Илья Саган - Пробудить бога

Я попытался сунуться в огонь, но лишь опалил лицо. Смех Макса стал удаляться, и вскоре стало понятно, что он в очередной раз улизнул. Раздраженно сплюнув, я повернул обратно.

Шериус, меривший шагами свой шикарный кабинет, явственно волновался. В этот раз на нем была белая мантия. Глаза горели, тонкие ноздри раздувались от нетерпения. Да и меня, признаться, слегка потряхивало: от сегодняшней ночи зависела судьба всей Мелизоры. И, что не менее важно, Аринки.

— Пойдем скорее! — увидев меня, воскликнул чародей. — Надо торопиться! Похоже, Марсель нас здорово опережает, на город уже упала тень Утреса!

Я кивнул — слова старика лишь подтверждали то, что я услышал от Макса — и поспешно вышел. В голове мелькнула мысль: что будет, если оба бога проснутся одновременно? Как бы нам всем не стать жертвами еще одной Великой Битвы.

На этот раз у его чародейства хватило ума скастовать на меня облегчение подъема — наверх я взлетел, как на крыльях. И с удивлением увидел, что вместо тумбы посреди зала–шара стоит лишь низенький столик, а на нем лежит Книга призыва. Шериус знаком показал, что мне нужно встать на колени.

Я опустился перед книгой, маги зашуршали белоснежными одеждами, и через несколько секунд все стихло. Стараясь не обращать внимания на гулко стучавшее сердце, я закрыл глаза и сосредоточился на внутренних ощущениях. Перед мысленным взором снова вспыхнули буквы, тихий голос зазвучал в голове, и мне осталось только повторять:

— Кламбе дел ментус. А присокелун сунчиор меклио. Крес миннер. Гурде ассомблист ра колур у вирде. Эстер!

Едва прозвучали первые слова, по шестиугольникам окон привычно побежали искры. Сразу же навалилась слабость, словно тяжелая рука давила на меня, но я упорно продолжал:

— Карелли менсал туракум веллим, эспиль ар маккиаль маньесуль. Каррел сьентиур роклаффер. Эстер! Эстер! Крес армус!

Какая–то тревожная мысль проскочила в подсознании, но я был слишком занят, чтобы ее ухватить. Вся энергия шла на сопротивление силе, пригибающей меня к земле. Замелькали молнии, с шумом лопнуло одно из стекол, потом второе. В зал ворвался ветер, воздух стал густым и вязким, мешая вздохнуть. В горле плотно засел тяжелый комок. Нет, нельзя поддаваться, я обязан опередить Марселя!

Над головой громыхнуло, я поднял глаза и сквозь стекла октагонов увидел огромную черную тучу. Но не обычную, а в виде человеческого лица. Лица Макса! Как смогло облако повторить его черты, мне неведомо, но это безусловно был он. Смотрел на меня и усмехался.

— Продолжай! — послышался возбужденный шепот Шериуса. — Я не смогу его долго удерживать!

Скосив глаза, я увидел, что он стоит с поднятыми, дрожащими от напряжения руками. По лицу чародея крупными каплями стекал пот.

Вцепившись в хлипкий столик и, кое–как выровняв дыхание, я забормотал:

— Ам пликмеран дилкус сор ел миндет. Красу пламиньер. Эстер! Эстер!

Далеко внизу раздался грохот, и здание пошло ходуном. До меня долетели крики горожан.

Земля тряслась, а вместе с ней и Гильдия магов. Шестиугольные стекла звенели и лопались, обдавая нас тысячами сверкающих осколков. Над прозрачной крышей повисла тень, все свечи разом погасли, вокруг потемнело. Но молнии сверкали по–прежнему, превращая окружающий мир в безумную фантасмагорию. Издали послышались раскаты грома, поразительно похожие на злобный хохот.

