Игорь Вардунас - Клетка [litres]

Тррри-иииии-нь, тррри-иииии-нь…

Такого не могло быть здесь. Это невозможно. Этот звук умер задолго до ядерного пожарища.

Но он был. Кому-то звонили. Уж не ему ли?

Чернокожий усмехнулся. Ну да. Старина Иисус решил пожелать старине Митчу доброго утра. «Набери номер, и он ответит» – как когда-то, еще до его заброски в Антарктику голосили попрошайки на многочисленных перекрестках Америки, на коробках из-под холодильников, в которые они были одеты, поверх тряпья было еще иногда написано с другой стороны «и он ответит тебе». Чушь!

Было там и еще кое-что написано. «Конец близок». Как же они были правы, но их никто не слушал, просто спеша мимо, брезгливо кидая скомканный доллар или просто мелочь в чашку или рвано вскрытую банку из-под бобов, содержимое которой попрошайки жадно выскребали пальцами где-нибудь в гетто под мостом и потом, тщательно облизав, вытирали жирные пальцы об одежду. Для этих людей Апокалипсис наступил намного раньше, чем для остальных. Он сожрал их души. Мичиган помнил загнанную пустоту в их глазах.

Костер давно потух, было прохладно. Накинув куртку, Митч посмотрел наверх. Из маленького окна струился свет, внутрь, медленно паря, залетали снежинки. Собак у двери не было слышно. Ушли, поняв, что добыча ускользнула? Или затаились, выжидая момента, чтобы напасть. Хрен вам.

Так что же так зудело в ногах… Затекли? Он пошевелил пальцами ног в ботинках.

Расстегнув ремень, Мичиган привстал, оперевшись о стену, приспустил штаны и со смесью удивления и брезгливости осмотрел свои икры и колени, от ступней до середины ног покрытые россыпью маленьких бугорков, которые ужасно чесались. Именно не волдырей, а наростов, как будто что-то выпирало наружу изнутри, натягивая при этом кожу. Небольшое. С горошину.

– Что за черт? – Мичиган потрогал один из наростов. Тут же жутко захотелось расчесать его. Как в детстве, когда мама строго говорила не ковырять болячки, полученные после падения с велосипеда или неудачного приземления при игре в баскетбол. А они с ребятами прятались, все равно отрывали их, морщась от боли, но с каким-то садомазохистским наслаждением, словно проходили некий обряд, да еще, давясь смехом, ели их на спор.

Потом нужно было обязательно показать пустой язык, мол, все чисто и жевание с глотанием я не сыграл, видите, дабы доказать подельникам, что ты не мухлюешь. Иначе навсегда можно было прослыть слабаком, слюнтяем или, что еще хуже, ссыклом. На появлявшуюся густую каплю крови прикладывали послюненный подорожник и ждали, пока она не свернется. Потом можно и домой.

Зэф осторожно поскреб ногтем кожу, но она неожиданно лопнула под отросшим ногтем, и по колену неторопливо потек белесо-желтоватый гной.

– Твою мать! – выругался Митч и, достав из аптечки салфетку, вытер ногу, потом приложил к ранке перекись. Конечность пронзила такая неожиданная боль, что он чуть не вскрикнул, упрямо прижимая салфетку к коже, но сдержался, тяжело дыша.

Тррри-иииии-ньзз, тррри-иииии-ньзз…

– Твою мать, – еще тише повторил он, облизнув пересохшие губы.

Заражение… Сердце обдало холодом. Мать твою, заражение. Но как?.. Когда он успел? Или это просто аллергия?.. Но на что?! Вон сколько их… Но ведь это пока просто гной и не более того. Просто гной. Потом будет корка, побудет какое-то время, и все пройдет.

– Спокойно, Митч. Спокойно, – постарался успокоить себя Зэф. – Сейчас, не тогда.

В новом мире простые аллергия или насморк были страшнее, чем СПИД или ВИЧ… Какой, к черту, иммунитет… Здесь любая случайная царапина, если вовремя не спохватиться, могла означать приговор.

– Ничего, – залепив ранку пластырем и вновь натягивая штаны, успокоил себя Мичиган. – Это просто болячка. Или галеты паршивые… Тьфу!..

И вдруг звонки наверху прекратились.

Вместо них послышался голос.

Мичиган застыл, так и не дозастегнув ремень.

ТАМ. Где-то там, наверху.

Трубку кто-то снял .

Потрясенный Зэф замер, прислушиваясь.

– Эй! – наконец покончив с пряжкой, не выдержал он. – Кто там?

И запоздало испугался собственного вопроса. А вдруг это враги? Но он бы услышал, как отодвигалась бочка у входной двери. Глаза сами нашарили лежавший рядом с матрасом карабин. Или все-таки ребята, которые увидели дым из щели, пока костерок не потух.

Кто-то разговаривал. И голос этот был знакомый.

– Джен! – узнав его, бросившись по лестнице к двери, Мичиган прильнул к зазору. – Дженни, я тут. Это Митч! Я здесь, внизу! Я провалился в подвал и мне не выбраться, слышишь? Дверь чем-то подперта снаружи. Мак с тобой? Эй! Ребята…

Никакого ответа.

– Дженни, ты слышишь меня? Эй! – Он ударил кулаком по железу. Звук вышел глухим.

Голос летчицы где-то наверху продолжал спокойно с кем-то разговаривать, игнорируя его крики. Изогнувшись так, чтобы не свалиться с лестницы, Зэф прильнул одним глазом к зазору между стеной и дверью, стараясь что-нибудь разглядеть. Да, действительно подпорка с местами облупившейся красной краской. Сантиметра полтора толщиной – лом или просто стальной прут, а может, древко от пожарной лопатки. Криво просунутый и плотно державший ручку, не повернуть.

А дальше сумеречный коридор.

Тут Мичиган вспомнил о рюкзаке. Спустившись, он начал рыться в старательно упакованных инструментах. Как же он сразу об этом не подумал?! Найдя большие кусачки для резки металла, он снял пластиковый предохранительный колпачок и, закинув карабин за спину, снова вернулся к двери. Хоть бы не лом, их делают из более прочного металла.

Навалившись на дверь плечом, приоткрывая ее, насколько можно, он развел ручки инструмента и осторожно просунул лезвия в зазор, нащупывая прут. Так… вроде есть.

Собрав все силы в могучих руках, Мичиган напрягся, стараясь свести ручки резака. Железо не поддавалось.

– Давай же, кусок дерьма, – сквозь стиснутые зубы просипел Мичиган, по лбу которого покатились крупные капли пота.

Он давил, потихоньку сжимая, рукоятки так сильно, как только мог. Потом, почувствовав, что материал начинает поддаваться, стал осторожно, чтобы не сломать кусачки, водить ими из стороны в сторону, расшатывая участок перекуса. Конечно, у него был карабин, но тратить драгоценные патроны на такой пустяк было просто бессмысленным расточительством.

Наконец раздался звонкий щелчок, ручки резака сомкнулись так резко, что Митч чуть не выронил их. Снаружи что-то гулко бухнулось на пол.

– Есть! – Мичиган облегченно прислонился к стене и, переводя дух от силовой нагрузки, прикрыв глаза, поцеловал кусачки, на которых остались кусочки ржавчины. Плевать на болячки. Если там свои, они помогут. Его запас ампул давно закончился. Плевать на все. Главное, выбраться.

Бросив инструмент вниз на матрас, Зэф снял с плеча карабин и, убрав оружие с предохранителя, осторожно толкнул дверь.