Фалько - Доспех духа. Том 5 [СИ]

Алёна словно впервые попала на подобное мероприятие и с большим азартом болела за наших. Поддалась общим эмоциям, царившем в зале. Даже яростно кулаки сжимала и шею вытягивала, чтобы лучше рассмотреть опасные моменты в поединках. Судя по лицу Чжэнь, то ей тоже понравилось, хотя открыто она эмоции не проявляла. А вот её старшая сестра сохраняла хладнокровие. Я думал, что к нам в перерыве между боями вновь попытается подойти князь Дашков, но обошлось. В той части трибун, где они с сыном сидели, после третьего боя прошло оживление и князю стало не до нас.

Для гостей из ВИП зоны организаторы предусмотрели шампанское, вино десяти разных сортов и даже что-то покрепче, но мы вместо этого пили прекрасный чай. Сёстры Юй умудрились пронести термос и кружки прямо в зал. Они на полном серьёзе поинтересовались, не хотим ли мы что-нибудь скушать. Я чуть не пошутил, что не мешало бы курочки поесть жареной или шашлыка, но сдержался. С них станется достать нужное и следующие поединки будут приправлены ароматными запахами еды. Даже представил, как администрация будет просить высоких гостей из Поднебесной прекратить это безобразие, и долго смеялся. Группа мужчин и молодых женщин, расположившихся недалеко от нас и важно распивающих шампанское, странно косились на большой термос в руках сестёр Юй. Завидовали, наверное.

Предпоследний поединок, на звание чемпиона в среднем весе, мне очень понравился. С одной стороны, выступал крепкий боец из Восточной Европы, белобрысый и коротко стриженный, с другой — жилистый парень из Дагестана, лохматый и бородатый. По силе они были примерно равны, так как два раунда никто не мог получить преимущества. Белобрысому не повезло в третьем раунде, где он получил серьёзное рассечение над левой бровью. Залил кровью и себя, и противника, и канвас. Дважды доктор прерывал поединок, замазывая рассечение, но остановить кровь так и не получилось. В итоге бой пришлось остановить, а судьи решили, что победил парень из Дагестана, набрав больше очков и проявив больше активности. В любом случае это были красивые три раунда.

Перед главным матчем паузу сделали немного больше, нагоняя интригу рекламными роликами и демонстрацией отрывков из предыдущих поединков соперников. Затем появились ведущие, рассказывающие об уникальном опыте боёв среди одарённых. Насчёт уникальности можно поспорить, вспомнив хотя бы Африку. Да и в Океании осталось несколько мест, где мастера могли подраться за деньги.

— Смотри, — я толкнул плечом Тасю, показывая на часть зала, где трибуны заняли представители благородных родов, поддерживающие Разумовских. Я их знал поскольку-постольку, и выделить мог только мэра столицы. — Великий князь появился, наконец. А тот здоровяк русоволосый, где-то я его уже видел…

— Лотер, — сказала Тася. — Немец, представитель посольства Германии и друг императорской семьи. Сестра его прабабки была супругой императора России.

— Ничего себе, — протянул я. — Он что, княжеских кровей?

— Княжеских, только не наших, а германских. Фон Лотер — наследник одной из семей курфюрстов.

— Кого?

— Вернёмся домой — дам почитать умную книгу, чтобы не задавал глупых вопросов, — сказала она, следя за князем.

В кармане завибрировал телефон, высветив на экране имя Василия.

— Слушаю, — сказал я, виновато посмотрев на супругу.

— Хотел предупредить, по старой дружбе, — начал Василий, затем отвлёкся на пару секунд. На заднем фоне слышались громкие голоса ведущих, значит, он был где-то в зале. — Не успел, наверное, но всё равно. Ты ставки на сегодняшний поединок делал?

— Нет, — осторожно сказал я. — А что?

— Да просто слухи ходят, что Сорокин сегодня проиграет. Утром ставки обвалили, знаешь как.

— Слышал, что на американца все ставят.

— Вот-вот. Все вдруг на него ставку делают и это неспроста. Я узнавал, кто-то из наших, Наумовых, информацию раздобыл, что победа гарантировано будет у американца. И пока коэффициенты были высокими, наши много поставили на эту победу.

— Наши, кто?

— Да хотя бы те же Дашковы. Давид Карлович говорил про целое состояние. Я что звоню, ты с Сорокиным в хороших отношениях, поэтому хотел предупредить, чтобы не ставил на него. Мало ли. И хорошо что успел?

— Успел, — я рассмеялся. — Сам как?

— Не, я не азартный. Ставки — это зло.

— А Пётр Сергеевич?

— Утром что-то ставил вроде.

— Спасибо, что предупредил.

— Не за что. Пока, — он первым повесил трубку.

— Вот так, — я улыбнулся, поймав взгляд Таси. — Дашковы болеют за Сорокина, а деньги ставят против него. Нехорошо. Десять тысяч поставил.

— Кто? — не поняла она.

— Не обращай внимания…

Мне стало интересно, кто же слил информацию о предстоящем поединке. Но предупреждать я никого не собирался. Ненавижу нечестную игру. Да и поздно предупреждать, участников уже объявляют. Один из ведущих, как это принято, рассказывал об американце, перечисляя его титулы и победы в карьере. Затем громко объявил, растягивая имя. Зал встретил чернокожего мастера одобрительными криками и гулом голосов. Тот появился в красном шёлковом халате с капюшоном, изобразил пару боксёрских ударов и зашагал к клетке. Вторым приглашали Максима, которого зал встретил с большей теплотой и поддержкой. Я отметил, что у бойцов отсутствовали перчатки и даже бинты на руках, к тому же оба решили драться босиком. В качестве рефери поединка выступил мастер от федерации, который и должен был следить, чтобы участники не нарушали правил и ограничивали силу, как бы странно это не звучало.

Начало поединка вышло скандальным. Максим протянул руку, чтобы поприветствовать соперника, но тот демонстративно отвернулся, словно и не заметил этот жест. Зал взорвался неодобрительным гулом, криками и свистом. Судья дал отмашку к бою, и татуированный негр бросился в атаку, собираясь задавить соперника грубой силой. Только как Макс и говорил, он был медленней. Для обычного человека его удары могли показаться быстрыми, но для мастера, умеющего входить в «режим», уклониться не составляло труда. Плохо, что клетка была маловата, и преимуществом в скорости особо не воспользуешься. Удары у Мясной машины были прямолинейны, короткие джебы и размашистые крюки. На одном из таких Макс его подловил, контратаковав точно в челюсть. И этот удар чернокожего потряс. Тот на секунду даже растерялся, чем воспользовался Максим, перейдя в яростную атаку. Затем случилось то, ради чего зрители пришли на это представление. Мастера в одно мгновение перешли в «режим», резко ускорившись. Начать первым означало потерять инициативу, но у чернокожего уже не было выбора. Размытым силуэтом он сместился назад, влипая в жёсткую сетку. Макс не отстал, бросившись следом и сумел нанести три или даже четыре удара в голову. Последний удар я не разобрал, вроде бы он приложил его локтем. Голова чернокожего бойца дёрнулась, едва не оторвавшись и он грузно рухнул на настил, орошая его каплями крови из глубокого рассечения на скуле.