Снова подняв глаза, я увидел, что лицо Марселя так и висит надо мной. Сил у меня почти не осталось, я упал на колени и в отчаянии крикнул:

— Давай же, Нариэль, проснись!

Туча–морда перекосилась, в ней появились яркие всполохи, и в следующую секунду из нее ударила молния. Словно тяжеленный кулак обрушился на голову, и сознание меня покинуло.

Не знаю, сколько я был в отключке. Пришел в себя, огляделся — лежу на улице, в какой–то затхлой подворотне. Офигеть, получается, Нариэль проснулся, магам я стал не нужен, и они просто выбросили меня из Гильдии? Спасибо, ваше чародейство.

Держась за стену — слабость все еще давала себя знать, — я встал и ощупал голову. Вроде цела. Нехилый, однако, был удар. Марселева морда, видя, что не удалось мне помешать, нехило вдарила молнией. Ничего, переживу.

Неуверенной походкой я вышел к широкой улице. Здесь было шумно, все обсуждали недавнее землетрясение и ожидаемо связывали его с увиденным прошлой ночью сном.

— Утрес! Утрес приходит! Крех просыпается! — неслось отовсюду.

Не знаю, пробудился Нариэль или нет, но пора бы ему навести порядок в этом мире, а то горожане и в самом деле переметнутся на темную сторону.

В стороне виднелся шпиль Гильдии магов. Сколько до нее, метров триста? Не лень же было меня нести в такую даль. Или я сам улетел от удара молнии? Ну нет, это невозможно.

Тяжело ступая, я поплелся к дому, попутно рассматривая окрестности. Особых разрушений не было, лишь у пары домов обвалилась часть крыши. За крепостной стеной, далеко на горизонте, сверкали зарницы. Походу, мой парень и в самом деле пробуждается. Тьфу–тьфу, не сглазить бы.

Отойдя на приличное расстояние, я оглянулся. В шаре на верхушке Гильдии магов поблескивал неверный свет. Значит, чародеи не разошлись и теперь поют осанну просыпающемуся богу.

Я доплелся до избушки и на дрожащих ногах поднялся по веревочной лестнице. Ладно, завтра все узнаю, а теперь спать. Спать.

Бипер пищал столь настойчиво, что я, наконец, среагировал. С трудом разлепил глаза и уткнулся в дисплей. Мама дорогая, сколько всего! Сообщения от Серого, Володьки, Маруси. Но больше всего от Элмера. Все последние — только с просьбой отозваться. Отчаянные, как крик. Но я решил начать с более ранних, потому что ничего не понимал. Первые два, похоже, были рассылкой:

Срочно всем к ратуше в полном вооружении!

Кто еще не подошел, двигайте к Гильдии магов!

Дальше староста взывал лично ко мне:

Рокот, ты где?

Отзовись!

Что случилось? Ты жив?

Рокот??!!!

Мелькнула системка:

Провалено задание: «Открыть городские ворота» .

Это еще что?

Я мельком пробежал другие сообщения. Взгляд остановился на Серегином:

Димон, темные прорвались в город. Срочно уходи!

Еба… в смысле, охренеть можно! Сон как ветром сдуло. Я кинулся к сундуку и выгреб из него все, что могло пригодиться. Мигом облачился в лучшую броню, схватил Кладенец и, махнув рукой Диогену, двинул на выход. Фрося без спроса поплыла следом.

В груди защемило, словно я оставил в избе что–то родное. Ладно, что бы это ни было, хрен с ним. Погнали.

На улицах было пусто. Я шел, ощущая сзади Фросино присутствие. Не очень умно оставлять за спиной нежить.

— Держись рядом.

Она недовольно фыркнула, но подчинилась.

Что–то неуловимо изменилось вокруг. Ни неписей, ни странников. Лавки закрыты, некоторые заколочены. Впервые за мое пребывание в Треглаве не видно солнца, его скрывает плотная стена облаков. Пасмурно, сумрачно и очень тихо.