Олег Шовкуненко - Оружейник. Книга первая. Тест на выживание

– Странно, если бы их тут не было, – усмехнулся Леший и двинулся вслед за нашим новым проводником.

К дизайну обычного советского бомбоубежища его новые владельцы мало что добавили. Те же самые бетонные стены со следами топорной дощатой опалубки, та же самая серая масляная краска, те же матовые допотопные светильники. Вот чего действительно стало больше, так это косоплетов из проводов. Оно и понятно. Скопища всевозможных светомузыкальных аудио и видео установок встречались на каждом шагу. Правда сейчас по большей части они были разбиты и разграблены. Интересно кому в такую жуткую эпоху потребовались цветные лампочки и горелые электронные платы? Эх, жадность человеческая!

Через пару поворотов коридора мы оказались в довольно обширном зале. Здесь действительно было полным-полно пластиковых стульев и столов, правда добрая половина оказалась поломанными. В центре помещения располагался невысокий подиум. Его словно пригвоздил к полу растущий из потолка никелированный шест.

– Ну, кто хочет показать класс? – сострил один из бойцов. Судя по акценту, тот самый армянин по фамилии Казарян.

Все без исключения заржали. Это было чертовски приятно – смеяться. Это было все равно, что воскреснуть из мертвых, снова почувствовать вкус жизни.

– Все, на сегодня война закончена, – отсмеявшись, объявил Загребельный. – Теперь всем отдыхать.

Бойцы медленно разбрелись по полутемному залу. Отдохнуть, по нормальному выспаться у них не получалось уже несколько дней подряд, поэтому не мудрено, что приказ «отдыхать» подействовал на людей как хорошее снотворное.

Каждый расположился где мог. Для меня Леший собственноручно составил вместе три круглых стола. Мне помогли улечься, а в качестве подушки Андрюха выделил свой вещмешок. Правда перед этим он добыл из него войсковую аптечку и вкатил мне дозу болеутоляющего.

– Сейчас полегчает, – пообещал Андрюха. – Лежи. До завтрашнего утра мы здесь на постое. До завтрашнего утра идти все равно некуда.

– Они вибрируют, – тихо протянул я, бездумно глядя в бетонный потолок.

– Кто вибрирует? – не понял Леший.

– Камни в твоем рюкзаке. Я даже через ткань чувствую.

– Ах, да… камни… – вспомнил Загребельный. – Полагаю, вреда от них не будет. Этот лесник… ну, одноглазый… Он ведь таскал целый патронташ, набитый точно такими же цацками, и не где-нибудь, а возле причинного места.

– Да-а-а… Главное место у мужика, намного важнее, чем голова, – я широко и устало улыбнулся.

– Могу вытащить, – Андрюха потянулся к мешку.

– Ладно уж, пусть лежат, – я остановил его руку. – Такое впечатление, что они помогают, будто вытягивают боль.

– Как знаешь, – Леший убрал руку и сел рядом.

– Чудо, что прорвались, – прошептал я после минутной паузы. – Кентавры что-то сегодня припозднились.

– Припозднились? Это вряд ли, – покачал головой подполковник. – Я уже заметил, по ним хоть часы сверяй.

– Что же тогда?

– Мураши помогли.

– Не понял, – я перевел взгляд с потолка на лицо Загребельного.

– Это мы их так лихо молотим. Потому как одна пуля в голову, и муравей того… мертвее мертвого. А для кентавров они опасность и притом довольно серьезная. Так что когда муравьи рядом, те не очень-то склонны к прогулкам.

– Может и поселку сегодня повезет? – предположил я.

– Кто знает, – пожал плечами Леший.

Неожиданно где-то в глубине бомбоубежища послышался шорох. Источник его находился явно где-то за пределами зала, в котором расположилась вся наша группа. Тихий и осторожный шорох, но тем не менее на него среагировали почти все. Спецназовцы мигом оказались на ногах.

– В коридоре, возле двери… – прошептал боец, ближе всех находившийся ко входу в зал.

– Не может быть, мы ведь там две растяжки поставили, – с недоумением выдохнул тот офицер, которого Загребельный называл Костей. Он как бы оправдывался перед командиром.

– Проверить, быстро! – Леший взмахом руки отправил вперед четверых.

Те рванулись исполнять, и лязг затворов вмиг прокатился по пустынным залам бомбоубежища.

Ответом на эту грозную какофонию стал негромкий крик, человеческий крик:

– Не стреляйте! Мы свои! Мы люди!

Гулкое эхо подземелья придало голосу дребезжащий металлический акцент, однако даже он не смог заглушить в нем живые мальчишеские интонации… до боли знакомые интонации.

– Пашка! – воскликнул я.

Загребельный поглядел на меня как на ненормального:

– Как он мог… – начал было подполковник и тут же осекся. Помолчал пару секунд, а затем с тяжелым вздохом закончил: – Эти могли.

– Эти? – пришла моя очередь непонимающе клипать глазами.

– Он прокричал «Мы свои! Мы люди!». Понимаешь, «мы», а не «я».

– Цирк-зоопарк… – простонал я. – Неужели он притащил с собой…

Закончить фразу мне так и не дали. В зал ввалились четверо отряженных в разведку бойцов, которые сопровождали две невысокие худощавые фигурки. Лизе помогали идти, да и Пашка тоже нуждался в помощи. Мальчуган сгибался под тяжестью увесистого камуфлированного баула, в котором я сразу узнал ранец для переноски РПГ-32 и выстрелов к нему.

Возможно, господа Орловы ожидали, что сейчас разразится немыслимый скандал. Они готовились к нему, съежившись и низко понурив головы. Но ничего подобного не произошло. У меня не было сил скандалить, а у Лешего, видать, не было желания. Но все же существовал ряд вопросов, которые подполковник ФСБ обязан был задать.

– Подойдите сюда, герои, – Загребельный указал на стоявшие рядом стулья. Когда ребятня уселась, Андрюха продолжил: – Как вы сбежали из поселка? – вопрос «Зачем вы сбежали?» задавать было бессмысленно.

– Анатолий Иванович помог, – пролепетала Лиза.

– Какой еще Анатолий Иванович?

– Нестеров, – девушка метнула на меня быстрый взгляд. – Он в сознание пришел, и тебе, Максим, просил привет передать.

– Старый болван, – выругался я.

– Неужели Кальцев согласился? Причем так быстро. – В голосе Загребельного слышалось недоверие.

– Кальцев даже не знает, – хитро улыбнулся Пашка.

– Как же тогда вы перебрались через стену? Как вас пропустила охрана?

– А мы не перебирались через стену, – брат с сестрой украдкой переглянулись.

– Интересно получается, – усмехнулся Леший. – Выходит, где-то имеется лаз. Я прав? – подполковник внимательно уставился на мальчугана.

– Правы, – Пашка кивнул, но тут же гордо вздернул голову. – Только мы не скажем где он. Мы Анатолию Ивановичу слово дали.

– Посмотрите на них, пионеры-герои, блин! – Андрюха взглядом указал на нахохлившуюся парочку. – А где гранатомет взяли?

– Он не их, а ваш! – уверенно заявил Пашка.

– Сперли, значит! – Леший тяжело вздохнул и, глянув на меня, пошутил: – Вот оно, дурное влияние улицы.