Александр Зайцев - Слово и Чистота. Отражение

– Всё по вашему слову, мой патриарх, – тут же вскакивает на ноги Николас и склоняется в максимально уважительном поклоне.

Патриарх? То есть глава клана? А все думают, что руководство Эшина уничтожено… В этом уверены даже Нейн и Зан Кхем. Что уж говорить об остальных!

Мне остаётся только одно, тянуть время. Возможно, меня хватятся, заметят моё отсутствие и начнут искать? Конечно, в той суете, что творится в универе, мою пропажу вряд ли кто-то заметит, но мне остаётся только эта надежда. Призрачная. За неё и хватаюсь.

– Не представишь меня нашему «гостю»? – осведомляется старший оборотень у младшего.

– Унгор, перед тобой хитроумный Тренч, глава Великого рода Эшин. Я бы заставил тебя поклониться, но ты уже распростёрт, – с превосходством усмехается Николас. – Отец, этого рейга в миру зовут…

– Изао Вальян, – за него отвечает мелодичный, приятный женский голос.

Из-за яблонь выходит молодая женщина, высокая, стройная блондинка. Один её глаз закрыт чёрной повязкой, но даже это не портит её красоту, а придаёт какой-то опасный шарм. Она мне чем-то знакома…

Стоп…

Я её узнал!

Сука!

Тварь!

Так вот кто устроил теракт!

– Диана… – шиплю я, и мои цепи звенят от напряжения.

– И я рада тебя видеть, – улыбается Диана Хорн, присаживаясь на последний третий стул. – О, великий спаситель дамских сумочек! Бывают же совпадения! Сказать, что я удивлена, это сильно преуменьшить. Надо же, я была совсем рядом, но не опознала в тебе Рыцаря Излома. Как забавно. Забавно… Но ты не прав, Изао… Диана Хорн мертва и никогда не бывала в Новильтере, меня зовут Анабель.

– Приятная встреча… – хочу обматерить её, но мне надо тянуть время, и я великим усилием сдерживаюсь и улыбаюсь. – Анабель…

Вот же! Алхимия – ещё больший чит, чем думают все. Она не только позволяет им чувствовать рейгов и глушить ауру перевёртышей, но и дарует перевоплощение! И как против такого бороться? Не знаю.

– Ты мне сразу показался вежливым мальчиком, – она возвращает мне улыбку, и, в отличие от меня, её радость кажется искренней. Но тут она напрягается и поворачивается к Тренчу. – Есть небольшая проблема.

– Да? – Эти слова явно пришлись не по душе главе Эшина.

– Твой сын поймал очень неудобного рейга.

– Да что ты говоришь! – огрызаюсь я немного радостно, но мои слова все пропускают мимо ушей.

– У него есть противная способность, она не позволяет мне разглядеть потоки его энергий, – поясняет Анабель.

– А это необходимо видеть? – уточняет Тренч.

– Да, мне надо синхронизировать его потоки с Узором, иначе ничего не получится.

– И что теперь? – Старший крыс изрядно напряжён, а вот младший даже побледнел от этой новости.

– Неприятно… – женщина вглядывается в меня, а затем продолжает: – Но ничего непоправимого. Его способность тратит то, что они называют праной, а значит нужно только дождаться, пока он «высохнет».

– И долго?

– Не знаю, – Анабель пожимает плечами.

– Может, тогда убьём его и поймаем потом другого? – подаёт голос Николас.

– Я… – шипит в ответ женщина. – Я принесла в жертву свой глаз, чтобы создать блокиратор Излома! И так как это Тёмная жертва, то никакие лекарства, никакие медики и даже алхимия мне его не вернёт, это навсегда теперь со мной. И второй глаз терять, навеки ослепнув, чтобы ты попробовал поймать кого-то ещё раз, совершенно точно не входит в мои планы! Ты понял меня, сосунок?

– Не повышай голос на моего сына, ведьма, – внешне спокойно произносит Тренч, но в его голосе тем не менее слышится явная угроза.

– Мои извинения, мой патриарх, – склоняется Анабель.

Их перепалка означает, что я ещё поживу! Только вот толку-то от этого? Цепи держат надёжно, а наручники не дают перейти в Излом.

– Значит, Унгор, – наклоняет голову глава Эшина, рассматривая меня более внимательно.

– Ваш сын ошибся, – получилось, мой голос не сорвался на дрожь.

– И кто ты тогда?

– Маэстро. – А что мне терять?

В ответ слышу громкий и совершенно искренний смех всех троих, сидящих передо мной.

– А он забавный, да? – повернувшись к женщине, произносит Тренч. – Надо же, Маэстро. Смешно. Реально смешно, – он вновь переводит взгляд в мою сторону. – Ты не умеешь врать, маленький Рыцарь. Совсем не умеешь…

Ну да, прямо «бугагашечка», блин!

Что мне делать? Перебороть их силой? Фантастика. Переиграть интеллектом? Сказки. Они умнее, как ни обидно это признавать, но даже Николас превосходит меня интеллектом, а старшие совершенно точно не дураки, да и опыта у них в разы больше. И что мне остаётся? Дипломатия? Но… Как?

Рассказать о Конце? Попробовать договориться? Возможно, это бы вышло, но Творящий сказал совершенно точно «никому не говорить о приближающемся Конце Света». Да, так возможно, я смогу выторговать свою жизнь, рассказав им… Но тогда Творящие не удержат Мир. Стоит ли моя жизнь подобной жертвы? Какой бы я ни был эгоист, но нет, не стоит. Потому как ну вывернусь сейчас, но всё равно обречён, так как, уверен, нарушать запрет Творящего – равно быстрая дорога в могилу для всего мира.

– Вас всё равно найдут, – пытаюсь начать игру на их нервах, в надежде спровоцировать ошибку.

– И кто же?

– Зан Кхем, Нейн, наследник или Стальной Искоренитель!

– Созидающий, следователь Третьей Ладони и Лейр? – усмехается Тренч. – Они уже отыграны.

– А что касается Абеля, – продолжает его слова ведьма. – То я тебя разочарую, он всегда проигрывал мне. – Её улыбка так искренна, она не врёт! Вот же гадость.

– Все двести лет? – пытаюсь давить дальше, хотя и понимаю, что это жест отчаяния.

– О, ты даже эту тайну знаешь? Поразительная осведомлённость! – Анабель мне подмигивает. – Нет, не двести, а всего полторы сотни.

О Небеса! То есть она настолько древняя? Да я младенец на её фоне…

Вот теперь точно ко…

Стоп!

У меня мелькает безумная мысль. Не Озарение. Просто мысль. Безнадёжная, отчаянная, почти невозможная, но я хватаюсь за неё, как утопающий за спасательный круг. Ведьма сказала нечто, что даёт мне надежду!

Зал ожидания для важных персон центрального аэропорта Вилфлееса. Приятная прохлада мощных кондиционеров, шикарная и дорогая обстановка. Небольшой столик у панорамного окна. Удобные кожаные кресла, в которых сидят двое. Перед ними на столике стоят совсем крошечные, из элитного фарфора чашечки, наполненные обжигающе горячим зелёным чаем.

– Руи… Не переживай так. Это совсем ненадолго. Неделя, максимум две, и ты вернёшься, – взяв в руки чашечку, улыбается Зан Кхем, произнеся эти слова.

– Но бросать группу в такой момент… – качает головой Видящая.

– Ты не бросаешь! Даже не думай в таком ключе. Ты отбываешь на лечение.