал ни треска выстрелов, ни разрыва гранат.

– Клён-50…Клён-50…

– Слышу тебя, Клён-51. Я Клён-50. Как ты, Гриша?..

– Хреново… Я… – голос Бармаглота пропадал, теряясь в вихре помех, создаваемых Чертой, – два «двухсотых» у меня уже…слышишь…

Квасков с хрустом сломал в руке карандаш, который до этого бездумно крутил между пальцев:

– Кто?

– Бармалей и Дуб… напоролись на «конфорку»… вытащить не удалось… слышишь?..

– Слышу Бармаглот, слышу. – Квасков помолчал. – Как вообще идёте?

– Идём-то хорошо, командир, – приём выровнялся, Александрова стало слышно намного лучше, – спокойно. Пришлось прижать мародёров, пятерых. Не то бы сдали.

– Специалисты?

– Всё окей, командир, – Бармаглот вздохнул в динамик, – идут как заведённые. Ну, всё, извини, что раньше не вышли на связь. Забрались в район Дельты, заглушило начисто. Ребят жалко, Влад… Ладно, до связи.

– До связи, Гриша.

Радио потрескивало, передавая в динамики только статику.

Майор щёлкнул тумблером, отключая «Радий». Встал, сжав в ладони берет, и пошёл к себе, аккуратно обходя всё, что встречал на пути.

Бойцы, знающие привычки и повадки командира, тоскливо смотрели ему вслед. Они уже понимали, что кто-то не вернётся назад. И пока неясным для них было только одно. Кто?

Солнце заходило, ныряя в низкие, ставшие багровыми тучи. Ветер, дувший с запада, натащил их на полнеба, сразу после обеда.

На разбитой бетонке, ведущей в сторону старого Лагеря, вихрились пылевые смерчики. В пролеске, тянувшемся с обеих сторон дороги, с хрюканьем носились кабаны. К группе они перестали подбегать после того, как двоих одной удачной очередью срезал пулемётчик. Людей было больше, и мутанты это понимали, несмотря на свою непроходимую, звериную тупость.