Айя Сафина - Падальщики. Непогасшая надежда

Хуже всего находить до сих пор действующие капканы. Либо они оставлены здесь и давно забыты, либо еще существуют идиоты, которые хотят таким образом накормить себя. Зараженные придут на запах крови, умирающего животного и будут ждать столько, сколько придется. Может, даже впадут в спячку рядом с этим местом, и проснутся, как только этот самый идиот придет пожинать плоды своей глупости.

В общем, зараженные являются своеобразными санитарами леса, уничтожая людей и сохраняя жизни животным. Оттого я часто задумываюсь над смыслом вируса, который создала природа. Может, так она и вылечила планету от заразы, которой губила ее? От человечества. Сегодня леса вновь наполнены живностью, трава пробивается сквозь забетонированные площадки, чистота водоемов восстанавливается, благодаря расплодившимся ракообразным и прочей фауне. А зараженные вирусом организмы продолжают сдерживать распространение заразы, заперев ее в клетки. Мы все словно являемся жильцами огромной лаборатории. Два борющихся друг с другом вируса: человек и зомби.

Да, дружба с Тессой сильно влияет на меня. Даже пытаясь отбросить какие-то ее домыслы, я все равно к ним прислушиваюсь, и я все задаюсь вопросом, почему. Потому что я хочу поверить в то, что это не конец и мы до сих пор не разгадали тайны вируса? Или потому что мне важно быть рядом с Тессой и видеть в ее глазах нужду во мне? Хотя бы как в союзнике…

Бриджит

9 декабря 2071 года. 13:30

Мы с Тессой изучаем погреб одного из домов. Он не большой, всего около девяти квадратных метров. Но здесь около сотни разнообразных банок, которые все еще ждут наших голодных рук. Я постоянно здесь торчу. Я же Жижа. На мне уксус.

Последний раз мы были здесь месяц назад, тогда и отключили холодильные установки для экономии хладагентов, поскольку в ближайшие четыре месяцев температура здесь будет значительно ниже нуля. Горе-Федор сказал, что заморозкой Падальщики убили весь смысл маринадов и консервированных овощей, но в условиях когда время поджимает тебя придумать гениальный выход, а мозги у тебя – как у меня в виде гранаты, то редко задумываешься о том, сколько теряешь в погоне сохранить хотя бы крошку. В итоге, после разморозки овощи разваливаются, но мы этого не замечаем, потому что нам не с чем сравнивать. Разве что с кулинарными видеороликами Горе-Федора, от которых только он и фанатеет, а мы в это время балдеем от вкусноты уксуса с непонятной плавающей в нем херней.

Я рада, что с последнего раза здесь ничего не изменилось. Это говорит о том, что мы до сих пор единственные, кто знают об этой деревне. С другой стороны, мы можем оказаться единственными живыми людьми в округе, а от этой мысли становится как-то одиноко. Как Робинзону Крузо на необитаемом острове.

Мне нравится этот дом. Если бы мы жили в нормальном мире, я бы выбрала именно такой дом, чтобы обосноваться. Кухня с большим окном, выходящим на дорогу, чтобы можно было видеть, кто стучится в ворота. Если бы Фунчоза жил по соседству и ходил к нам за солью, я бы каждый раз пряталась за кухонными шкафами и ждала, пока он уйдет. Кухня соединена с гостиной, так я могла бы готовить какой-нибудь пирог с теми непонятными ягодами и фруктами, названия которых я не запоминаю, Калеб смотрел бы футбол по телевизору, и мы могли бы все это время продолжать общаться на разные темы. Например, сосед купил новый автомобиль, в выходные планируется ярмарка, а дети Фунчозы снова застряли в канализационном люке. По вечерам к нам на ужин приходила бы Тесса, и мы, попивая вино, весело обсуждали бы ее нового бойфренда, который оказался таким козлом, потому что пригласил ее на романтический круиз на пароходе, вместо уикенда скалолазания. А Фунчоза снова бы стучал в ворота и просил соль, но мы бы делали вид, что не замечаем его.

Я частенько фантазирую о жизни, которая могла бы у нас быть. Уж не знаю, почему в фантазиях всегда присутствует Фунчоза в той или иной форме. Этот придурок знает, как залезть в задницу без мыла и надолго там остаться.

– Так, ну давай читай, чего он там написал, – говорит Тесса, прервав мои глупые размышления.

– Значит, так. Маринованные помидоры, – отвечаю я, потирая леденеющие о холода руки.

Я помню, как выглядят помидоры. Я видела их всего однажды летом на грозди, росли прямо в одном из садов. Полковник сказал, что это совсем не те помидоры, которые он ел в детстве, а дикие. Но по вкусу были очень похожи.

– Как они должны выглядеть? – спросила я.

– Как красные шары с лопнувшей кожицей.

– Вот эти?

Я указала на трехлитровую банку на нижней полке, в которой в лед вмерзли красные клубни.

– Нет, это – компот из яблок. О, кстати, тоже возьми! Он невероятно вкусный!

– Я пила его?

– Нет, вы все в тот вечер потеряли сознание от пятидесятилетнего сидра.

Ох, да. Помню тот вечер. Наутро я проснулась с таким жестким похмельем, словно по мне грузовик проехался. Причем туда-сюда пару раз. Я не помню, как я получила огромную синюю шишку на лбу, но сдается мне, меня вырубило по пути в казарму. И я не знаю, кто донес меня до койки, потому что Калеб тоже валялся где-то под столами. Надеюсь, это была Тесс.

– Конечно, это была я! Кто еще бы стал тащить твою толстую задницу через весь блок?

Я удивленно взглянула на Тессу. Неужели ее интуиция переросла в мыслечтение?!

– Ой, да перестань! Ты всегда трешь свой лоб, когда вспоминаешь тот вечер, и твой вопрос в глазах читается, – объяснила она.

– Ты могла бы давно уже признаться в этом! – я рефлекторно одергиваю руку ото лба.

– Вообще-то ты даже пришла в себя, пока я волочила тебя по полу.

– Да? И что я сказала?

– Ничего. Ты просто блеванула на себя.

– Фу? Прямо на себя?!

– Ага, а так как ты лежала на спине, то часть из того, что ты отрыгнула, ты проглотила обратно.

– О боже!

– Кстати, кажется именно после того вечера тебя в комиксе зеленой жижой нарисовали.

– Так меня еще и видели?!

Тесса смеется. Этой дряни смешно! А я на утро проснулась, покрытая непонятной склизкой массой настолько вонючей, что я блеванула еще раз. В общем, сидр у меня теперь ассоциируется с беспрестанной блевотой.

От вина такого похмелья совершенно точно не случается.

Особенно после того дорогого вина, что мы бы пили тут втроем, закусывая моим ягодным пирогом в параллельной жизни, где Фунчоза стоит под дверью и ждет соль.

9 декабря 2071 года. 13:50

Хай Лин

Я нашла батончики на прежнем месте – в полу кухни под доской. Я специально их туда запрятала, чтобы вытаскивать по несколько штук за визит. Это – батончики с надписью «мюсли». Федор сказал, что это какая-то смесь зерновых с медом и орехами. Я до сих пор не попробовала ни один из них, потому что больше их нигде нет, а я храню их для отца. Он говорит, что они похожи на те батончики, которыми его кормили пришельцы, и когда он их ест, он счастлив настолько, что слезы проступают на его узких глазах.