Александр Шапочкин - Возвращение клана

И пусть мы были достаточно далеко, даже я невооружённым глазом видел на месте крушения локомотива, фигурки людей, которые суетились вокруг завалившихся набок вагонов. Вот только лично я — не мог видеть, что они делают, а моя наставница, вновь достав оптику и только взглянув, тут же схватила меня за волосы и с силой, ткнула носом в землю между кустов, в которых мы в этот момент прятались.

— Ренегаты убивают Перевозчиков и пассажиров, — прошипела она держа меня рукой. — Не смотри на них просто так, тем более пристально. Могут почувствовать…

Я с сомнением посмотрел на наставницу. Нет, я слышал конечно, что сильные чародеи вполне могут почувствовать направленный на них взгляд. Не тот, который из-аз чар, или родо-клановых особенностей «эго» и самих глаз несёт в себе живицу, а самый что ни наесть обыкновенный. Брошенный например простецом.

Читал я и о том, что в начале этого века, была даже среди чародеев настоящая мода на разнообразные очки, специальные щитки и даже маски, потому как считалось, что если смотреть даже через самое обычное стекло, то это притупляет способность чувствовать нежеланного наблюдателя. Но через какое-то время, миф вроде бы как был развенчан, так что в наше время, я разве что Мистериона могу вспомнить как человека постоянно носившего маску. Вот только он делал это из-за своего изуродованного лица, а вовсе не из-за того, что опасался, будто враги почувствуют его взгляд.

Мне, честно говоря, даже как-то не верилось, что моя наставница из тех людей, которые верят в подобную ерунду… но говорить ей я ничего не стал, только кивнул, приняв из её рук монокуляр, который она мне сунула.

— На, бери и смотри через него, — сказала она, в то время как сама, слегка прищурившись, стала делать то, что мне только что запретила, а затем, заметив, что я продолжаю смотреть на неё, спросила. — Что?

— Да, нет, — я пожал плечами. — Ничего…

— Просто ты Антон, ещё не умеешь скрывать своё присутствие, — пояснила мне после секундного молчания, — а тем более, проецируемые намерения. А именно их в первую очередь чувствуют чародеи. А не сам взгляд. Линзы же, действительно помогают, в том смысле, что ты подсознательно знаешь, что смотришь именно на них, а не прямо на объект. Помогает и то, что изображение приближено, а потому с такого расстояния воспринимается мозгом как нереалистичное. Если конечно ты не из тех уникумов, кто глядя в подзорную трубу, машет в воздухе рукой, пытаясь схватить то, что видит…

В оптику, происходящее возле завалившегося набок локомотива, видно было намного лучше чем без неё. Что в общем-то не удивительно. Ренегаты было около двадцати чародеев, выглядели словно бы толпа безвкусно разодетых скоморохов… Или даже лучше сказать — новомодных «клоунов» которых ныне часто можно увидеть кривляющимися перед зрителями во время перерывов между боями в цирке.

Одетые один один, ярче и нелепее другого с нанесённой на лица боевой раскраской, весь их внешний вид с одной стороны раздражал, а с другой, легко мог заставить неподготовленного чародея ошибиться и не воспринять подобного человека как серьёзного противника. Что в случае с ренегатами было бы смертельной ошибкой. Ведь даже в тех же бандах. Настоящие слабаки — не выживают, быстро становясь жертвами своих же собственных «товарищей».

Опять же, многие чародеи предпочитают не носить или как-то разнообразить единообразный стандарт полевой формы родного Полиса, если конечно не состоят на службе в Княжеской гвардии. Подобные изменения, чаще всего либо связаны с клановыми особенностями, либо маскируют оружие, либо сами являются оружием или необходимым для чар или эго предметом. Уверен, что и многие ренегаты действовали так же, но помимо этого, на лекциях нам не раз и не два говорили, что в первую очередь, изгнанные или сбежавшие преступники беспокоятся о своей анонимности. Если конечно это не сверхсильные отморозки, которые делают что хотят.

Первое, что делают подобные люди — избавляются от любых идентификаторов которые могли бы связать их с конкретным Полисом. Так же по возможности скрываются клановые отличия, в общем всё то, что роднило бы их с прошлой жизнью. Ведь не стоит забывать, что само по себе, «изгнание» как метод — это в первую очередь акт милосердия для бесклановых оадрённых. Замена неминуемой казни за преступления против именно Полиса. Потому как сама мысль об изгнании из клана потенциального носителя как секретной информации так и носителя генов и «эго» — довольно смехотворна.

Так что, решившись стать ренегатом, а не начать новую жизнь в посаде или другом Полисе, эти люди зачастую менее всего заинтересованы в дурной славе, ведь в родных городах, у них вполне могли остаться родные, близкие и друзья. Да и вообще, раз в пять лет, изгнанный мог явиться на одну из полисных оборонных застав в Зелёной Зоне и подать официальное прошение о помиловании, а так же просить разрешения вернуться. И пусть этот человек будет на плохих счетах но однажды, трудом и самоотверженностью, вполне может доказать всем, что он всё осознал и исправился. Но это становится невозможным, когда тебя во время изгнания уличат в преступлениях. Ведь каждый месяц на досках возле почти всех храмов, регулярно вывешивают распространяемые полисами листовки с мордами замеченных в преступлениях новых опознанных ренегатов.

Другое дело беглецы. Они правда тоже бывают разные. От влюблённых идиотов, сваливших в порыве чувств вместе со своим объектом обожания, до ублюдков, предавших свой клан и дезертировавших из Полиса, а так же острожных и каторжных беглецов и тех, кто сумел вырваться из трудовых монастырей жрецов Древа. Этим разбойная жизнь зачастую мешает в получении тех благ цивилизации, которые могут предложить чужие города и относящиеся к ним посады, как бы они там не назывались.

Там, излишняя дурная слава и особо засвеченная морда лица, вполне может привести к быстрой смерти или хуже того плену, по многим причинам. Начиная от желания сдать его голову в своём Полисе, в Консульсво того города, который назначил вознаграждение, если конечно оно, это самое представительство, имеется.

И чем больше обещано за среднего уровня чародея, тем гуще толпа желающих смахнуться с ним при первой же случайной встрече. А желающих безвылазно сидеть в лесах, воевать с монстрами покуда они тебя не сожрут и подтираться до этого счастливого момента лопухом — не так уж и много. Отсюда и вызывающие наряды и грим на лицах у одних и маски у других.

Почему я не вспомнил о женщинах и алкоголе? Так с этим делом, у ренегатов явно небыло особых проблем. Локомотив завалился так, что я видел его крышу, съехав с проломленных перед поворотом на небольшом мостике над оврагом рельс и изогнувшись при падении, образовал в итоге своеобразный полукруг, смотрящий прямо на нас. Который в итоге и облюбовала банда.